По танкам вермахта. Немецкая боевая техника, разбитая штурмовиками Ил-2. 1-й Белорусский фронт, июнь 1944 г. Хорошим примером может служить Учебная танковая дивизия. Она была сформирована в начале 1944 года, и на 5 июня 1944 года, располагая почти двумя сотнями танков, она была сильнейшей танковой дивизией вермахта во Франции. 8. Бортовые листы корпуса и башни танка пробиваются бронебойными снарядами 85-мм отечественной и 76-мм американской пушкой с дистанции 800-2000 м.
Статистические данные по танкам Второй Мировой
Тактическая нумерация штабных танков Вермахта и войск СС. Потрёпанный в боях командирский танк с номером I01 принадлежащий командиру первого танкового батальона 5-го танкового полка 21-й танковой дивизии. Башню для танка Е-50, в целях экономии времени и средств, заимствовали от танка “Panther II”, работу по которому прекратили в конце 1944 года в пользу нового проекта Е-серии. Его солдатская слава началась весной 1943 года, когда он получил под своё командование тяжелый танк «Тигр» и быстро добился успехов. 14 января 1944 года, после уничтожения 66 вражеских танков, Гитлер наградил Виттманна Рыцарским крестом. 24 января 1944 года войска 1-го и 2-го Украинских фронтов сомкнули кольцо вокруг корсунь-шевченковской группировки Вермахта. В котле оказались девять пехотных и четыре танковые дивизии, одна корпусная группа и одна моторизованная бригада.
Броня крепка и танки немцев быстры. Часть 3
Что ж, такова статистика — а вот теперь давайте разбираться, почему приведенные выше данные неверны. Внимательный читатель наверно уже обратил внимание на то, что приведенные в таблице цифры «не балансируются» между собой: если мы к наличию танков на начало года прибавим количество произведенной бронетехники и отнимем потери — итоговые цифры будут совершенно иными, чем те, которые приведены в качестве остатков на конец года. Для начала давайте вспомним, что потери танков можно разделить на две категории — возвратные и безвозвратные. И те и другие, разумеется, делают танк небоеспособным, но танки, попадающие в первую категорию могут быть восстановлены.
Они в свою очередь, делятся на 2 категории: те, которые могут быть отремонтированы в полевых условиях, и те, которые могут быть восстановлены только в заводских условиях. Безвозвратными же потерями считаются танки, которые настолько сильно повреждены, что даже в заводских условиях их восстанавливать уже нерационально — проще и дешевле построить новые. Так вот, автор взял цифры советских потерь укрупненно, по материалам сайта tankfront.
Они в целом более-менее верны, отклонения, если и есть, относительно невелики. Да потому что количество танков, поступивших в войска больше, чем их выпуск. Как мы уже говорили ранее, Т-34 было произведено в 1942 г.
В то же время согласно, приведенной выше таблице количество средних танков составляет 13,4 тыс. С тяжелыми танками картина еще интереснее — их произвели в 1942 г 1,9 тыс. Откуда такая разница?
Вариантов, на самом деле, только два — это либо техника, поставленная по ленд-лизу, либо же танки, по каким-то причинам не учтенные в общем выпуске, а это могли быть только восстановленные танки. Причем, если можно еще предположить, что какое-то количество ленд-лизовских машин, поступивших в 1942 г. Иными словами, в приведенной таблице для Советского Союза учтена не только вновь произведенная и поставленная из-за рубежа бронетехника, но также и восстановленные танки.
А вот в каком объеме они вошли в статистику — вопрос, конечно, интересный. Дело в том, что некоторое время тому назад, существовала такая точка зрения, что танковые заводы СССР не вели раздельного учета новой бронетехники, и восстановленных на заводах после повреждений танков и САУ. Дело в том, что все они, естественно, по мере готовности проходили военную приемку, которая учитывала лишь общее количество переданных машин.
Так это, или нет, автор настоящей статьи к сожалению, выяснить не смог, но, если это так, то в 12,5 тыс. Т-34, выпущенных в 1942 г. В этом случае дополнительные грубо 900 средних и почти 700 тяжелых танков разницы между произведенными и переданными в войска — это количество бронетехники, отремонтированной в полевых условиях.
Если же цифры 12,5 тыс. Т-34 и 1,9 тыс. КВ — это все-таки только новая техника, без учета отремонтированной на заводах, то тогда указанная разница — это и есть танки, восстановленные в заводских условиях.
Но, как бы то ни было, получается следующее. В советские потери танков попали, помимо утраченных безвозвратно, также и все возвратные потери танков 1-ый описанный нами случай , либо же часть возвратных потерь, то есть танки, которые были восстановлены на заводах. Иными словами, в учтенных потерях советской бронетехники — 6,6 тыс.
Последние могли оказаться в общих потерях полностью, или частично в объемах, требующих заводского ремонта , но они там есть совершенно наверняка. А вот у немцев учтены только и исключительно безвозвратные потери. Дело в том, что подсчеты немецких танков автор делал на основании книги Б.
Мюллера-Гиллебранда «Сухопутная армия Германии 1933-1945 гг. Но в этой книге, очевидно в части выпуска немецкой бронетехники представлен именно новый выпуск, без капитального ремонта поврежденных танков и САУ. Судя по всему, Б.
Мюллер-Гиллебранд просто не располагал данными о возвратных потерях танков вермахта и СС, именно поэтому он, в соответствующем разделе, привел лишь такие данные всего лишь за 4 месяца, с октября 1943 г по январь 1944 г. Надо сказать, что возвратные потери немцев за эти 4 месяца оказались весьма велики — в полевых условиях было восстановлено 10 259 танков и САУ в полевых условиях, и 603 — в заводских. Ну а поскольку таблицы производства бронетанковой техники не содержать выпущенных с заводов Т-III в указанный период, это очевидно свидетельствует о том, что в указанной таблице не учитывается восстановленная техника.
При этом Б. Мюллер-Гиллебранд дает, на первый взгляд, исчерпывающие данные — и помесячный выпуск бронетехники, и остатки ее в войсках на начало каждого месяца, и производство… Проблема только в одном — цифры эти категорически "не бьются" друг с другом. Возьмем, к примеру, танки «Пантера».
Как известно, на начало войны, эти танки не производились, но, по данным Б. Мюллера-Гиллебранда, по декабрь 1944 г включительно их было произведено 5 629 машин. Потери же «Пантер» по декабрь 1944 г.
Например, летчики-истребители получали Рыцарский крест Железного креста за определенное количество побед в воздухе, а подводники — за суммарный тоннаж потопленных кораблей и судов. В наземных войсках и Ваффен-СС на более низком уровне управления все было немного иначе. Рыцарским крестом обычно награждали за отдельный поступок, совершенный «по собственной инициативе» и решающим образом повлиявший на исход боя. Достижения для его получения не были накопительными. Соответственно, человек не имел права на получение награды только за то, что, например, он подбил большое количество вражеских танков. Так что неудивительно, что едва ли не самый результативный танковый стрелок Вермахта, фельдвебель Курт Книспель, так и не был предъявлен на Рыцарский крест, хотя по заявлениям за время войны подбил около 165 вражеских танков. Если какой-либо успешный танковый экипаж и рисовал кольца на стволе орудия своей машины, то это было скорее исключением. Альфред Руббель описывая обычаи в 503-м тяжёлом танковом батальоне, вспоминал: «У нас было запрещено рисовать кольца. В конце концов, мы не хотели, чтобы русские видели, что этот человек у них до того натворил, когда такой экипаж заезжал в их ряды».
Дополнительно можно заметить, что при смене машины — в случае повреждения огнем или поломки, кольца нужно было бы перерисовать на новую машину, а кольца на идущей в ремонт каким-то образом стирать. Вряд ли кому-то то действительно хотелось этим заниматься в реалиях фронта. Однако нужно понимать, что их туда нанесли исключительно для съёмок в пропагандистских целях. Ни «Тигр», на котором Виттманн вел свою роту в Нормандии в июне 1944 года, ни тот, на котором он погиб 8 августа 1944 года, не имели на стволе никаких колец. Михаэль Виттманн Каждое правило имеет свои исключения. В случае с панцерваффе это был гауптштурмфюрер СС Михаэль Виттманн. Он считается самым успешным командиром танка Второй мировой войны. Ведь он был единственным командиром, получившим мечи к Рыцарскому кресту с дубовыми листьями. Михаэль Виттманн родился 22 апреля 1914 года в Фогельтале в Верхнем Пфальце, в семье фермера.
После окончания начальной школы он работал фермером на ферме своего отца. В феврале 1934 года явился к добровольной рабочей службе Freiwilliger Arbeitsdienst , которая в то время уже субсидировалась государством, но еще не была обязательной. Рыцарский Крест с дубовым листом и мечами Источник: Википедия С октября 1934 г. Виттманн прошел двухгодичную военную службу в 19-м пехотном полку. В апреле 1937 г. В составе бронированного разведывательного взвода и командира бронированной разведывательной машины Sd Kfz 222 участвовал в Польской кампании. Весной 1940 года его перевели в батарею штурмовых орудий «Лейбштандарта». Виттманн принял под своё командование одно из новых штурмовых орудий. Кампания против Советского Союза в 1941 году принесла Виттманну оба класса Железного Креста, но и два ранения.
Затем он попал в только что созданные танковые войска Ваффен-СС. Его солдатская слава началась весной 1943 года, когда он получил под своё командование тяжелый танк «Тигр» и быстро добился успехов. В течение следующих двух недель добавились еще 48 признанных побед, за что 30 января 1944 года он получил Дубовый лист. Когда весной 1944 года его перевели в 101-й тяжелый танковый батальон СС в Бельгии, на его счету было 117 признанных побед. Перед тем, как принять командование над машиной в новом соединении, Министерство Пропаганды организовало его посещение на завод Хеншель в Касселе. Там был построен «Тигр», на котором Виттманн добился успеха. В заводском цеху он говорил с рабочими, описывая свой опыт и хваля качество танка. Для некоторых рабочих эта пропагандистская мера может и была интересным разнообразием к монотонной будничной работе и мотивирующим опытом. Но вряд-ли тоже можно сказать про принудительных рабочих этой фабрики.
Для этой акции их видимо убрали с поля зрения. Без рабов в то время не обходилось ни одно производство.
Прискакал связной и передал приказ комдива: «Шире шаг! Только отъехал связной, как впереди послышался шум моторов. Комбат прислушался: — Танки. Только чьи они, вот вопрос. Шум моторов нарастал.
Из ближайшей деревни Кураковки доносились тревожные звуки: визжали поросята, кричали куры, захлебываясь лаяли собаки. Грохот танков приближался, казалось, еще непрогляднее становилась ночь. Прибежавший начальник штаба доложил: «Комдив сказал, что в Кураковке могут быть только наши танки». И все же напрягаем зрение до боли в глазах. Метрах в пятидесяти впереди неясно прорезался силуэт машины. Это была наша «тридцатьчетверка». Из башенного люка высунулась голова.
Значит, свои. Напряжение сняло словно рукой. Мы пошли бок о бок с танковой колонной, оглядывая пер-вую, вторую, третью «тридцатьчетверку». Комбат отскочил в сторону: — Батальон, к бою! Гранатой, огонь! Команда потонула в лязге гусениц и взрывах гранат. Рванула фашистскую броню карманная артиллерия, за-строчили автоматы, немецкие танкисты захлопнули люки.
Батальон разворачивался из походного в боевой порядок, занимая позицию на стороне дороги, отбиваясь гранатами. Броня рвалась не только на немецких танках, но и на советских тоже. Причем, используя элемент внезапности, немцы добились большего успеха. В бою были потеряны почти все советские Т-34, а штабу дивизии удалось прорваться из окружения только к утру 12-го июля. А у нас к армии генерала Власова пытаются причислить всех, кто воевал на стороне немцев с 1941 года, хотя сама РОА был сформирована только в 1944-м и в боях почти не участвовала. Если верить этому источнику, то на 10 июля 1943 года 6-я танковая дивизия располагала 46 танками: 5 Pz. II, 17 Pz.
III с 50-мм длинноствольными пушками, пять Pz. III со старыми 37-мм орудиями, десять Pz. IV без указания модификации , два командирских танка, три огнеметных Pz. III Flamm и четыре трофейных Т-34. Перед немецкими танкистами была поставлена задача — овладеть селом Рженец, но сделать это в прямом бою не представлялось возможным. Тогда и было принято решение совершить ночной марш, поставив впереди два трофейных Т-34 под командованием лейтенанта Хухтмана. После этого произошел бой экипаж Т-34 с советскими пехотинцами, которые смогли в темноте рассмотреть на броне немецкие кресты.
Вот как описывает дальнейшие события майор Бэке. Я приказал сохранять радиомолчание и не открывать огонь. Мы тихо миновали первую преграду, проехав мимо смертоносных противотанковых орудий, расчеты которых не открывали огонь, приняв нас за своих. Когда у головного Т-34 возникли проблемы с двигателем, вперед пришлось вывести Pz-IV. Перед нами появился Ржавец. На окраине села стояла колонна Т-34. Они с готовностью уступили дорогу для танков, которые они явно сочли своими, возвращающимися с фронта.
Лейтенант Хухтман в головном танке насчитал в колонне 22 машины. Но шесть или семь танков вышли из колонны, развернулись и пристроились позади нас. Я приказал остальным продолжать путь и развернул свои командирский танк, вооруженный лишь макетом орудия, поперек дороги, чтобы вынудить вражеские танки остановиться. Семь Т-34 приблизились и выстроились полукругом вокруг меня. Я приказал начальнику оперативного отдела вскрыть ящик с кумулятивными зарядами. Потом мы вдвоем вылезли из танка. Мы выскользнули из поля зрения того Т-34, что был справа.
Подобравшись к танкам, мы установили кумулятивные заряды на два Т-34 и бросились в укрытие. В ночи прогремели взрывы. Два Т-34 были выведены из строя. Мы притащили еще два кумулятивных заряда и установили их. Еще два Т-34 были подорваны.
Выпуск Carro Armato L 6-40 начался в марте 1942 года. Такая ситуация была допустима в мирное время, но никак не во время войны. Весной 1942 года боевая карьера лёгких танков подходила к завершению.
Усиление защищённости бронетанковой техники привело к тому, что автоматические пушки перестали её поражать либо могли делать это только с минимальных дистанций. Например, снаряд 20-мм пушки Breda 35 мог пробить броню толщиной 30 мм не более чем с 300 метров. При этом подвижность L 6-40 не особо отличалась от подвижности итальянских средних танков. Целесообразность вооружения армии этой машиной была под вопросом уже в начале её серийного производства. Несмотря на это, весной 1942 года первые L 6-40 стали поступать в Северную Африку. Боевой дебют L 6-40 состоялся летом 1942 года, и получился он неоднозначным. Бронеавтомобили Autoblinda 41 с такими же башнями и вооружением оказались более эффективными. Даже с учётом того, что главной задачей L6 была разведка, машина не выглядела выдающейся.
В отчётах отмечалось, что для поражения вражеской техники итальянскому танку требовалось подойти на дистанцию 300—400 метров, что в условиях пустынной равнины выглядело почти самоубийственной атакой. Тем не менее L 6-40 весьма активно применялись в Северной Африке вплоть до капитуляции итало-немецкой группировки в мае 1943 года. О чём думал итальянский генералитет, принимая это решение, — непонятно. Самым слабым противником, которого на тот момент могли встретить итальянские танкисты, были Т-60. Советский малый танк даже на ближних дистанциях не смог бы пробить итальянский в лоб. Впрочем, не смогла бы пробить своего оппонента и итальянская машина. А вот встреча с Т-70 не сулила итальянскому танку ничего хорошего. Про Т-34 и КВ-1 и говорить не приходится.
Кроме того, к лету 1942 года Красная армия имела на вооружении много противотанковых ружей, для которых даже лоб итальянского лёгкого танка не являлся большой проблемой. Настоящий кошмар итальянскую 8-ю армию ждал в декабре 1942 года. К тому времени в 67-м батальоне оставалось около 45 L6-40. Спустя менее двух недель от них остались только воспоминания. Несколько машин было захвачено в более-менее исправном состоянии. Одна из них дожила до наших дней. Речь идёт о танке с регистрационным номером 3898, который ныне находится в экспозиции парка «Патриот». Судя по имеющимся фотографиям, это был четвёртый танк 1-го взвода 1-й роты.
Такое обозначение они получили благодаря своим двигателям. Испытаний эти танки не проходили, поскольку особого интереса не вызвали. Дело ограничилось составлением краткого списка характеристик, даже без данных по скорости. L6 2 cm. Немцы заказали 14 машин, построено было 15 линейных и два командирских танка. Устаревший танк не был интересен вермахту, а вот самоходная установка на его базе имела хоть какую-то боевую ценность. Поэтому машин на базе L6-40 было построено в разы больше. Новые и захваченные машины попали в немецкие части, которые действовали как в Италии, так и на Балканах.
Поступали они и на вооружение полицейских частей СС, действовавших главным образом в Югославии. L6-40 попали и в руки сателлитов Германии. Например, в конце декабря 1944 года шесть таких танков имелось в хорватских пехотных частях. Уже после войны некоторое число L 6-40 снова попало на вооружение армии Италии. Лишившиеся 20-мм пушек, они использовались полицией. Траур, объявленный в Венгрии по поводу его заключения, оказался одним из самых долгих в мировой истории — государственные флаги на учреждениях оставались приспущенными до 1938 года, когда Венгрия вернула себе часть утраченных земель в результате Первого Венского арбитража. Если ученики в школах многих стран начинали занятия с исполнения государственного гимна, венгерские школьники по утрам зачитывали молитву о воссоединении своей родины. Воспринимая договор как несправедливый, венгры всеми правдами и не правдами пытались обходить его ограничения в военной сфере.
Поскольку армию, верхнюю границу численности которой победители определили в 35 000 человек, запрещалось оснащать бронетехникой «производство и импорт в Венгрию бронеавтомобилей, танков и каких-либо аналогичных машин, подходящих для использования в военных целях, в равной степени запрещены» , до поры до времени танков в Венгрии не было. IA, приобретённого в 1934 году, и прибывшего в марте шведского Landsverk L-60. V-4, с его 40-мм орудием в качестве основного вооружения против 20-мм пушки у «шведа» и пулемётного вооружения у «немца» , а также положительным мнением военных относительно ходовых качеств, имел неплохие шансы на победу. Однако победил в соревнованиях «швед». L-60 имел более простую и вместе с тем достаточно передовую конструкцию. Впервые в мировом танкостроении его опорные катки имели индивидуальную торсионную подвеску; листы лобовой брони устанавливались под рациональными углами наклона. Кроме того, конструкция L-60 оказалась более пригодной для дальнейшей модернизации. Миклош Штраусслер, кстати, впоследствии переехал в Великобританию и в годы Второй мировой войны работал на стороне союзников по антигитлеровской коалиции.
Его вкладом в победу над странами Оси стала система придания плавучести танкам Duplex Drive, использовавшаяся американскими, британскими и канадскими войсками в том числе и при высадке в Нормандии. L-60 венгры и взяли за основу для своего первого серийного танка. Лицензионная версия шведского танка получила название «Толди» — в честь венгерского средневекового богатыря Миклоша Толди, полулегендарного аналога древнерусского Ильи Муромца. Комиссия, проводившая сравнительные испытания, рекомендовала внести в конструкцию нового танка некоторые изменения по сравнению с прототипом. Но в целом корпус и ходовая часть остались практически прежними, немного изменено было ведущее колесо. Незначительные изменения коснулись башни, а вот орудие у танка поменяли. Через четыре месяца после заключения пакта о вечной дружбе с Югославией Венгрия приняла участие во вторжении в эту страну. Две моторизованные и одна кавалерийская бригады венгерской армии, вторгшиеся в Югославию, имели в своём составе по роте из 18 лёгких танков.
Ещё 14 новых танков было отправлено на Восточный фронт позже, в октябре 1941 года, причём два танка их этой партии не вынесли долгого путешествия по железной дороге и сразу же отправились обратно на завод на том же поезде. На Восточном фронте выяснилось, что неплохой на конец 30-х годов лёгкий танк стремительно устаревает. Если с бронёй лёгких Т-26 и БТ ПТР «Золотурн» ещё могло справиться, против средних и тяжёлых советских танков оно было практически бесполезно. Впрочем, благодаря хорошей радиостанции в разведке «Толди» мог бы использоваться. А 20-мм орудие в качестве основного вооружения в 1941 году применялось не только на «Толди», но и на немецком Pz. II, а также советском Т-60. Танки застревали в грязи, двигатели ломались. Дошло до того, что венгерские ремонтные подразделения сами не успевали устранять поломки танков и вынуждены были вызвать квалифицированных гражданских специалистов с заводов на фронт.
Когда потрёпанный в боях мобильный корпус в ноябре 1941 года вернулся в Венгрию, оказалось, что большинство 37 из 65 машин, требовавших ремонта, выходили из строя по причине поломок, а не в бою. В кампании 1942 года в СССР приняли участие 17 танков этого типа. В марте 1943 года в Венгрию вернулись только 3 из них. Кроме того, в модернизированных танках устанавливалась новая радиостанция и была увеличена толщина брони маски орудия. Какое-то время новая модификация выпускалась параллельно со старой, в которой использовались немецкие комплектующие. Единственным бросающимся в глаза отличием «Толди I» от «Толди II» была форма антенн — но после переоснащения новыми радиостанциями танков первой серии и оно исчезло. M «Толди IIA» захвачен советскими войскам в боях зимы 1944-1945 года. Машина из состава 3-го танкового полка, её регистрационный номер H-597.
Поскольку тяжёлое ПТР в качестве основного вооружения для танка в 40-е годы выглядело весьма легкомысленно, венгры установили вместо него 40-мм пушку 42. М венгерской разработки с боекомплектом из 55 снарядов. Новое орудие являлось укороченным вариантом пушки 41. М, разработанной для венгерского среднего танка «Туран». Броню танка нарастили. Башня сильно видоизменилась внешне, сзади на неё навесили ящик для снаряжения. Масса танка, получившего название «Толди IIA» возросла до 9,35 тонн. Противостоять советским Т-34—85 и ИС-2 они могли только при самом фантастическом стечении обстоятельств — и поэтому почти все были уничтожены в ходе кампаний 1944—45 годов.
В контексте чехословацко-венгерских отношений такой выбор мог показаться странным — отношения между странами были натянутыми. Венгрия считала Чехословакию неполноценным, искусственным государственным образованием и не теряла надежды вернуть утраченные северные земли. Однако в связи с известными мюнхенскими событиями Чехословакия в два этапа исчезла с карты Европы. Венгрия частично утолила свои реваншистские амбиции, присоединив заселённый преимущественно мадьярами юг Словакии и Закарпатье. А в поле зрения венгерских танкостроителей попали два опытных чехословацких танка, Praga V-8-H он же ST vz. Второму из них, работы по которому были почти завершены начались ходовые испытания , и суждено было стать «прародителем» венгерских средних танков периода Второй мировой войны. Венгерские военные и инженеры Института военной техники сошлись во мнении, что Т-21 является оптимальным выбором. Если с итальянским образцом были определённые проблемы со стороны поставщика, то в чём было преимущество чехословацкого танка перед шведской машиной — до конца не ясно.
Существует мнение, что венгры посчитали его более простым в производстве. Вполне возможно, что у венгров были и другие мотивы такого выбора — но с тем, что танк был действительно прост, спорить сложно. Т-21 был экспортным вариантом массового чехословацкого легкого танка LT vz. Немцы, которые с марта 1939 года заправляли на чехословацких заводах, обкатали Т-21 на полигоне в Куммерсдорфе, но на них танк не произвёл большого впечатления в силу устарелости конструкции, и они без лишних вопросов согласились передать Т-21 венграм. Самих немцев больше заинтересовал LT vz. Хотя венгры проявили интерес к Т-21 ещё в октябре 1939 года, до зимы танк испытывался в Румынии — там его тоже оценили и собирались принимать на вооружение как танк R-3. У румын, впрочем, что называется, «не срослось» — заключив контракт с фирмой Skoda Werke на производство 216 танков, они остались ни с чем — Германии самой были необходимы производственные мощности захваченных чешских предприятий. Но история самого Т-21 на этом не заканчивается — став «прародителем» венгерского среднего танка, он отправился выводить из тупика итальянскую танковую промышленность.
Единственным серьёзным недостатком, с точки зрения итальянцев, стало недостаточное охлаждение силовой установки. Туран — степной регион за Каспийским морем. В итоге в Будапешт его отправили только 3 июня 1940 года. Венгры устроили его испытания, в ходе которых танк без поломок прошёл 800 километров это уже после заводских, вермахтовских и румынских пробегов , и 7 августа был подписан лицензионный контракт.
Дивизия танковая. Танковые дивизии Вермахта и СССР
Крыса 1942-1943 Обозначение сверхтяжёлого танка, проект которого разрабатывался в Германии в 1942—1943 годах под руководством Эдварда Гротте. Примечательно, что в 1931 году в СССР рассматривался проект очень схожей машины, выполненный тем же автором — 1000-тонного танка ТГ-5. Данный танк иногда называют «сухопутным кораблем».
Медиа Немецкий солдат на танке Pz. VI «Тигр» в окрестностях хутора Калинин, вблизи Прохоровки. Два Тигра 501 го тяжелого танкового батальона, весна 1944 г. На фото один из первых серийных Тигров Техническое обслуживание «Тигра» из 4-го взвода 2-й роты 503-го тяжелого танкового батальона на остановке в длительном марше Немецкие солдаты в заснеженном поле у танков «Тигр» и Pz. VI «Тигр» из состава 501-го тяжелого танкового батальона у дороги между Витебском и Оршей Колонна немецких танков «Тигры», «Пантеры» и «Панцеры III» в поле на Курской дуге Танки «Тигр» 503-го батальона вермахта на дороге в районе города Знаменка Танк «Тигр» 503-го батальона вермахта, застрявший на берегу речушки у города Знаменка Танк «Тигр» перед первым боем Игровые скриншоты.
Пришлось удлинить шасси почти в два раза - в ходовую часть было добавлено четыре опорных катка. Прототипы имели собственные имена - «Макс» и «Мориц». В середине 1942 года они прошли боевые испытания на Восточном фронте, действуя в составе 521-го Pz. На фронте из-за частых поломок за самоходкой закрепилась кличка «Sturer Emil» «Упрямый Эмиль». Ствол ее орудия нес отметки о 22 единицах подбитой советской техники. Abt Оценка самоходки по результатам испытаний была неоднозначной. С одной стороны, ее мощная 128-мм пушка легко пробивала броню любого советского танка.
С другой стороны - машина была медлительна, шасси перегружено, ремонт двигателя представлял огромную проблему он находился прямо под основанием орудия , орудие имело очень ограниченные углы наводки, а боекомплект составлял всего 18 выстрелов по другим данным - 15 выстрелов. Вполне закономерно, что в серию машина не пошла. Из доклада командующего тяжелым истребительным-противотанковым батальоном: САУ "Sturer Emil" уверено уничтожает советские танки с дистанций 1 и 1. САУ сильно не хватает маневренности из за маломощного двигателя , боекомплект слишком ограничен. Лобовое бронирование вполне сносное, однако машина сильно уязвима с фланга и кормы. Низкая скорострельность орудия и маленький угол горизонтальной наводки - сильно стесняют ее действия на поле боя. По итогу - доклад немецкого командира и выявленные недостатки САУ - остановили ее запуск в серию. Приоритет был отдан другим моделям, но САУ "Sturer Emil" останется в истории как одна из первых моделей с таким мощным орудием.
Тогда же и начались разговоры о «чудо-оружии», которое сможет изменить ход всей войны. Подобные слухи стали официально немецкой пропагандой, которая обещала народу Германии скорое изменение ситуации на фронтах. При этом достаточно эффективных в глобальном плане ядерное оружие и его аналоги разработок в конечной стадии готовности в Германии не было. Поэтому руководство Рейха было вынуждено хвататься за любые сколько-нибудь значимые военно-технические проекты, которые были способны своей оригинальностью и необычностью наряду с оборонительными возможностями выполнять и психологические функции, внушая народу мысли о силе и мощи государства, которое способно создавать столь сложную технику.
Ожидалось, что новые танки хлынут в бреши в советской обороне, проделанные «Тиграми», и быстрыми мощными ударами дезорганизуют русский тыл, подавят всякую волю бойцов РККА к дальнейшему сопротивлению. Однако менее чем через неделю боевых действий было утрачено 127 «Пантер». Значительная часть вышла из строя по техническим причинам. В строю к 12 июля 1943 на южном фасе дуги оставалось всего 41 машина этого типа. Сталину были представлены несколько служебных записок. В одной из них составленной еще в конце июня 1943 года , в частности, говорилось: «артиллерийское вооружение танков Т-34 и КВ — 76-мм пушки — позволяли до настоящего времени вести успешную борьбу со всеми танками противника.
Появление у противника танка Т-VI т. E , броня которого не пробивается 76-мм пушкой Ф-34, уничтожило это преимущество. Появилась настоятельная необходимость вооружить наши танки пушками большего калибра, обладающими лучшей пробивной способностью». По иронии судьбы, одна из величайших побед Красной Армии во Второй Мировой войне под Курском была одержана в то время, когда советские бронетанковые и механизированные войска в качественном отношении были слабее германских. Германский генерал Фридрих фон Меллентин в своих воспоминаниях отмечает, что русские перед операцией «Цитадель» «совершенствовали оборону на вероятных направлениях нашего прорыва, строили несколько оборонительных рубежей и превращали в мощные узлы сопротивления важные в тактическом отношении населенные пункты. Весь район был буквально усеян минами…». Согласитесь, это что-то напоминает уже из дней сегодняшних. Высокая цена Победы После танковых сражений на Курской дуге советским руководством были сделаны все необходимые выводы. Закончен выпуск легких танков Т-70 и не развертывалось производство перспективных Т-80, шедших им на замену. Производство тяжелых танков ИС-2 с 122-мм пушкой Д-25Т было развернуто уже в начале 1944 года.
Впервые танк был применен в Корсунь-Шевченковской операции. За победу на Курской дуге бронетанковыми и механизированными войсками РККА была заплачена весьма высокая цена. В Курской стратегической оборонительной операции было потеряно 1 614 советских танков и САУ, в Орловской стратегической наступательной операции — 2586 танков и САУ, в Белгородско-Харьковской стратегической наступательной операции — 1 864 танка и САУ. Итого — 6064 танка и самоходных артиллерийских установок.
Младший "Зверобой": как "молотилки Сталина" истребили немецкие "тигры" и "пантеры"
18 октября 1944 года Красная армия с боями ворвалась на территорию Восточной Пруссии. Первыми на восточно-германские земли вошли танковые части 1-й гвардейской Московско-Минской дивизии. Им навстречу были брошены лучшие и самые свежие резервы вермахта. Левый снимок — Экипаж штурмового орудия StuG III ремонтирует порванную гусеницу, начало 1944 г. В конце войны штурмовые орудия всё чаще использовались для борьбы с танками — панцергренадеры остались без огневой поддержки. История знаменитого «Тигра» началась в 1937 году. Тогда у Вермахта не было тяжелых танков, в то время, как у французов был Char B1, а у русских – Т-35. 1 июля 1941 г. после артподготовки и авиаудара части 169-й пд вермахта при поддержке 50 (по другим данным 30) танков атаковали позиции 3-го батальона 420-го сп и 3-го батальона 715-го сп в районе горы Кейнувара и на дороге Котала-Куолоярви. Вместе с легкими танками PzSpwg VCL 701(b) (переименованный «Vickers»Т.15) и PzKpwg AMC 738(b) (бывшие ACG-1) противотанковые САУ первоначально поступили в части вермахта, предназначавшиеся для охраны побережья Северного моря. Высшим оперативным объединением танковых войск вермахта в начале Второй мировой войны являлась танковая группа, состоявшая из семи-восьми танковых и моторизованных дивизий и большого количества приданных частей.
Последние танки Третьего рейха
Тяжёлые танки Вермахта. В мае 1941 года во время совещания в Бергофе Гитлер предложил новую концепцию танка, предназначенного для прорыва сильной обороны противника. Высшим оперативным объединением танковых войск вермахта в начале Второй мировой войны являлась танковая группа, состоявшая из семи-восьми танковых и моторизованных дивизий и большого количества приданных частей. В сознании некоторых людей, накрепко утвердилась мысль о том, что немецкий танк времен Второй Мировой это высокотехнологичная и современная боевая машина.