Генерал-майор Леонид Георгиевич Иванов – ветеран контрразведки. Фото: ТРК ВС РФ «ЗВЕЗДА». День военной контрразведки — праздник специалистов, отвечающих за безопасность нашей страны, охраняющих нас и предотвращающих действия других государств по нанесению. Виновным себя не признаю. К.Г. Карпеко. Дважды контрразведчик. Иллюстрация № 14 Газета «Путевка» за 23.03. Военный контрразведчик рассказывает читать онлайн бесплатно и без регистрации полностью (целиком) на пк и телефоне. Краткое содержание и отзывы о книге на
ДМБ (фильм)
С профессиональным праздником! РИЦ "Красная звезда" в социальных сетях Версия для печати.
Слова «Смерть шпионам» были произнесены еще В. Лениным и Ф. Дзержинским в мае 1919 года, когда ими было подписано воззвание в адрес Советской страны.
И вот теперь, в грозную годину, те же слова закладывались в название органов, обеспечивающих безопасность Красной Армии, ведущей смертельную борьбу с германским фашизмом и его приспешниками. Штат управления «Смерш» фронта колебался от 112 до 130 человек, «Смерш» армии — 57 человек, «Смерш» дивизии — 21 человек. В июне 1943 года появилась основополагающая инструкция ГУКР «Смерш» с подробным изложением задач, методов работы и прав органов военной контрразведки. Перед ее составлением руководители ГУКР «Смерш» побывали на фронтах и провели беседы с оперработниками, уже имевшими опыт работы в боевой обстановке. В мае 1943 года, когда я был старшим оперуполномоченным контрразведки «Смерш» 51-й армии отдел находился в шахтерском городке им.
Энгельса, в 5 км от города Краснодона Ворошиловградской области , такую беседу провели и со мной. К нам приезжали тогда первый зам. Селивановский и начальник управления контрразведки Южного фронта генерал-майор Н. Поскольку к этому времени я уже работал в боевых частях на переднем крае, они в течение 3 — 4 часов беседовали со мной об особенностях оперативной работы в боевых условиях, о трудностях и проблемах. Беседовали на эту тему они и с другими офицерами контрразведки.
Сразу после беседы со мной был подписан приказ о моем назначении заместителем начальника 4-го отделения контрразведки «Смерш» 51-й армии. Отделение это было важнейшим: оно занималось конкретным оказанием практической помощи отделам контрразведки «Смерш» корпусов и дивизий, контролем за их работой. Мы постоянно находились в боевых частях, работали с оперсоставом. Если говорить кратко о задачах «Смерш», то они сводились к тому, чтобы оказать нашими специфическими средствами помощь командованию для обеспечения победы над врагом. Работники «Смерш» не только вели оперативную работу, но и принимали непосредственное участие в боях, ходили в атаки, нередко, в случае гибели командира, брали на себя командование подразделением, часто руководили выводом личного состава из окружения.
В первые полтора года войны перед оперработниками ставилась задача вместе с комиссаром поднимать людей в атаку. Конечно, оперативники «Смерш» работали не только в частях и подразделениях, но и непосредственно в прифронтовой полосе и за линией фронта. Командованию частей нередко предоставлялась ценная разведывательная информация о противнике, о расположении его частей, об их численности, вооружениях, замыслах и т. Органы «Смерш», являясь первыми представителями органов госбезопасности на освобожденных от захватчиков территориях, выявляли и арестовывали агентов гестапо и абвера, немецких пособников, полицаев, старост, комендантов и подкомендантов и т. Может возникнуть вопрос: «А что же изменилось с образованием органов «Смерш»?
Ведь в принципе они исполняли те же функции, что и Особые отделы». До образования «Смерш» особые отделы входили в состав НКВД и их сотрудники соответственно являлись сотрудниками органов внутренних дел, а не армейскими офицерами. На этой почве нередко возникали трудности и даже недоразумения в вопросах, например, материального обеспечения особых отделов или их взаимодействия с командованием. С образованием органов «Смерш» их сотрудники были выведены из состава НКВД и организационно вошли непосредственно в состав наркомата обороны. Офицеры «Смерш» стали армейскими офицерами с армейскими же званиями, а не со спецзваниями, как было до этого.
На них полностью распространялись все приказы НКО. Подчиненность же офицеров «Смерш» оставалась ведомственной. Это означало, что, скажем, старший оперуполномоченный полка подчинялся по оперативной работе не командиру полка, а начальнику «Смерш» дивизии, последний, в свою очередь, начальнику «Смерш» корпуса и т. Абакумов, как было указано выше, подчинялся непосредственно И. Сталину и выполнял его указания.
Несмотря на это, органы «Смерш» не были изолированы от командования, а работали в полном взаимодействии с ним, предоставляя ему необходимую информацию и оказывая друг другу всяческую помощь. Органы «Смерш» пользовались высочайшим авторитетом и уважением в войсках. Тысячи офицеров «Смерш» награждены боевыми орденами и медалями. Следует отметить, что органы военной контрразведки не впервые организационно входили в состав Вооруженных сил СССР. Еще в 1941 году было принято решение о переименовании Особого отдела Главного управления госбезопасности НКВД в третье управление и о вхождении его в состав наркомата обороны.
Положение о третьем управлении утвердил своим приказом нарком обороны С. В этом приказе излагались задачи новых подразделений, определялись формы и методы чекистской работы — все то, что раньше было особо засекречено. Приказ предполагалось объявить не только оперсоставу, но и всем офицерам Вооруженных сил вплоть до командира взвода. Теперь все офицеры узнали святая святых — о деятельности третьих отделов. Для большинства из них это было страшным откровением.
Кроме того, третьи отделы, подчиняясь по своей основной ведомственной линии, одновременно находились как бы и в подчинении общевойскового командования. Такая не совсем понятная двойственность в подчинении вызывала большие осложнения в работе третьих отделов, нередко приводила к недоразумениям. Все это не могло не сказаться отрицательно на работе третьих отделов, и непосредственно перед началом войны они в целом ослабили свою работу. Названный приказ был серьезной ошибкой, которая долгое время отрицательно сказывалась на всей деятельности органов военной контрразведки. С началом Великой Отечественной войны третьи отделы были упразднены и органы контрразведки вновь вернулись к Особым отделам.
Ничего подобного не было допущено при издании Постановления о создании органов «Смерш». Как было указано выше, органы «Смерш» строго подчинялись только по своей ведомственной линии, командование частей и подразделений в их оперативную работу не вмешивалось. Но это вовсе не означало, что органы «Смерш» были оторваны от командования, которое в свою очередь получало большую и разнообразную помощь от оперативников. Таким образом, у органов «Смерш» и у командования было налажено полное взаимодействие и понимание. Не следует также забывать, что офицеры «Смерш», работая в воинских частях, жили их жизнью, разделяли все успехи личного состава, вместе переживали их недостатки, сполна делили трудности и радости.
Наше поколение во время Великой Отечественной войны выдержало все: и натиск противника, и горечь поражений, и гибель родных и друзей, и тяготы фронтового быта, и критические эмоциональные нагрузки, и многое другое. Но, на каких бы участках фронта мы ни находились, мы твердо верили в нашу победу. У нас не было и тени сомнений в том, что мы делаем: мы отстаиваем свободу и независимость своей великой державы — любимой Родины. В 70-е годы большим советским писателем В. Богомоловым было создано прекрасное произведение о работе «Смерш» в годы войны — «Момент истины».
Некоторые читатели называют эту книгу лучшим художественным произведением о Великой Отечественной войне вообще. Эта исключительно живая, яркая, насыщенная приключениями и фрагментами реальных документов книга свидетельствует о том интересе, с каким относился наш народ к сложной, напряженной, полной опасностей работе «Смерш». Интерес этот не пропал, несмотря ни на что. Свидетельство тому — фильм по названной книге, появившийся несколько лет назад. Замечу, что книга написана честно и, за исключением небольших несообразностей, правдиво и живо рисует заявленную картину.
Фильм же, снятый по книге, по своей точности, исторической верности, а главное — по художественной силе, к сожалению, получился несколько слабее. Оглядываясь на пройденный путь, можно утверждать, что Особые отделы, а затем органы «Смерш» внесли большой вклад в нашу победу над фашистской Германией. Кто знает, не будь активной, напряженной, порой героической, результативной работы органов «Смерш» в годы войны, и победа наша, возможно, была бы не в мае 1945 года, а несколько позже и досталась бы с большими потерями. Нам, военным контрразведчикам «Смерш», отвратительно слышать и читать на газетных и журнальных страницах, во многих телевизионных и радиопрограммах негативную, лживую, а порой даже враждебную оценку роли «Смерш» в годы войны. Идет открытая клевета на «Смерш», умышленно принижается роль военной контрразведки в достижении победы, извращается суть ее работы.
Подчас офицеры «Смерш» изображаются безграмотными, тупыми людьми, которые якобы пытались поставить себя над командованием. В современной враждебной трактовке они сплошь и рядом нарушают соцзаконность, проводят незаконные репрессии, при этом отсиживаются в тылу, где пьянствуют и развлекаются с женщинами. Причем обо всем этом, как правило, говорят и пишут люди, которые сами ни одного дня не были на фронте, не нюхали пороху, не ходили в атаку и ни разу в жизни не видели живого контрразведчика. Все это не может не вызывать протеста и возмущения у оставшихся в живых фронтовиков-контрразведчиков. Я не исключаю, что в суровые годы Великой Отечественной войны, при столкновении двух миров, могли быть отдельные нарушения социалистической законности со стороны «смершевцев», но в своей основе они были честными, отважными и ответственными людьми, преданными своей Родине.
Эти люди на своих плечах вынесли основную тяжесть борьбы с подготовленными агентами врага, с изменниками Родины, с предателями, дезертирами, диверсантами и вредителями — со всеми теми, кто любыми средствами наносил ущерб нашей армии, кто сознательно переходил на сторону врага, кто в своей ненависти к нашей Родине, понимая, что возврата нет, стоял до последнего. Будучи кадровым военным контрразведчиком, я прошел всю войну с первой и до последней минуты. Ночью в июне 1941-го, когда советский народ еще не знал о нападении фашистской Германии, вместе с пограничниками мне довелось принять участие в боях на границе с Румынией, а в мае 1945 года я в составе опергруппы «Смерш» 1-го Белорусского фронта обеспечивал мероприятия по безопасности подписания Акта о капитуляции фашистской Германии. Советский народ еще не знал об окончании войны, а мы уже поднимали тост за долгожданную победу. В органах военной контрразведки я принимал участие в обороне трех городов-героев — Одессы, Керчи и Сталинграда.
Прошел путь от оперуполномоченного стрелкового батальона до начальника отделения контрразведки «Смерш» 5-й ударной армии. Войну закончил в звании майора. Дважды — под Керчью и Сталинградом был тяжело контужен в голову, в госпиталь не ложился, оставался на передовой. Сейчас я инвалид Великой Отечественной войны II-й группы. По окончании войны работал начальником отдела в центральном аппарате КГБ, а также был начальником особых отделов Прибалтийского военного округа, Южной группы войск, Киевского военного округа, Московского военного округа.
Я горжусь тем, что на фронтах Великой Отечественной войны был военным контрразведчиком и внес свой скромный вклад в нашу победу. Как говорилось выше, основной и главной задачей органов «Смерш» была борьба с агентурой фашистской Германии. В начале войны гитлеровская разведка, надеясь на блицкриг, не вела серьезной агентурной работы, не уделяла должного внимания подготовке агентов. Конечно, заброски агентов через линию фронта были. Но это были агенты без должной разносторонней подготовки, порой лишь наспех проинструктированные.
Агенты противника подбирались тогда в основном из оказавшихся в плену военнослужащих и из местного населения. Перед ними, как правило, ставились задачи сеять панику в наших войсках, навязывать бойцам пораженческие настроения, указывать цели самолетам противника путем пуска ракет, собирать различные военные сведения. Снабжались эти агенты примитивной легендой, без каких бы то ни было документов прикрытия. Но все это было только в начальном периоде войны, когда концентрированные танковые колонны немцев, а за ними и войска быстро продвигались вперед по нашей территории. Впоследствии же, когда немецкая военная машина стала пробуксовывать и давать сбои, дело подготовки агентов изменилось коренным образом.
В зависимости от выполняемых задач появилось несколько категорий агентов: — шпионы-разведчики. Перед ними ставились задачи сбора информации о частях и вооружениях Красной Армии, их передвижениях, концентрациях, замыслах и т. Вся эта информация своевременно должна была передаваться в разведцентры; — агенты-диверсанты. Задача — подрыв важных военных и народнохозяйственных объектов. Они снабжались соответствующими подрывными средствами; — агенты-террористы.
Задачей этой группы агентов были убийства командиров Красной Армии и высших правительственных чиновников; — агенты-пропагандисты. Перед ними ставилась задача проникновения в войска, с тем чтобы исподволь, аккуратно внушать бойцам мысль, что Советский Союз войну проиграл, что немцы скоро победят, что хватит кормить вшей в окопах и зря проливать кровь, что лучше пойти и сдаться в плен к цивилизованным немцам, которые обеспечивают теплой одеждой, жильем, достаточным питанием, шнапсом и девочками. На оккупированной немцами территории были созданы несколько десятков разведывательных школ с определенными профилями подготовки. Там будущих агентов тщательно обучали и инструктировали, иногда в течение нескольких месяцев, а то и более года. Только в 1943 году было подготовлено свыше 5000 шпионов и диверсантов.
В школы подбирались лица из числа изменников Родины, немецких пособников, а также некоторых категорий военнопленных. Правда, что касается военнопленных, то большинство солдат и офицеров Красной Армии, оказавшихся в немецком плену, соглашались работать на противника с одной целью — вырваться из гитлеровских лагерей и перейти к своим, чтобы продолжить борьбу с захватчиками. Шефы немецких спецслужб хорошо понимали это и весьма скептически оценивали эффективность своих резидентур из числа советских военнопленных. Так, бывший начальник отдела «абвер-1» генерал-лейтенант Ганс Пиккенброк после войны признавал: «Россия — самая тяжелая страна для внедрения вражеской разведки… После вторжения германских войск на территорию СССР мы приступили к подбору агентов из числа военнопленных. Но трудно было распознать, имели ли они действительно желание работать в качестве агентов или намеревались таким путем вернуться в ряды Красной Армии… Многие агенты после переброски в тыл советских войск никаких донесений нам не присылали».
Перед выброской в наш тыл агентов тщательно и разносторонне инструктировали, снабжали подготовленными документами прикрытия, обеспечивали большим количеством советских денег. Начиная с 1943 года активная переброска через линию фронта производилась в заранее подготовленные места с помощью самолетов. Легенды прикрытия не отличались особым разнообразием мы отстали от своей части, возвращаемся с задания или из госпиталя после ранения и т. Многих агентов немцы оставляли на территории, которая должна была быть освобождена от оккупации, с таким расчетом, чтобы наши полевые военкоматы мобилизовали их и они попали бы в части действующей армии. Мы, сотрудники органов «Смерш», сразу почувствовали изменения в формах и методах агентурной деятельности противника.
Факты разоблачения агентуры обобщались, в ориентировках доводились рекомендации по розыску и задержанию, указывались признаки подделки документов. В частности, стало известно, что в фальшивых красноармейских книжках, которыми фашисты снабжали своих агентов, они используют скрепку из нержавеющей стали. Такая скрепка всегда была чистой, блестящей, по бокам смежных листов она не оставляла никаких следов ржавчины. В подлинных же красноармейских книжках скрепки изготавливались железными и всегда оставляли на страницах ржавые следы. Противником был выпущен фальшивый орден Красной Звезды, где красноармеец был изображен не в сапогах, как на настоящем ордене, а в обмотках.
Знание названных и иных признаков подделки существенно помогало сотрудникам «Смерш» в розыске и задержании агентов гитлеровской разведки. В целом же для разоблачения агентуры противника применялся обширный комплекс мер как в войсках Красной Армии, так и в стане противника. Мы вели активную зафронтовую работу, внедряли в немецкие разведорганы и разведшколы нашу агентуру, а нередко и самих сотрудников органов «Смерш». Кроме указанных выше мероприятий, органы «Смерш» вели оперативную работу во всей фронтовой полосе.
Будучи кадровым военным контрразведчиком, прошел всю Великую Отечественную с первой и до последней минуты — первый бой принял на рассвете 22 июня 41-го на советско-румынской границе. Участвовал в обороне Одессы и знаменитом Керченско-Феодосийским десанте, чудом выжил в страшные дни Керченской катастрофы и беспощадно-правдиво рассказал об этом в своих мемуарах. Прошел путь от оперуполномоченного стрелкового батальона до начальника отделения контрразведки СМЕРШ 5-й ударной армии. Сталинградская битва и Ясско-Кишиневская операция, Варшава и Берлин, две тяжелых контузии, 9 боевых орденов, более 30 разоблаченных агентов Абвера десять силовых задержаний Иванов провел в одиночку.
Сравнив их с секретными мероприятиями по дезинформации противника, о которых в Москве знал крайне ограниченный круг должностных лиц, можно было сделать вывод о том, достигли ли эти мероприятия цели или нет. Это была одна из труднейших задач периода подготовки контрнаступления под Сталинградом, которую решали разведчики, аналитики Генерального штаба и Верховный Главнокомандующий вместе с первым заместителем наркома обороны СССР. В августе 1942 года на эту должность был назначен Г. Сталину было известно, что немецкая разведка особенно внимательно следит за перемещением по фронтам Г. Немцы считали, что там, где появляется Жуков, следует ожидать активных действий Красной Армии. Возможно, учитывая и этот факт, Сталин назначил Жукова ответственным за организацию и проведение наступления на ржевском направлении. Виктор Николаевич Ильин Все эти и многие другие мероприятия, проводившиеся Ставкой ВГК, командованием Генерального штаба и советскими разведывательными службами, постепенно достигли намеченной цели. Так, например, руководитель отдела разведки «Иностранные армии Востока» генерального штаба Р. Гелен в сентябре 1942 года считал, что удар советских войск следует ожидать по 9-й армии, которой командовал В. Модель, «мастер наступательных операций». К такому выводу Гелен пришел на основе данных об интенсивных перебросках советских войск по железной дороге в район Ржева, исходя из сведений немецкой разведки об усилении диверсионной активности советских разведгрупп в этом районе в целях повреждения немецких коммуникаций, и других сведений. Гелен внимательно следил за всеми изменениями обстановки в районе Ржева. Ему стало известно, что 1 октября советская дальнобойная артиллерия произвела обстрел немецкой железной дороги и шоссе близ Осуги к западу от Вазузы. Узнав о передвижении советских войск в окрестностях Ржевского выступа, Гелен также сделал вывод о том, что в район дислокации 9-й армии русские стягивают боевые соединения. А в середине октября он пришел к заключению, что атаке, скорее всего, подвергнутся центральный участок и левое крыло группы армий «Центр», сектора 3-й танковой и 9-й армий. Этот вывод основывался и на донесениях начальника разведки 9-й армии полковника Георга Бунтрока, располагавшего данными внутриар-мейской разведки — донесениями с передовой, сведениями, полученными в ходе допросов пленных, рапортами разведывательных патрулей, данными воздушной армейской разведки. В распоряжении Бунтрока также были и расшифрованные данные радиоперехвата, донесения разведчиков и агентов, наблюдения артиллерийской разведки. Один экземпляр этого отчета был направлен в штаб группы армий «Центр» в Смоленск. В своем докладе начальник разведки 9-й армии указывал: «…Противник готовится к крупному наступлению против 9-й армии, намереваясь нанести удары с восточной и западной сторон [Ржевского] трапецоида… Основная цель — прорваться в центр трапецоида с обеих сторон, окружить располагающиеся в нем войска, уничтожить 9-ю армию, прорвать линию фронта, ликвидировать группу армий «Центр» и закрепить победу триумфальным продвижением к Смоленску и взятием его штурмом». Ошибочные оценки ситуации, складывавшейся на восточном фронте, допустил и Гелен. В своем отчете от 6 ноября 1942 г. Далее он отмечал: «…Подготовка противника к наступлению на юге ведется не так интенсивно, чтобы полагать, что крупная операция на юге в ближайшем будущем начнется одновременно с ожидаемым наступлением против группы армий «Центр». Гелен для обоснования своего вывода назвал основные, на его взгляд, причины такого решения советского командования. Среди них были причины военного и политического характера, а также необходимость в достижении быстрого и крупного успеха, «…который противник считает на участке группы армий «Центр» более вероятным, нежели на участке группы армий «Б». Далее Гелен писал, что важной причиной такого решения является: «…возможность ликвидации группы армий «Центр» и отсечения немецких войск на севере — в отличие от более многочисленных трудностей и меньших возможностей южной операции». Как видно из этого доклада Гелена, немецкая разведка и, соответственно, немецкое командование в начале ноября 1942 года все больше склонялись к тому, что советские войска готовят свой главный удар на участке группы армий «Центр». Такой вывод подтверждался и новыми донесениями немецкой военной разведки от 7 ноября 1942 г. В них, в частности, сообщалось об отсутствии активности русских по периметру 9-й армии, ослаблении артобстрелов, прекращении вылазок разведчиков на территорию, занятую немецкими войсками. Перебежчики докладывали об усилении оборонительной активности, о чрезмерной активности советской авиации, которая всячески препятствовала полетам немецких самолетов-разведчиков. Генерал армии Сергей Матвеевич Штеменко, в период Сталинградской битвы — заместитель начальника Оперативного управления Генерального штаба, один из тех, кто знал - «Гейне» и оперативной игре «Монастырь» советских контрразведчиков против германской военной разведки Немецкой военной разведке также удалось обнаружить «признаки» передвижения советских войск, преимущественно в ночное время, а также стягивания в определенные места за находящимися на линии фронта частями новых танковых и артиллерийских соединений. Агент «Макс», продолжая «помогать» абверу накапливать разведприз-наки подготовки наступления русских в районе Ржевского выступа, в очередном донесении сообщал о том, что в сектор 20-й армии русских прибыло 110 новых танков. Из донесения «Макса» следовало, что две свежие русские дивизии прибыли в этот и еще один стратегический сектор. К 13 ноября 1942 г. Менее чем за две недели до начала операции «Уран» в Главное разведывательное управление поступило сообщение от резидента Шандора Радо, действовавшего в Швейцарии. Донесение это поступило в Центр 7 ноября 1942 г. Радо сообщал: «…Молния. Начальнику Главного разведывательного управления Красной Армии. В ОКВ считают, что главную опасность для немецкой армии нужно ожидать именно в этом направлении…». Эту дешифрованную радиограмму начальник военной разведки И. Ильичев доложил Сталину, Жукову и начальнику Генерального штаба Василевскому. А 9 ноября того же 1942 года от «Доры» поступило еще одно срочное донесение: «…Молния. ОКВ считает: советские армии в центральном секторе фронта будут намного лучше оснащены и подготовлены, чем зимой прошлого года, и что минимум половина армий будет находиться под руководством тех генералов, которые отличились зимой прошлого года, в частности Говоров, Белов, Рокоссовский, Лелюшенко…». Далее резидент ГРУ сообщал: «…ОКВ считает, что сильно оснащенная боевой техникой советская армия сконцентрирована у Можайска, и вторая, не уступающая ей, у Волоколамска и что значительные силы готовятся для наступательных действий у Торопца и северо-восточнее Торопца, а также между Старицей и озером Селигер». Из содержания этих разведывательных донесений военной разведки было ясно, что мероприятия по дезинформации противника достигли цели, и можно начинать операции «Уран» и «Марс», что и было сделано Ставкой ВГК. Подтверждением того, что удар советских войск был абсолютно неожиданным для немецкого командования, является еще одно донесение Шандора Радо, поступившее в Центр 4 декабря 1942 г. В этом донесении разведчик сообщал: «…По 22 ноября включительно ОКВ не разгадало размах русского наступления и планы окружения, задуманные командованием Красной Армии. В особенности были недооценены сила и ударная сила той группы Красной Армии, которая выдвинулась с Нижней Волги на запад. Немецкое главнокомандование считало невозможным организацию такой сильной и такой подвижной армии на Нижней Волге. Немецкому главному командованию было известно довольно давно о сосредоточении больших резервов Красной Армии в районе Владимировки и Баскунчака. Но ОКВ не рассчитывало, что эти резервы двинутся через калмыцкие степи, против железной дороги Котельниково — Сталинград, прямо в западном направлении. ОКВ недооценивало вначале моторизованные и транспортные средства Красной Армии в излучине Дона и в калмыцких степях». Даже неспециалистам ясно, что сами по себе у немецкого командования такие заблуждения относительно направления главного удара войск Красной Армии в конце 1942 года возникнуть не могли. Для этого нужно было приложить соответствующие усилия, что и было сделано советскими органами контрразведки в процессе проведения оперативных радиоигр с абвером и доведения до сведения немецкого главного командования дезинформационных сведений, подготовленных в советском Генеральном штабе. Германское командование ничем не могло оказать помощь окруженной группировке Паулюса, так как возможные резервы были скованы участием в кровопролитной с обеих сторон битве под Ржевом основной частью операции «Марс» — Ржевско-Сычев-ской наступательной операцией 25 ноября — 20 декабря 1942 г. Таким образом, подводя итог, следует сказать, что победа в Сталинградской битве есть закономерный итог комплекса мероприятий, проведенных Ставкой Верховного Главнокомандования в 1942 году. В проведении этих мероприятий принимали участие И. Сталин, Г. Жуков, А. Василевский, руководители советской разведки и контрразведки, разведчики, самоотверженно действовавшие за линией фронта и в столицах нейтральных и союзных государств, а также бойцы и командиры Красной Армии, сражавшиеся под Сталинградом и Ржевом. Разгром Красной Армией основной ударной группировки вермахта в ходе зимней кампании 1942-1943 гг. За два года войны фашистская Германия потеряла основные свои преимущества и утратила стратегическую инициативу, которая уже до окончания Великой Отечественной войны стала сопутствовать только войскам Красной Армии. В тайной войне в эфире в битве за Сталинград советская разведка тоже одержала крупную победу. Александр Петрович Демьянов за активное участие в операции «Монастырь» был награжден орденом Красной Звезды. До окончания Великой Отечественной войны он выполнял различные задания разведки. После войны возвратился в Москву, работал инженером в одном из столичных научно-исследовательских институтов. Умер от разрыва сердца во время прогулки на лодке по Москве-реке. Лишь спустя десятилетия, уже после его смерти, с его имени был снят гриф секретности. Виктор Николаевич Ильин стал генерал-лейтенантом. В апреле 1943 года был арестован органами Смерш по ложному обвинению и осужден на восемь лет тюремного заключения. Освобожден в 1952 году. Реабилитирован в 1953-м. Судьба второго руководителя операции «Монастырь» подполковника Михаила Борисовича Маклярского сложилась более благополучно. Он принимал участие в проведении операций «Монастырь», «Курьеры» и «Березино», в которых главным действующим лицом по-прежнему был Александр Петрович Демьянов. В 1946 году уволился в запас, в 1956-м окончил Высшие режиссерские курсы в Москве, был автором сценариев замечательных фильмов «Подвиг разведчика», «Секретная миссия» и «Агент секретной службы». Творческие усилия Михаила Борисовича были высоко оценены его современниками. В 1948-м и 1951 годах он дважды становился лауреатом Государственной премии. Трудно сложилась дальнейшая судьба военного разведчика Шандора Радо. В 1943 году спецслужбы Швейцарии под давлением германской контрразведки вышли на след помощников Радо. Некоторые из них были арестованы. Сам Радо смог избежать ареста. В 1944 году он выехал в Советский Союз, где был арестован по подозрению в сотрудничестве с иностранной разведкой. В ноябре 1954 года он был освобожден из заключения. После возвращения в Венгрию Радо проживал в Будапеште, в 1955 году стал руководителем картографической службы Венгрии, лауреатом Государственной премии, профессором. В 1972 году замечательный разведчик Шандор Радо был награжден советским орденом Отечественной войны 1-й степени, написал книгу «Под псевдонимом «Дора». Радо неоднократно бывал в Москве. После окончания Великой Отечественной войны сложно складывалась жизнь и руководителя операции «Монастырь» полковника Павла Анатольевича Судоплатова. В 1945 году он был назначен на должность начальника отдела «С» НКВД-НКГБ, который курировал деятельность всех разведчиков и агентов, добывавших сведения о создании в США атомной бомбы, внес значительный вклад в создание отечественного атомного оружия. Однако в августе 1953 года генерал-лейтенант Судоплатов был арестован по делу Берии и приговорен к 15 годам тюремного заключения. Он был освобожден только в августе 1968 года, а реабилитирован в феврале 1992 года. В этой книге есть глава, посвященная и деятельности в советской разведке Александра Петровича Демьянова. Рассказывая об операции «Монастырь», генерал-лейтенант Судоплатов писал: «…не подозревавший об этой радиоигре Жуков заплатил дорогую цену — в наступлении под Ржевом полегли тысячи и тысячи наших солдат, находившихся под его командованием. В своих мемуарах он признает, что исход этой наступательной операции был неудовлетворительным. Но он так никогда и не узнал, что немцы были предупреждены о нашем наступлении на ржевском направлении, поэтому бросили туда такое большое количество войск. Не знал Жуков и о том, что 4 ноября 1942 г. Немцы ожидали удара под Ржевом и отразили его. Зато окружение и пленение группировки немецких войск под командованием фельдмаршала Паулюса под Сталинградом оказалось для них полной неожиданностью, что, в конечном счете, и открыло Красной Армии путь к победе над фашистской Германией в мае 1945 года».
ДЕМЬЯНИН (Демяник) Леонид Владимирович
Ильинская, русский, и. Место проживания: Сахалинская обл. Арест: 30. Приговор: дело прекращено, из-под стражи освобожден за отсутствием состава преступления. Источник: Книга памяти Хабаровского края, Дело: П-92479. Кубанцы, репрессированные в Читинской области в 30-40-х гг. Аргунское Нерчинско-Заводского р-на Читинской обл. Член ВКП б.
Работал в неполной средней школе, директор. Арестован 24 ноября 1937 г. Приговорен 5 декабря 1937 г. Читинским обл. Гиренко Сергей Федорович Род. Темрюк Кубанской обл. Работал в школе, учитель.
Арестован 18 марта 1935 г. Мать Татьяна Сергеевна. Пшеничный Василий Ефимович Род. Константиновская Кубанской обл. Служил в Белой армии. Член ВКП б с 1920 г. Работал в фельдшерско-акушерской школе, преподаватель.
Арестован 26 октября 1937 г. Приговорен 5 октября 1938 г. Приговор исполнен 5 октября 1938 г.
Леонид Георгиевич Иванов родился 18 августа 1918 г. В 1937 г. В 1980-1986 гг.
Генерал-майор в отставке.
Вы поднимаете цепь и видите, что к ней прикреплен древний пожелтевший клык... Когда вы надеваете цепь обратно на шею повелительнице логова, она облизывает вам лицо, выражая тем самым свою благодарность.
В 1937 г. В 1980-1986 гг. Генерал-майор в отставке.
Герой номер 372 - убийца Войкова служил гитлеровцам
| КОНТРРАЗВЕДЧИК боевик 2023 | транспорт, адреса, организации рядом — Яндекс Карты. |
| ОДНА ИЗ САМЫХ БЛЕСТЯЩИХ ОПЕРАЦИЙ СОВЕТСКИХ СПЕЦСЛУЖБ | И Никита Федорович ткнул пальцем в свое левое плечо. – Не дает он мне работать, – продолжал военный контрразведчик, – часто валяюсь в госпитале, да и ранения дают о себе знать. |
| Как Смерш ликвидировал немецких агентов | Во-вторых, контрразведка осуществляет оперативно-разыскную деятельность с целью выявления и пресечения активности иностранных разведывательных служб. |
| «А помните, вы вчера товарища генерала за погон укусили?»: 23 факта о «ДМБ» | КиноРепортер | Действительно, в годы Великой Отечественной войны и некоторое время после ее окончания открыто говорить о деятельности военной контрразведки и ее сотрудников было нельзя. |
| ДЕМЬЯНИН (Демяник) Леонид Владимирович | В декабре 1941 года чекисты, намереваясь внедрить Демьянова в абвер, организовали ему переход линии фронта в качестве эмиссара антисоветской организации «Престол». |
Демьянин Леонид Владимирович (1883)
ГПУ «даровало» ей «автокефалию» для углубления противостояния РПЦ, насчитывалось 1497 общин обновленцев с 921 тыс. Давление властей привело к тому, что в столичном Харькове обновленцы имели 26 храмов, а каноническая РПЦ — один[53]. Особой заслугой С. Карина-Даниленко считались достижения контроля и последующего простимулированного чекистами самороспуска УАПЦ. Контрразведчик прекрасно разбирался в явных и тайных сторонах натуры епископов-«самосвятов», давая им в отчетах для ЦК лаконичные и уничижительные характеристики. Так, В. Липковский предстает «куркулем по природе», «обыкновенным авантюристом, для которого удовлетворение своих мелких житейских потреб и непомерного честолюбия является альфой и омегой всех его начинаний, …завтра может быть и врагом Украины, если это может быть полезным для его кармана». Юрий Жевеченко — просто «атеист» и т. Балицким, К.
Карлсоном и В. Горожаниным, входил в состав Всеукраинской антирелигиозной комиссии ВАК. Разумеется, по автокефалам продолжалась агентурная работа, наиболее «антисоветски настроенные» высылались за пределы Украины. Карин принимал непосредственное участие в оперативной разработке автокефалов, включая и пребывание их в местах предварительного заключения ДОПРах. В служебных документах отмечалось, что Карин «тяготится работой по линии «Д» то есть духовенства, видимо, тянулся к «чистой» контрразведывательной деятельности. Тем не менее фактический руководитель «3-й группы» антирелигиозной работал против «церковной контрреволюции», в прямом смысле слова, на износ — страдавшему «активным туберкулезом обеих легких» чекисту предписывали лечиться в санатории буквально в приказном порядке. Добавились и заботы о семье — 1 сентября 1925 г. Агентурно-оперативная работа получила весьма высокую граничащую с восторженной оценку в служебных аттестациях, благо их еще не писали дубово-казенными штампами.
Горожанин так аттестовал подчиненного: «…Уполномоченный группы по духовенству… Из очень немногих работников-чекистов, специалистов по духовным делам, по-видимому, самый лучший. Провел очень тонкую и сложную работу по укреплению обновленчества Это не опечатка. Незаменимые его качества — умение разговаривать с попами и способность к вербовке… Незаменимый специалист в порученной ему области. Горизонт в работе большой и глубокий»[59]. В характеристике за 1929—1930 гг. Начальники не жалели эпитетов для похвалы: «В работе тов. Карина много образцов агентурного совершенства. Был случай, когда в Киев съехалось на совещание около 30 епископов, известных своей контрреволюционной деятельностью.
В течение нескольких дней епископы были настолько обработаны, что стали беспрекословно выполнять директивы ГПУ» видимо, речь шла о съезде епископов-«самосвятов» Украинской автокефальной православной церкви [60]. Отметим, что агентурная работа «по церковникам» велась планомерно и с размахом. Судя по смете на первое полугодие 1926 г. На каждый католический костел полагалось по два сексота. Более того, в руководящих звеньях конфессий вербовались платные осведомители. Всего ГПУ просило выделить по «церковной линии» на указанный период 81 540 рублей[61]. В результате, констатировало ГПУ, удается «руководить» основными конфесссиями, кроме УАПЦ где «агентура только информирует нас о нелегальных мероприятиях» , в остальных же религиозных течениях верхушка «не только выполняет указанные функции, но и делает по нашему указанию церковную политику». Фамилия «Карин» нередко встречается в воспоминаниях выживших церковных деятелей того времени в контексте плетущихся ГПУ интриг и подготовки очередных нестроений в таком духе: «…Архиепископ Георгий стал обвинять епископа Макария и епископа Сергия и других в неправильной линии поведения, говорить о каком-то предательстве и даже послал в Москву… с секретным письмом к митрополиту Михаилу Ермакову , стремясь возбудить недоверие экзарха к ближайшим и проверенным сподвижникам.
К началу 1930-х гг. Наряду с канонической РПЦ существовали и раскольнические течения, и «катакомбная» Истинно-Православная церковь. Во многом РПЦ спасли кротость, смирение и дальновидность заместителя Местоблюстителя Патриаршего престола с 1937 г. Еще 29 июля 1927 г. Мы хотим быть православными и в то же время сознавать Советский Союз нашей гражданской родиной, радости и успехи которой — наши радости и успехи, а неудачи — наши неудачи. Всякий удар, направленный на Союз, будь-то война, бойкот, какое-нибудь общественное бедствие или просто убийство из-за угла, подобное Варшавскому, сознается нами как удар, направленный в нас. Однако и это не уберегло РПЦ от будущих акций по физическому репрессированию ее духовенства. На рубеже 1920—1930-х гг.
По некоторым данным, всего жертвами репрессии стали 34 епископа и до 2000 служителей УАПЦ[64]. Идеологом автокефалии Украинской православной церкви выступал Владимир Чеховский премьер-министр и министр иностранных дел Украинской Народной Республики в декабре 1918 — апреле 1919 г. Однако и это оказалось фарсом: в 1922—1924 гг. Бывший премьер перебивался переводами, жена переписывала бумаги, в 1923 г. Карин обложил «украинского шовиниста» агентурою, отмечавшей: «Держался уверенно, спокойно, импозантно и не считал себя погибшим, приобрел большой авторитет и любовь, за него станут горой». Именно В. Дождавшись исполнения этой роли, в сентябре 1928 г. Вновь арестовали идеолога автокефального раскола 17 июля 1929 г.
Допросы его вели все тот же В. Сломав подследственного психологически оперработники тогда еще старались действовать «тонко» , направили его показания в нужное русло. Показания «обработанного» В. Самому В. Чеховскому по делу СВУ высшую меру наказания заменили 10 годами строгой изоляции, и Владимир Моисеевич оказался в Савватиевском политизоляторе близ страшной Секирной горы на Большом Соловецком острове. Во время «чистки» лагерей в 1937 г. Чеховского к расстрелу. В ноябре того же года приговор привели в исполнение в карельском урочище Сандармох, где за неделю заместитель начальник Админхозуправления Ленинградского УНКВД капитан Михаил Матвеев и его подручный Ю.
Алафер собственноручно расстреляли 1111 соловецких узников. В 1956 г. Нельзя не отметить, что благодаря вездесущим информаторам ГПУ чекистские документы донесли до нас, что Господь и в эти драматические годы не оставлял Украину. В отчетах коллег С. Карина-Даниленко отмечалось, что только в 1925 г. Именно к концу трагических 1920-х гг. Самим Господом определено русскому народу наказание за грехи, и пока Сам Господь не помилует Россию, бессмысленно идти против Его святой воли. Мрачная ночь надолго покроет землю Русскую, много нас ждет впереди страданий и горестей.
В 1927 г. Менжинского в Украине. Карин-Даниленко в начале 1931 г. В 1931—1933 гг. Будучи помощником начальника Иностранного отдела НКВД УССР, принял участие в операции «Академия», закончившейся нейтрализацией двух террористов Российского общевоинского союза, прибывших в СССР для организации покушения против «вождей партии и советского правительства». Сотрудник резидентуры внешней разведки Сергей Карин-Даниленко начало 1930-х гг. Судя по материалам личного дела, период активной коллективизации чекист провел за рубежом — с января 1931 по июль 1933 г. Видимо, глубокое знание чекистом украинского национального движения и его политических организаций в совокупности с недюжинным агентурно-оперативным опытом послужили причиной назначения его помощником резидента разведки ОГПУ по работе в среде украинской эмиграции — ведь именно Прага в Чехословакии в целом стала в межвоенный период основным политико-культурным и образовательным центром «второй волны» украинской эмиграции.
В Чехословакии, при поддержке ее лидера Томаша Масарика, осело немало военнослужащих армии УНР, сотрудников госаппарата украинской несоветской государственности, национальной интеллигенции. Помогло ему и владение чешским и польским языками. Глинский повел в Праге активную работу по проникновению в белогвардейские организации генерала Кутепова, добыл сведения о белоэмигрантских организациях — РОВС, «Галлиполийцы», «Крестьянская Россия». Усилиями резидентуры была добыта информация о том, что военные центры белой эмиграции не отказались от попыток новой военной интервенции. В частности, руководство РОВС рекомендовало своим членам в Праге, Варшаве, Софии, Париже, Берлине, Белграде и других европейских столицах готовить «тройки» и «пятерки» для проведения терактов против советских дипломатов и заброски диверсионных групп на территорию СССР. Информация Глинского за активную работу в Праге был награжден вторым орденом Красного Знамени неизменно получала высокую оценку в Центре: среди чрезвычайно важных упреждающих сведений можно назвать сообщения о планах Германии по захвату Судетской области, о расширении пронацистской пропаганды в Чехословакии. Сотрудникам его резидентуры удалось также проникнуть в Организацию украинских националистов ОУН и постоянно быть в курсе их террористических планов. Нетрудно предположить, что определенную роль здесь сыграл С.
Станислава Глинского расстреляли по постановлению особой «тройки» как «польского шпиона» , супругу Анну сослали на 10 лет в Карагандинские лагеря. В 1947 г. По дороге скончалась и похоронена в безымянной могиле в воркутинской тундре. Всего же за период «Большого террора» 1937—1938 гг. Пражского шефа С. Карина 22 сентября 1956 г. В этот период чекист принял личное участие в оперативной разработке «Академия», направленной против Российского общевоинского союза РОВС. Созданный в 1924 г.
Врангелем РОВС, на момент образования насчитывал до 100 тыс. Основным средством борьбы РОВС избрал террористическую и разведывательно-диверсионную деятельность во взаимодействии со спецслужбами Англии, Франции, государств — западных соседей СССР , сопровождавшуюся покушениями на советских представителей за рубежом, заброской в СССР вооруженных групп и подготовкой терактов против руководителей ВКП б и Советского государства. С 1927 по середину 1930-х гг. Вероятно, именно этот сигнал и стал отправным для разворота дела «Академия». К сожалению, нам не известны подробности этой операции. Однако в личном деле С. Карина-Даниленко констатируется, что результатом оперативных мероприятий стало задержание двух «крупных террористов РОВС», заброшенных в СССР для организации террористического акта против «вождей партии и советского правительства». Попутно отметим, что при всей вакханалии незаконных репрессий и фабрикации дел «о терроризме» было бы неверно сбрасывать со счетов реально ведшуюся против СССР подрывную деятельность, активными участниками которой и стали подконтрольные западным спецслужбам боевые организации антисоветской эмиграции.
Видимо, С. Карин эффективно потрудился на ниве разведки — в 1932 г. В 1933—1934 гг. О результативности его как разведчика свидетельствует и то, что со 2 мая 1934 г. Кроме того, в марте 1936 г. Тюремная одиссея В роковом для него 1937 г. По сути, это был кадровый отстойник перед незаслуженными преследованиями. Всего же чекиста держали в Лефортово и Бутырках 26 месяцев — по обвинению в участии в так называемом заговоре В.
Балицкого репрессированного наркома внутренних дел Украины и создании «антисоветской националистической организации» действительно, горькая ирония судьбы! Бывшему начальнику Управления НКВД УССР следователь с порога заявил: «Нас не интересует, виноват ты или нет, но сейчас такая политическая обстановка, что раз ты арестован, значит, ты враг. Давай показания на себя и других. Иди и подумай, приступай к работе, иначе убьем…» На что контрразведчик ответил: «Лгать в этих стенах на себя и других я не буду и хочу умереть честным человеком». Уже после войны С. Карин вспоминал: «У меня хватило силы остаться честным до конца и не оклевать ни себя, ни других». Дело в том, что на Карина-Даниленко дал ложные показания «польский шпион», заместитель начальника Разведывательного управления Народного комиссариата обороны СССР, старший майор госбезопасности Михаил Александровский. Под «мерами воздействия» Александровский, бывший начальник Особого отдела Украинского военного округа УВО , оклеветал сослуживца из Украины, заявив, что Карин-де проник в органы НКВД по заданию националистического подполья для «предательской работы».
Однако дело было не только в давлении на сломленного физически и морально высокопоставленного чекиста. Александровский третировал имевшего свое профессиональное мнение коллегу, создавал ему «невыносимые условия работы». Карина обвиняли в передаче по линии разведки «под видом дезинформации» «участникам контрреволюционной троцкистской шпионской организации» сведений о Красной армии, провале двух закордонных агентов НКВД. На очных ставках в Лефортово Карин себя виновным также не признавал, несмотря на «изобличения» таких же измордованных «визави». Оказавшись соседом по камере, М. Александровский «увещевал» Карина: «Дайте показания, не мучьте себя, все равно покалечат… Расстреляют все равно. Лучше дайте показания, пусть расстреляют нормально…», иначе — «вас уничтожат с жесточайшими муками». Действительно, период репрессий и сейчас недостаточно осмыслен.
К счастью для едва живого от пыток Сергея Тарасовича, маховик репрессий резко затормаживается. В нем признавались «крупнейшие недостатки и извращения», возникшие в силу «упрощенной процедуры следствия и суда». Если в 1937—1938 гг. Начался пересмотр дел, лишь за 1939 г. Сам Сергей Тарасович в мае 1939 г. Освободили Карина 22 октября 1939 г. Многомесячные издевательства в СИЗО и туберкулез привели к тому, что пришлось выйти на пенсию. Проведенной в октябре 1939 г.
Александровского, и не виновен в провалах закордонной агентуры. Вновь в строю С началом войны пенсионер Карин-Даниленко написал рапорт с просьбой использовать его оперативный опыт, выразив готовность выполнить «любое задание против немецко-фашистских захватчиков». С октября 1941 г. Карин оказался способным организатором тайной борьбы за линией фронта: среди наград офицера — ордена Отечественной войны первой степени, «Знак Почета» сентябрь 1943 г. Однако думается, не менее почетным отличием стало для заслуженного оперативного работника восстановление его, приказом Наркомата госбезопасности СССР от 25 ноября 1944 г. В 1944—1945 гг. Главной же функцией Карина в 1944—1945 гг. Бандеры [68].
В характеристике от 7 мая 1945 г. Савченко подчеркнул особую личную роль полковника С. Карина-Даниленко в руководстве Опергруппой, развертывании оперативной разработки украинских и польских националистов из армии Краевой. Сталина в сторону улучшения отношения к православию о нем подробнее пойдет речь ниже объективно вызывал дальнейшее охлаждение отношения к католичеству, никогда не скрывавшего своего враждебного отношения к восточнославянским «схизматикам». Именно полковник Карин выступил непосредственным организатором «самоликвидации» Украинской греко-католической церкви. Медведев, «в 1945—1946 гг. При этом С. Карин-Даниленко «разрабатывал планы агентурно-оперативных мероприятий по ликвидации униатской церкви», лично работал с агентурой вплоть до «проведения собора, организационно оформившего разрыв с Ватиканом…» В результате в марте 1945 г.
Предусматривалось создать среди клира УГКЦ Инициативную группу по организации перехода в православие, разрыву с Ватиканом и созданию в Галичине православных епархий. В ход пошли возможности спецслужб. Отметим, что ярым приверженцем жестких мер по отношению к иерархам греко-католиков выступал будущий «архитектор оттепели» Никита Хрущев, руководитель республиканской парторганизации. Хрущева, — докладывал С. Савченко своему шефу В. Меркулову, — началом проведения этих мероприятий должны явиться репрессии в отношении видных руководителей униатской церкви». Меркулов радиограммой С. Савченко распорядился арестовать епископат УГКЦ как «немецких агентов и активных пособников оккупантов» задержав их так, чтобы не испугать клириков-униатов , следствие вести в Киеве.
Предписывалось арестовать антисоветски настроенных семинаристов и преподавателей, остальных учащихся призвать в армию под контроль СМЕРШ[69]. Отметим, что убитый в 1948 г. Савченко подписал «Докладную записку об антисоветской деятельности греко-католической униатской церкви в западных областях Украины», где содержался своеобразный реестр «исторических провинностей» верхушки униатов. Сама греко-католическая конфессия, писал нарком госбезопасности, возникла как «церковно-политическое формирование иезуитской клики, с помощью которого верхушка духовенства и правительственных кругов Польши пыталась поработить Украину, а Ватикан — распространить свое влияние на Восток». Униаты — это инструмент организации пронемецкого украинского сепаратизма, антироссийского движения в Украине и Белоруссии. В документе, со ссылкой на внедеренного в декабре 1940 г. Шептицкого через священника Ковальского. Епископ Н.
Аресты рядового униатского духовенства начались весной-летом 1945 г. Всего же различным репрессиям подвергли свыше 300 служителей УГКЦ — прежде всего за нежелание примкнуть к процессу «самороспуска» униатской конфессии в каноническом отношении унию отменил Полоцкий церковный собор 1839 г. Судя по документам, именно С. Карин-Даниленко выступал основным «концептуалистом» и непосредственным организатором масштабных оперативных мероприятий по роспуску «самоликвидации» Украинской греко-католической церкви УГКЦ в 1945—1946 гг. Карин, как имеющий большой практический опыт в этой работе, проявил себя как знающий эту линию чекистской работы, замечательный организатор, быстро ориентирующийся в обстановке». Совместно с другими руководящими работниками НКГБ — МГБ УССР Карин принимал непосредственное участие во всех основных действиях «от разработки планов агентурно-оперативных мероприятий по ликвидации униатской церкви до личной работы с агентурой по униатам за весь период этой операции, вплоть до проведения собора бывшей греко-католической униатской церкви, организационно оформившего разрыв с Ватиканом и воссоединение с Русской православной церковью в СССР». Много лет спустя, уже на пенсии, отставной полковник издал две книги по истории Греко-католической церкви. Следует отметить, что, по сравнению с иными своими коллегами, отдававшими предпочтение жесткому стилю оперативной работы и высокомерному отношению к «западенцам», Сергей Тарасович старался практиковать гуманное отношение к людям.
В конце 1950-х гг. Я лично посетил сотни сельских дворов и городских квартир и имел с жителями продолжительные разговоры… По мере возможности всегда старался оказать этим людям помощь в решении разнообразных проблем, волновавших их. Сотрудников опергрупп я постоянно убеждал, что успех достижим только через доброжелательность, правдивость и открытость… Вскоре о нас стали распространяться доброжелательные слухи и даже легенды. Люди потянулись к нам, искали с нами встречи, часто обращались с различными просьбами. Именно это и привело нас к заветной цели»[71]. Чекист-миротворец Особой страницей в служебной биографии контрразведчика стало личное участие в «агентурной комбинации» по налаживанию переговоров о прекращении противоборства с лидерами ОУН и УПА в историю спецслужб Украины эти мероприятия вошли под названием «Перелом» и «Щось». Вовсе не случайно опытный контрразведчик выступил и «контактером» в попытках переговоров между ОУН и советской стороной. Выступить посредником в миротворческих контактах с подпольем С.
Карину предложил в октябре 1944 г. Кровавые последствия конфликта на западе Украины были очевидны для обеих сторон. Уже в ноябре 1944 г. От имени «Центра ОУН» последняя вручила письмо с условиями переговоров. Подпольщики предлагали направить к ним с парламентерской миссией представителя официальных структур либо авторитетного деятеля науки или культуры. В 12 км от дороги, на хуторе Конюхи Козовского района Тернопольщины, советских представителей ждали начальник Военного штаба УПА Дмитрий Маевский и политреферент Яков Бусел, прибывшие под охраной вооруженного «отдела особого назначения». Пять часов длились напряженные консультации. Однако последнее слово было за руководством СССР — оно-то и не проявило доброй воли, и хотя попытки переговоров возобновлялись, по крайней мере до апреля 1948 г.
Как отмечалось в служебной характеристике от декабря 1946 г. При этом полковник «лично вел вербовку ценной агентуры». Склонность к сложным оперативным комбинациям сыграла с самим полковником злую шутку, пустив под откос успешную карьеру руководителя-контрразведчика. Петушки Ровенской обл. Среди бумаг обнаружили письмо от имени «Провода ОУН на восточных украинских землях», адресованное «живому классику» украинской советской литературы Максиму Рыльскому. В послании резко критиковались великодержавная внешняя политика СССР, «коммунизация» Восточной Европы, действия советской власти на Украине, приведшие к голодомору, эксплуатации рабочих, насильственной русификации. Кто, как не вы, получили орден Трудового Знамени, звание лауреата, академика, народного поэта. В день празднования вашего пятидесятилетия получили орден Ленина.
Стали членом КП б У, имеете прекрасную квартиру в доме писателей, получили 25 тыс. Ездите в Гагры, когда захотите…Жизнь каждого украинца мы бережем, а поэтому предостерегаем и даем возможность избавиться от собственных грехов. Возможно, потом будет поздно. Это письмо не показывайте никому. Поступите честно — сожгите его вместе с вашей предательской работой». Как выяснилось позже, письмо было сфабриковано в Наркомате госбезопасности УССР как одно из звеньев сложного оперативного мероприятия. В начале 1945 г. Карин-Даниленко выдвинул идею создания легендированного «Провода ОУН на Восточноукраинских землях» в составе Белоцерковского, Конотопского, Днепропетровского, Криворожского, Николаевского «окружных проводов».
Одной из главных задач лжепровода рассматривалось завязывание контактов с подпольем на Западной Украине, продвижение в его руководство собственной агентуры для дальнейшего разложения антисоветского движения сопротивления изнутри. Михаил Захаржевский «Таран», 1889—1945 , бывший член Центральной рады. Под псевдонимом «Свой» разрабатывал украинскую интеллигенцию, был оставлен на оккупированной территории с заданиями от НКВД и стал активным функционером «проводником» подполья под псевдонимами «Донец» и «Таран». Кариным-Даниленко и был сразу же вовлечен в новое оперативное мероприятие. В Киеве и населенных пунктах Киевщины начали создавать провокационные «подпольные организации ОУН», куда вовлекли десятки не подозреваших подвоха национально сознательных граждан. Весной 1945 г. Катастрофический провал Людмила Фоя посмертное фото Как свидетельствует изученное нами впервые личное дело «Апрельской»[73], Людмила Фоя родилась 3 сентября 1923 г. Топоры Ружинского района Житомирской области.
Ее отец, Адам Яковлевич, в Первую мировую войну закончил офицерские курсы, воевал, получил контузию и демобилизовался в 1916 г. Во время Украинской революции 1917—1920 гг. Своими национал-патриотическими взглядами оказал существенное влияние на дочерей Людмилу и Галину связную подполья ОУН в Киеве, арестованную гестапо летом 1942 г. Приход немцев Людмила встретила выпускницей школы и вступила в возобновивший работу Киевский медицинский институт в вузы столицы во время оккупации начали массово прибывать молодые люди из Западной Украины, среди которых было немало членов ОУН или ее «симпатиков». Уже в августе 1941 г. Фою по подполью, она «много работала над изучением украинского национализма». Вскоре происходит перелом в мировоззрении, Людмила сжигает комсомольский билет. Фою познакомили с руководителем подполья ОУН Б на «Срединных украинских землях» Дмитрием Мироном «Орликом», смертельно раненным сотрудниками гестапо при попытке задержания возле Оперного театра в Киеве 24 июля 1942 г.
Супруги погибли в бою с оперативно-войсковой группой 14 января 1949 г. Националистка-неофит становится содержателем конспиративной квартиры по ул.
Экспертная оценка А. Резанова не только вскрыла проблему недостаточной контрразведывательной защищенности ближайших русских тылов в Лифляндии, но и позволила разглядеть в прифронтовой Риге «центр германского шпионажа».
Судя по документам контрразведки штаба 6-й армии Северного фронта, в ноябре 1915 г. Так, в Ригу и рижский порт прибыли с диверсионной целью, к примеру, дезертиры русской армии Клочко и Денисов, латыш Жилинский. Переодетые в форму русских нижних чинов и снабженные подложными документами, они должны были «... Причем, как видно из признательных показаний задержанных шпионов, подобные поручения предусматривали хорошую профессиональную подготовку агентов.
Их обучение в разведывательных школах на оккупированной территории Прибалтийского края например, в Либаве, Митаве или Шавели включало не только минно-подрывное дело, но и азы «шпионского ремесла». С одной стороны, как нам представляется, для получения данной информации недостаточно было владеть одной лишь грамотой. Агент должен был иметь соответствующие личностно-коммуникативные способности. Умение произвести приятное впечатление на собеседника например, портовый служащий или рабочий , расположить его к общению, заинтересовать, выстроить доверительный диалог и т.
С другой стороны, поставленный перед шпионами перечень за- дач с известной долей вероятности имел стратегический характер. Ценность прежде всего, своевременность, актуальность и достоверность ответов на каждый из четырех вопросов напрямую зависела от учета пространственно-временного фактора. Важно было знать в динамике количественные и качественные показатели русских вооруженных сил в Рижском заливе и Риге, а также состояние общественного мнения. Однако регулярной разведывательной деятельности немцев заброска десятков агентов в Риге не могли воспрепятствовать запоздалые и эпизодические меры реагирования со стороны военных и жандармско-полицейских властей.
В 1916 г. Для сравнения, к примеру, в Митавский окружной суд в том же году было направлено 14 дел ориентировочно с 21 фигурантом [17, л. Как видно из «Ведомости по делам о шпионстве и государственной измене, производящимся в округах Рижского, Митавского и Либавского окружных судов за январь и февраль 1916 г. Дален», «они были задержаны с картами Рижского уезда», «у последнего был найден полевой бинокль, сигнальный свисток и адрес германского разведывательного бюро в г.
Митаве» и др. Наряду со многими бессистемными, порой случайными, задержаниями немецкой агентуры в прифронтовой полосе, как правило, силами бдительных военнослужащих были единичные и хорошо спланированные контрразведывательные операции. Они, безусловно, наносили существенный ущерб действовавшим давно и автономно независимо от других, в том числе выше названных шпионов разведывательным органам германского генерального штаба. Разведывательное отделение штаба 12-й армии Северного фронта совместно с фронтовой контрразведкой, петроградским военно-цензурным отделением, кубанским областным жандармским управлением, лифляндским жандармским управлением выявило шпионскую организацию, на протяжении многих месяцев работавшую в прифронтовой Риге.
Как видно из переписки руководства разведки и контрразведки Северного фронта от 21 июля 1916 г. Всего же в переписках прозвучали имена и адреса 18 человек, проживавших в некоторых городах Российской империи, и перечень, возможно условных, данных имена и адреса в Скандинавии [18, л. В результате напряженной поисковой, аналитической, оперативно-наблюдательной филеры и секретные сотрудники работы всех вышеназванных органов безопасности были установлены косвенные признаки преступной деятельности подозреваемых. Во-первых, после перлюстрации и изучения при помощи «двойной лупы» письма из Дании в Ригу от 20 мая 1916 г.
Конспиративное изучение этой и последующей корреспонденции, поступавшей на указанный почтовый ящик, показало, что конфиденциальная часть писем, прибывавших в том числе из Швеции и российских городов, была написана не только условным языком, но и химическими чернилами. Фактически же почтовую корреспонденцию забирал другой человек -директор данного завода Макс Розенкранц [18, л. По агентурным данным, в его ведении было сосредоточено не только получение, но и отправление адресатам в том числе подставным лицам зашифрованных посланий, содержавших, как вскоре выяснилось, сведения о дислокации, численности, вооружении частей русской армии на театре военных действий. По итогам «упорной разработки поступившей корреспонденции...
Во-первых, переписка «под видом любовного или семейного содержания, несомненно, шпионская». В ней через Швецию и Данию в Германию сообщаются сведения о России «скорее стратегического характера» [18, л. Слова «Серафим», «Вера», «Артемий» свидетельствовали о том, что в конверте имеется «химический текст» [18, л. Всего в документе отмечено более 40 условных наименований.
Считаем, что названных фактических оснований, свидетельствующих о преступной дея- тельности установленных участников почтовых переписок, было явно недостаточно для их уголовного преследования. Контрразведчики не располагали конкретными сведениями о передаче противнику документов военного или военно-секретного характера о потенциале русских вооруженных сил. При этом оперативная разработка фигурантов могла быть и продолжена. Однако нестабильность линии фронта и вероятность ее прорыва немцами с последующей оккупацией Риги лишали контрразведку дополнительных временных и дея-тельностных возможностей.
Не имея широкой доказательной базы и оперируя порой лишь косвенными уликами и интуицией, контрразведчики полагали, что Рига являлась центром германского сетевого шпионажа. Розенкран-цу направлялся регулярный поток сведений военного содержания от различных источников, в том числе законопослушных лиц их адреса проживания использовались противником для пересылки почты «в темную» и агентуры. Вряд ли немецкие агенты, проживавшие в разных российских городах, догадывались о существовании друг друга. Об этом свидетельствовали их вымышленные русские имена например, инженер московского завода «Проводник» Гуго Клейнберг в переписке называл себя «Василием Осиповичем Унтиковским», некто Р.
Гергардт представлялся «Борисом Михайловичем Козловым» и т. Элементарная конспирация, будучи очередным опосредованным свидетельством шпионажа, позволяла продолжительное время находиться вне подозрения территориальных органов правопоряд-ки и безопасности. Не сумели контрразведчики разгадать и все тайны «выработанного давно» шпионского шифра. Следует отметить, что техникой сокрытия истинного смысла своих письменных сообщений могли владеть только опытные агенты, прошедшие специальную подготовку.
И если выработка «малозаметного и мелкого почерка» не предполагала особых познаний и умений, то азы условной письменной речи с использованием средств тайнописи постигались лишь в процессе обучения.
Будучи кадровым военным контрразведчиком, прошел всю Великую Отечественную с первой и до последней минуты — первый бой принял на рассвете 22 июня 41-го на советско-румынской границе. Участвовал в обороне Одессы и знаменитом Керченско-Феодосийским десанте, чудом выжил в страшные дни Керченской катастрофы и беспощадно-правдиво рассказал об этом в своих мемуарах. Прошел путь от оперуполномоченного стрелкового батальона до начальника отделения контрразведки СМЕРШ 5-й ударной армии. Сталинградская битва и Ясско-Кишиневская операция, Варшава и Берлин, две тяжелых контузии, 9 боевых орденов, более 30 разоблаченных агентов Абвера десять силовых задержаний Иванов провел в одиночку.
Началась подготовка к переброске Гейне к немцам. Обучением Демьянова способам радиосвязи и другим хитростям разведки занялся сотрудник НКВД Фишер, тот самый, что потом станет известным разведчиком Рудольфом Абелем. И нашим, и вашим Фото: Скриншот видео Рен тв Русский Гейне получил немецкий псевдоним "Макс", его стали готовить в разведшколе Абвера для переброски в Москву.
Уже в марте Макс вновь попадает на советскую территорию и начинает регулярно отправлять Абверу шифровки с дезинформацией, подготовленные советской разведкой. КПСС сообщала, какие эшелоны едут в сторону фронта, а, чтобы это было подтверждено, эшелоны туда и шли, а какие-то грузы накрывались брезентом. Не так просто заглянуть под военный эшелон с брезентом. И немцы в конце концов поверили", - отметил Вячеслав Лашкул. Под брезентовыми чехлами по железной дороге на самом деле везли деревянные макеты танков и оружия. После нескольких донесений стало понятно, что Абвер безоговорочно верит информации Макса, а значит, советская разведка теперь может влиять на планы нацистов. К концу 1942 года якобы подпольную антисоветскую организацию "Престол" уже финансировали нацисты. Штабы были организованы в Горьком, Свердловске, Челябинске, Новосибирске.
Эти пункты специально выбирали с учетом интересов германской разведки, зачастую этот интерес основывался на фальшивых данных, полученных от двойного агента Александра Демьянова, однако наиболее серьезную роль советский Гейне сыграл во время Сталинградской битвы. Неожиданный удар Фото: Скриншот видео Рен тв 4 ноября 1942 года. Срочное сообщение от Макса. По его данным, 15 ноября Красная армия нанесет мощный удар в районе Ржева.
Дважды контрразведчик
Оригинал взят у niramas в Герой номер 372 У нас развернулась целая кампания по принуждению Москвы и москвичей к переименованию станции метро Войковская. К борьбе за. Холодная война: Контрразведка. Демьянов и Березанцева. Операция НКВД «Любовь под контролем». 1883 г. р., ст-ца Полтавская, русский, б/п, грамотный, хлебороб. Проживал по месту рождения. Арестован 04.12.1920 г. Предъявленное обвинение: «антисоветская агитация». Успешные действия армейских контрразведчиков вынудили руководство абвера прекратить массовую заброску агентуры. Глава отдела контрразведки Службы безопасности Украины (СБУ) Андрей Панарин и его подчиненные избили генерала, бывшего ректора академии СБУ Виктора Микулина в Ужгороде. ДМБ особист контрразведчик Охлобыстин – 3 051 просмотр, продолжительность: 02:43 мин., нравится: 7. Смотреть бесплатно видеоальбом АНДРЕЕВа ДМИТРИя в социальной сети Мой.
Учебник разведки и контрразведки. Михаил Крыжановский
Контрразведчик прошел всю войну, разоблачая шпионов и диверсантов. Его называли ровесником отечественной контрразведки Присутствовал на моменте подписания капитуляции. 17 февраля 1942 года Демьянов — «Гейне» перешел линию фронта и сдался немцам, заявив, что он — представитель антисоветского подполья. Воспоминания военного контрразведчика Киени В.А. Я родился 12 августа 1941 года, на 52-й день с начала войны, в небольшом белорусском городке Чериков Могилевской области. День военной контрразведки — праздник специалистов, отвечающих за безопасность нашей страны, охраняющих нас и предотвращающих действия других государств по нанесению.
Читать онлайн Правда о СМЕРШе. Военный контрразведчик рассказывает бесплатно
| ДМБ особист контрразведчик Охлобыстин | В декабре 1941 года чекисты, намереваясь внедрить Демьянова в абвер, организовали ему переход линии фронта в качестве эмиссара антисоветской организации «Престол». |
| ДМБ — Неолурк, народный Lurkmore | «Смерш» считается самой эффективной организацией по контрразведке в период Второй Мировой войны, ее называют даже самой результативной за весь 20 век. |
Тайная битва за Сталинград
Оригинал взят у niramas в Герой номер 372 У нас развернулась целая кампания по принуждению Москвы и москвичей к переименованию станции метро Войковская. К борьбе за. Экс-ректор академии СБУ Микулин сделал замечание громко отдыхавшим в ресторане главе районного отдела контрразведки СБУ Панарину и его подчиненным. Те избили его в. Во-вторых, контрразведка осуществляет оперативно-разыскную деятельность с целью выявления и пресечения активности иностранных разведывательных служб. Последний рассказ цикла — о работе советского контрразведчика Рэма Красильникова, который считался лучшим в СССР охотником на шпионов и агентов иностранных разведок. Демьянов Александр Петрович — Советский военный контрразведчик — Биография. Контрразведчик — читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком).
СМЕРШ. Как рождалась легенда
| Учебник разведки и контрразведки. Михаил Крыжановский | Если эта информация верна, и Департамент военной контрразведки (ДВКР) ФСБ России на самом деле произвел задержание генерал-майора Рамиля Ибатуллина, командира. |
| 100 лет ВКР. Глава 45. Французский орден лейтенанта Рябова | Экс-ректор академии СБУ Микулин сделал замечание громко отдыхавшим в ресторане главе районного отдела контрразведки СБУ Панарину и его подчиненным. Те избили его в. |