Православные верующие 20 января отмечают Собор Предтечи и Крестителя Господня Иоанна. В народе дату прозвали Иваном Бражником, или Перезимником и связывали с ней различные запреты.

На другой день — это было 7 января, день Иоанна Крестителя — Орлов после завтрака надел черный фрак и орден, чтобы ехать к отцу поздравлять его с ангелом. Нужно было ехать к двум часам, а когда он кончил одеваться, была только половина второго. На другой день — это было 7 января, день Иоанна Крестителя — Орлов после завтрака надел черный фрак и орден, чтобы ехать к отцу поздравлять его с ангелом. Собор Иоанна Предтечи отмечают на следующий день после праздника Крещения Господня — 20 января (по новому стилю) или 7 января (по новому).

Что написано в Библии о...

Он не входил, а как-то вползал, мелко семеня ногами, покачиваясь и хихикая, а когда смеялся, то скалил зубы. Он был чиновником особых поручений при ком-то и ничего не делал, хотя получал большое содержание, особенно летом, когда для него изобретали разные командировки. Это был карьерист не до мозга костей, а глубже, до последней капли крови, и притом карьерист мелкий, неуверенный в себе, строивший свою карьеру на одних лишь подачках. За какой-нибудь иностранный крестик или за то, чтобы в газетах напечатали, что он присутствовал на панихиде или на молебне вместе с прочими высокопоставленными особами, он готов был идти на какое угодно унижение, клянчить, льстить, обещать. Из трусости он льстил Орлову и Пекарскому, потому что считал их сильными людями, льстил Поле и мне, потому что мы служили у влиятельного человека. Всякий раз, когда я снимал с него шубу, он хихикал и спрашивал меня: «Степан, ты женат? Кукушкин льстил слабостям Орлова, его испорченности, сытости; чтобы 147 понравиться ему, он прикидывался злым насмешником и безбожником, критиковал вместе с ним тех, перед кем в другом месте рабски ханжил. Когда за ужином говорили о женщинах и о любви, он прикидывался утонченным и изысканным развратником.

Вообще, надо заметить, петербургские жуиры любят поговорить о своих необыкновенных вкусах. Иной действительный статский советник из молодых превосходно довольствуется ласками своей кухарки или какой-нибудь несчастной, гуляющей по Невскому, но послушать его, так он заражен всеми пороками Востока и Запада, состоит почетным членом целого десятка тайных предосудительных обществ и уже на замечании у полиции. Кукушкин врал про себя бессовестно, и ему не то чтобы не верили, а как-то мимо ушей пропускали все его небылицы. Третий гость — Грузин, сын почтенного ученого генерала, ровесник Орлова, длинноволосый и подслеповатый блондин, в золотых очках. Мне припоминаются его длинные, бледные пальцы, как у пианиста; да и во всей его фигуре было что-то музыкантское, виртуозное. Такие фигуры в оркестрах играют первую скрипку. Он кашлял и страдал мигренью, вообще казался болезненным и слабеньким.

Вероятно, дома его раздевали и одевали, как ребенка. Он кончил в училище правоведения и служил сначала по судебному ведомству, потом перевели его в сенат, отсюда он ушел и по протекции получил место в министерстве государственных имуществ и скоро опять ушел. В мое время он служил в отделении Орлова, был у него столоначальником, но поговаривал, что скоро перейдет опять в судебное ведомство. К службе и к своим перекочевкам с места на место он относился с редким легкомыслием, и когда при нем серьезно говорили о чинах, орденах, окладах, то он добродушно улыбался и повторял афоризм Пруткова: «Только на государственной службе познаешь истину! Жил он с семьей в долг, занимая где и у кого попало, при всяком удобном случае, не пропуская даже своих начальников и швейцаров. Это была 148 натура рыхлая, ленивая до полного равнодушия к себе и плывшая по течению неизвестно куда и зачем. Куда его вели, туда и шел.

Вели его в какой-нибудь притон — он шел, ставили перед ним вино — пил, не ставили — не пил; бранили при нем жен — и он бранил свою, уверяя, что она испортила ему жизнь, а когда хвалили, то он тоже хвалил и искренно говорил: «Я ее, бедную, очень люблю». Шубы у него не было и носил он всегда плед, от которого пахло детской. Когда за ужином, о чем-то задумавшись, он катал шарики из хлеба и пил много красного вина, то, странное дело, я бывал почти уверен, что в нем сидит что-то, что он, вероятно, сам чувствует в себе смутно, но за суетой и пошлостями не успевает понять и оценить. Он немножко играл на рояле. Бывало, сядет за рояль, возьмет два-три аккорда и запоет тихо: Что день грядущий мне готовит? Гости обыкновенно сходились к десяти часам. Они играли в кабинете Орлова в карты, а я и Поля подавали им чай.

Тут только я мог, как следует, постигнуть всю сладость лакейства. Стоять в продолжение четырех-пяти часов около двери, следить за тем, чтобы не было пустых стаканов, переменять пепельницы, подбегать к столу, чтобы поднять оброненный мелок или карту, а главное, стоять, ждать, быть внимательным и не сметь ни говорить, ни кашлять, ни улыбаться, это, уверяю вас, тяжелее самого тяжелого крестьянского труда. Я когда-то стаивал на вахте по четыре часа в бурные зимние ночи и нахожу, что вахта несравненно легче. Играли в карты часов до двух, иногда до трех и потом, потягиваясь, шли в столовую ужинать или, как говорил Орлов, подзакусить. За ужином разговоры. Начиналось обыкновенно с того, что Орлов со смеющимися глазами заводил речь о каком-нибудь знакомом, о недавно прочитанной книге, о новом назначении или проекте; льстивый Кукушкин подхватывал в тон, и начиналась, по тогдашнему моему настроению, препротивная музыка. Ирония Орлова и его друзей не знала пределов и не щадила никого и ничего.

Говорили о религии 149 — ирония, говорили о философии, о смысле и целях жизни — ирония, поднимал ли кто вопрос о народе — ирония. В Петербурге есть особая порода людей, которые специально занимаются тем, что вышучивают каждое явление жизни; они не могут пройти даже мимо голодного или самоубийцы без того, чтобы не сказать пошлости. Но Орлов и его приятели не шутили и не вышучивали, а говорили с иронией. Они говорили, что бога нет и со смертью личность исчезает совершенно; бессмертные существуют только во французской академии. Истинного блага нет и не может быть, так как наличность его обусловлена человеческим совершенством, а последнее есть логическая нелепость. Россия такая же скучная и убогая страна, как Персия. Интеллигенция безнадежна; по мнению Пекарского, она в громадном большинстве состоит из людей неспособных и никуда не годных.

Народ же спился, обленился, изворовался и вырождается. Науки у нас нет, литература неуклюжа, торговля держится на мошенничестве: «не обманешь — не продашь». И всё в таком роде, и всё смешно. От вина к концу ужина становились веселее и переходили к веселым разговорам. Подсмеивались над семейною жизнью Грузина, над победами Кукушкина или над Пекарским, у которого будто бы в расходной книжке была одна страничка с заголовком: На дела благотворительности и другая — На физиологические потребности. Говорили, что нет верных жен; нет такой жены, от которой, при некотором навыке, нельзя было бы добиться ласок, не выходя из гостиной, в то время, когда рядом в кабинете сидит муж. Девочки-подростки развращены и уже знают все.

Орлов хранит у себя письмо одной четырнадцатилетней гимназистки: она, возвращаясь из гимназии, «замарьяжила на Невском офицерика», который будто бы увел ее к себе и отпустил только поздно вечером, а она поспешила написать об этом подруге, чтобы поделиться восторгами. Говорили, что чистоты нравов не было никогда и нет ее, очевидно, она не нужна; человечество до сих пор прекрасно обходилось без нее. Вред же от так называемого разврата несомненно преувеличен. Извращение, предусмотренное в нашем уставе о наказаниях, не мешало Диогену быть философом и учителем; Цезарь и Цицерон были 150 В три или четыре часа гости расходились или уезжали вместе за город или на Офицерскую к какой-то Варваре Осиповне, а я уходил к себе в лакейскую и долго не мог уснуть от головной боли и кашля. IV Недели через три после того, как я поступил к Орлову, помнится, в воскресенье утром, кто-то позвонил. Был одиннадцатый час, и Орлов еще спал. Я пошел отворить.

Можете себе представить мое изумление: за дверью на площадке лестницы стояла дама с вуалью. И по голосу я узнал Зинаиду Федоровну, к которой я носил письма на Знаменскую. Не помню, успел ли и сумел ли я ответить ей, — я был смущен ее появлением. Да и не нужен ей был мой ответ. В одно мгновение она шмыгнула мимо меня и, наполнив переднюю ароматом своих духов, которые я до сих пор еще прекрасно помню, ушла в комнаты, и шаги ее затихли. По крайней мере, с полчаса потом ничего не было слышно. Но опять кто-то позвонил.

На этот раз какая-то расфранченная девушка, по-видимому, горничная из богатого дома, и наш швейцар, оба запыхавшись, внесли два чемодана и багажную корзину. И ушла, не сказав больше ни слова. Все это было таинственно и вызывало у Поли, благоговевшей перед барскими шалостями, хитрую усмешку; она как будто хотела сказать: «Вот какие мы! Наконец, послышались шаги; Зинаида Федоровна быстро вошла в переднюю и, увидев меня в дверях моей лакейской, сказала: — Степан, дайте Георгию Иванычу одеться. Когда я вошел к Орлову с платьем и сапогами, он сидел на кровати, свесив ноги на медвежий мех. Вся его фигура выражала смущение. Меня он не замечал и моим лакейским мнением не интересовался; очевидно, был смущен и конфузился перед самим собой, перед 151 своим «внутренним оком».

Одевался, умывался и потом возился он со щетками и гребенками молча и не спеша, как будто давая себе время обдумать свое положение и сообразить, и даже по спине его заметно было, что он смущен и недоволен собой. Пили они кофе вдвоем. Зинаида Федоровна налила из кофейника себе и Орлову, потом поставила локти на стол и засмеялась. Приятно легко вздохнуть. С выражением девочки, которой очень хочется шалить, она легко вздохнула и опять засмеялась. Но я умею делать два дела разом: и читать, и слушать. Ваши привычки и ваша свобода останутся при вас.

Но отчего у вас постная физиономия? Вы всегда бываете таким по утрам или только сегодня? Вы не рады? Но я, признаюсь, немножко ошеломлен. Вы имели время приготовиться к моему нашествию. Я каждый день угрожала вам. Лучше, мой друг.

Вырвать больной зуб сразу и — конец. Вы не смотрите, что я смеюсь; я рада, счастлива, но мне плакать хочется больше, чем смеяться. Вчера я выдержала целую баталию, — продолжала она по-французски. Но я смеюсь, потому что мне не верится. Мне кажется, что сижу я с вами и пью кофе не наяву, а во сне. Затем она, продолжая говорить по-французски, рассказала, как вчера разошлась с мужем, и ее глаза то наполнялись слезами, то смеялись и с восхищением 152 смотрели на Орлова. Она рассказала, что муж давно уже подозревал ее, но избегал объяснений; очень часто бывали ссоры, и обыкновенно в самый разгар их он внезапно умолкал и уходил к себе в кабинет, чтобы вдруг в запальчивости не высказать своих подозрений и чтобы она сама не начала объясняться.

Зинаида же Федоровна чувствовала себя виноватой, ничтожной, неспособной на смелый, серьезный шаг, и от этого с каждым днем все сильнее ненавидела себя и мужа и мучилась, как в аду. Но вчера, во время ссоры, когда он закричал плачущим голосом: «Когда же все это кончится, боже мой? Тогда он впустил ее в кабинет, и она высказала ему все и призналась, что любит другого, что этот другой ее настоящий, самый законный муж, и она считает долгом совести сегодня же переехать к нему, несмотря ни на что, хотя бы в нее стреляли из пушек. Она засмеялась и продолжала рассказывать, не дотрагиваясь до своего кофе. Щеки ее разгорелись, это ее смущало немного, и она конфузливо поглядывала на меня и на Полю. Из ее дальнейшего рассказа я узнал, что муж ответил ей попреками, угрозами и в конце концов слезами, и вернее было бы сказать, что не она, а он выдержал баталию. Вы, Жорж, не верите в бога, а я немножко верую и боюсь возмездия.

Бог требует от нас терпения, великодушия, самопожертвования, а я вот отказываюсь терпеть и хочу устроить жизнь на свой лад. Хорошо ли это? А вдруг это с точки зрения бога нехорошо? В два часа ночи муж вошел ко мне и говорит: «Вы не посмеете уйти. Я вытребую вас со скандалом через полицию». А немного погодя гляжу, он опять в дверях, как тень. Ваше бегство может повредить мне по службе».

Эти слова подействовали на меня грубо, я точно заржавела от них, подумала, что это уже начинается возмездие, и стала дрожать от страха и плакать. Мне казалось, 153 что на меня обвалится потолок, что меня сейчас поведут в полицию, что вы меня разлюбите, — одним словом, бог знает что! Уйду, думаю, в монастырь или куда-нибудь в сиделки, откажусь от счастья, но тут вспоминаю, что вы меня любите и что я не вправе распоряжаться собой без вашего ведома, и все у меня в голове начинает путаться, и я в отчаянии, не знаю, что думать и делать. Но взошло солнышко, и я опять повеселела. Дождалась утра и прикатила к вам. Ах, как замучилась, милый мой! Подряд две ночи не спала!

Она была утомлена и возбуждена. Ей хотелось в одно и то же время и спать, и без конца говорить, и смеяться, и плакать, и ехать в ресторан завтракать, чтобы почувствовать себя на свободе. Мне нравится вот эта, потому что она рядом с твоим кабинетом. Во втором часу она переоделась в комнате рядом с кабинетом, которую стала после этого называть своею, и уехала с Орловым завтракать. Обедали они тоже в ресторане, а в длинный промежуток между завтраком и обедом ездили по магазинам. Я до позднего вечера отворял приказчикам и посыльным из магазинов и принимал от них разные покупки. Привезли между прочим великолепное трюмо, туалет, кровать и роскошный чайный сервиз, который был нам не нужен.

Привезли целое семейство медных кастрюлей, которые мы поставили рядком на полке в нашей пустой холодной кухне. Когда мы разворачивали чайный сервиз, то у Поли разгорелись глаза, и она раза три взглянула на меня с ненавистью и со страхом, что, быть может, не она, а я первый украду одну из этих грациозных чашечек. Привезли дамский письменный стол, очень дорогой, но неудобный. Очевидно, Зинаида Федоровна имела намерение засесть у нас крепко, по-хозяйски. Вернулась она с Орловым часу в десятом. Полная горделивого сознания, что ею совершено что-то смелое и необыкновенное, страстно любящая и, как казалось ей, страстно любимая, томная, предвкушающая крепкий и счастливый сон, Зинаида Федоровна упивалась 154 новою жизнью. От избытка счастья она крепко сжимала себе руки, уверяла, что все прекрасно, и клялась, что будет любить вечно, и эти клятвы и наивная, почти детская уверенность, что ее тоже крепко любят и будут любить вечно, молодили ее лет на пять.

Она говорила милый вздор и смеялась над собой. Мы не даем никакой цены своему собственному мнению, даже если оно умно, но дрожим перед мнением разных глупцов. Я боялась чужого мнения до последней минуты, но как только послушалась самоё себя и решила жить по-своему, глаза у меня открылись, я победила свой глупый страх и теперь счастлива и всем желаю такого счастья. Но тотчас же порядок мыслей у нее обрывался и она говорила о новой квартире, об обоях, лошадях, о путешествии в Швейцарию и Италию. Орлов же был утомлен поездкой по ресторанам и магазинам и продолжал испытывать то смущение перед самим собой, какое я заметил у него утром. Он улыбался, но больше из вежливости, чем от удовольствия, и когда она говорила о чем-нибудь серьезно, то он иронически соглашался: «О, да! Он никогда не держал у себя ни кухни, ни лошадей, потому что, как выражался, не любил «заводить у себя нечистоту», и меня и Полю терпел в своей квартире только по необходимости.

Так называемый семейный очаг с его обыкновенными радостями и дрязгами оскорблял его вкусы, как пошлость; быть беременной или иметь детей и говорить о них — это дурной тон, мещанство. И для меня теперь представлялось крайне любопытным, как уживутся в одной квартире эти два существа — она, домовитая и хозяйственная, со своими медными кастрюлями и с мечтами о хорошем поваре и лошадях, и он, часто говоривший своим приятелям, что в квартире порядочного, чистоплотного человека, 155 как на военном корабле, не должно быть ничего лишнего — ни женщин, ни детей, ни тряпок, ни кухонной посуды... V Затем я расскажу вам, что происходило в ближайший четверг. Вернулся домой только один Орлов, а Зинаида Федоровна уехала, как я узнал потом, на Петербургскую сторону к своей старой гувернантке, чтобы переждать у нее время, пока у нас будут гости. Орлову не хотелось показывать ее своим приятелям. Это понял я утром за кофе, когда он стал уверять ее, что ради ее спокойствия необходимо отменить четверги. Гости, как обыкновенно, прибыли почти в одно время.

Он вошел с хитрыми, маслеными глазами, таинственно улыбаясь и потирая с мороза руки. Гости отправились в спальню и поострили там насчет женских туфель, ковра между обеими постелями и серой блузы, которая висела на спинке кровати. Им было весело оттого, что упрямец, презиравший в любви все обыкновенное, попался вдруг в женские сети так просто и обыкновенно. Здесь Маргарита мечтает о своем Фаусте. И покатился со смеху, как будто сказал что-то ужасно смешное. Я вглядывался в Грузина, ожидая, что его музыкальная душа не выдержит этого смеха, но 156 я ошибся. Его доброе, худощавое лицо сияло от удовольствия.

Когда садились играть в карты, он, картавя и захлебываясь от смеха, говорил, что Жоржиньке для полноты семейного счастья остается теперь только завести черешневый чубук и гитару. Пекарский солидно посмеивался, но по его сосредоточенному выражению видно было, что новая любовная история Орлова была ему неприятна. Он не понимал, что собственно произошло. Пекарский расчесал пальцами свою большую бороду и задумался, и молчал потом до самого ужина. Когда сели ужинать, он сказал медленно, растягивая каждое слово: — Вообще, извини, я вас обоих не понимаю. Вы могли влюбляться друг в друга и нарушать седьмую заповедь , сколько угодно, — это я понимаю. Да, это мне понятно.

Но зачем посвящать в свои тайны мужа? Разве это нужно? Гораздо честнее обманывать человека, чем портить ему порядок жизни и репутацию. Я понимаю. Вы оба думаете, что, живя открыто, вы поступаете необыкновенно честно и либерально, но с этим... Орлов ничего не ответил. Он был не в духе и ему не хотелось говорить.

Пекарский, продолжая недоумевать, постучал пальцами по столу, подумал и сказал: — Я все-таки вас обоих не понимаю. Ты не студент и она не швейка. Оба вы люди со средствами. Полагаю, ты мог бы устроить для нее отдельную квартиру. Почитай-ка Тургенева. Я уже читал. Поэтому не жить с женщиной, которая тебя любит, в одной квартире — значит отказывать ей в ее высоком назначении и не разделять ее идеалов.

Да, душа моя, Тургенев писал, а я вот теперь за него кашу расхлебывай. Я не только не хотел, но даже не мог думать, что это когда-нибудь случится. Когда она говорила, что переедет ко мне, то я думал, что она мило шутит. Все засмеялись. На любовь я прежде всего смотрю как на потребность моего организма, низменную и враждебную моему духу; ее нужно удовлетворять с рассуждением или же совсем отказаться от нее, иначе она внесет в твою жизнь такие же нечистые элементы, как она сама. Чтобы она была наслаждением, а не мучением, я стараюсь делать ее красивой и обставлять множеством иллюзий. Я не поеду к женщине, если заранее не уверен, что она будет красива, увлекательна; и сам я не поеду к ней, если я не в ударе.

И лишь при таких условиях нам удается обмануть друг друга и нам кажется, что мы любим и что мы счастливы. Но могу ли я хотеть медных кастрюлей и нечесаной головы или чтобы меня видели, когда я не умыт и не в духе? Зинаида Федоровна в простоте сердца хочет заставить меня полюбить то, от чего я прятался всю свою жизнь. Она убеждена, что мы, как молодожены, в самом скором времени совершим путешествие, то есть она хочет неотлучно находиться при мне и в купе, и в отелях, а между тем в дороге я люблю читать и терпеть не могу разговаривать. Ты думаешь, она поймет меня? Помилуй, мы мыслим так различно! По ее мнению, уйти от папаши и мамаши или от мужа к любимому мужчине — это верх гражданского мужества, а по-моему это — ребячество.

Полюбить, сойтись с мужчиной — это значит начать новую жизнь, а по-моему это ничего не значит. Любовь и мужчина составляют главную суть ее жизни, и, быть может, в этом отношении работает в ней философия бессознательного; изволь-ка убедить ее, что любовь есть только простая потребность, как пища и одежда, что мир вовсе не погибает от того, что мужья и жены плохи, что можно быть развратником, обольстителем и в то же время гениальным и благородным человеком, и с другой стороны — можно отказываться от наслаждений любви и в то же время быть глупым, злым животным. Современный культурный человек, стоящий даже внизу, например, французский рабочий, тратит в день на обед 10 су, на вино к обеду 5 су и на женщину от 5 до 10 су, а свой ум и нервы он целиком отдает работе. Зинаида же Федоровна отдает любви не су, а всю свою душу. Я, пожалуй, сделаю ей внушение, а она в ответ искренно завопиет, что я погубил ее, что у нее в жизни ничего больше не осталось. Вот и всё. Немного помолчали.

Такие женщины воображают, что будут любить вечно, и отдаются с пафосом. Все опыты, известные нам из повседневной жизни и занесенные на скрижали бесчисленных романов и драм, единогласно подтверждают, что всякие адюльтеры и сожительства у порядочных людей, какова бы ни была любовь вначале, не продолжаются дольше двух, а много — трех лет. Это она должна знать. А потому все эти переезды, кастрюли и надежды на вечные любовь и согласие — ничего больше, как желание одурачить себя и меня. Она и мила, и прелестна, — кто спорит? Но она перевернула телегу моей жизни; то, что до сих пор я считал пустяком и вздором, она вынуждает меня возводить на степень серьезного вопроса, я служу идолу, которого никогда не считал богом. Она и мила, и прелестна, но почему-то теперь, когда я еду со службы домой, у меня бывает нехорошо на душе, как будто я жду, что встречу у себя дома какое-то неудобство, вроде печников, которые разобрали все печи и навалили горы кирпича.

Одним словом, за любовь я отдаю уже не су, а часть своего покоя и своих нервов. А это скверно. Я отобью у вас Зинаиду Федоровну! С полминуты Кукушкин смеялся тонким голоском и дрожал всем телом, потом проговорил: — Смотрите, я не шучу! Не извольте потом разыгрывать Отелло! Все стали говорить о неутомимости Кукушкина в любовных делах, как он неотразим для женщин и опасен для мужей и как на том свете черти будут поджаривать его на угольях за беспутную жизнь. Он молчал и щурил глаза и, когда называли знакомых дам, грозил мизинцем — нельзя-де выдавать чужих тайн.

Орлов вдруг посмотрел на часы. Гости поняли и стали собираться. Помню, Грузин, охмелевший от вина, одевался в этот раз томительно долго. Он надел свое пальто, похожее на те капоты, какие шьют детям в небогатых семьях, поднял воротник и стал что-то длинно рассказывать; потом, видя, 160 что его не слушают, перекинул через плечо свой плед, от которого пахло детской, и с виноватым, умоляющим лицом попросил меня отыскать его шапку. Я теперь на женатом положении. Начальник добрый мой, поедем! Погода великолепная, метелица, морозик...

Честное слово, вам встряхнуться надо, а то вы не в духе, чёрт вас знает... Орлов потянулся, зевнул и посмотрел на Пекарского. Ну, ладно, поеду, — решил Орлов после некоторого колебания. Он пошел в кабинет, а за ним поплелся Грузин, волоча за собою плед. Через минуту оба вернулись в переднюю. Пьяненький и очень довольный Грузин комкал в руке десятирублевую бумажку. Она у меня Лизочку крестила, я люблю ее, бедную.

Ах, милый человек! Адвокатиссимус, сухарь сухарем, а женщин небось любит... Наконец, уехали. Орлов дома не ночевал и вернулся на другой день к обеду. VI У Зинаиды Федоровны пропали золотые часики, подаренные ей когда-то отцом. Эта пропажа удивила и испугала ее. Полдня она ходила по всем комнатам, растерянно оглядывая столы и окна, но часы как в воду канули.

К счастью для меня, в этот раз не я помогал ей раздеваться, а Поля. Когда хватились кошелька, то в передней его уже не оказалось. Я не крал, но мною овладело такое чувство, как будто я украл и меня поймали. У меня даже слезы выступили. Когда садились обедать, Зинаида Федоровна сказала Орлову по-французски: — У нас завелись духи. Я сегодня потеряла в передней кошелек, а сейчас, гляжу, он лежит у меня на столе. Но духи не бескорыстно устроили такой фокус.

Взяли себе за работу золотую монету и двадцать рублей. Через минуту Зинаида Федоровна уже не помнила про фокус, который устроили духи, и со смехом рассказывала, как она на прошлой неделе заказала себе почтовой бумаги, но забыла сообщить свой новый адрес, и магазин послал бумагу на старую квартиру к мужу, который должен был заплатить по счету двенадцать рублей. И вдруг она остановила свой взгляд на Поле и пристально посмотрела на нее. При этом она покраснела и смутилась до такой степени, что заговорила о чем-то другом. Когда я принес в кабинет кофе, Орлов стоял около камина спиной к огню, а она сидела в кресле против него. Я могу назвать вам день и даже час, когда она украла у меня часы. А кошелек?

Тут не может быть никаких сомнений. Как хочешь, завтра я отпущу эту сороку на волю и пошлю Степана за своею Софьей. Та не воровка, и у нее не такой... Завтра вы будете в другом настроении и поймете, что нельзя гнать человека только потому, что вы подозреваете его в чем-то. Обидно, Жорж, что вы мне не верите. Пусть вы правы, — сказал Орлов, оборачиваясь к огню и бросая туда папиросу, — но волноваться все-таки не следует. Вообще, признаться, я не ожидал, что мое маленькое хозяйство будет причинять вам столько серьезных забот и волнений.

Пропала золотая монета, ну, и бог с ней, возьмите у меня их хоть сотню, но менять порядок, брать с улицы новую горничную, ждать, когда она привыкнет, — все это длинно, скучно и не в моем характере. Теперешняя наша горничная, правда, толста и, быть может, имеет слабость к перчаткам и платкам, но зато она вполне прилична, дисциплинированна и не визжит, когда ее щиплет Кукушкин. Так и скажите. Это ужасно! Я не знаю, не знаю, но я даже читала...

Как и в любой другой день в День Иоанна Крестителя нельзя ссориться, спорить с близкими и родными людьми, так как конфликт может продлиться долго.

Не рекомендуется и хвалить близких. Считается, что так можно сглазить человека. Не стоит 6 октября устраивать шумные посиделки и есть мясо, а также пересчитывать деньги, совершать пустые траты, давать в долг. Подписывайтесь на МТВ. Все видео МТВ.

Она сидела у себя в комнате, в углу, с таким выражением, как будто ее посадили в угол в наказание. Да не уходите из дому, — сказала она мне вслед, — мне страшно оставаться одной. Потом мне почти каждый час приходилось бегать вниз к швейцару и спрашивать, нет ли телеграммы. Что за жуткое время, должен признаться! Зинаида Федоровна, чтобы не видеть Поли, обедала и пила чай у себя в комнате, тут же и спала на коротком диване, похожем на букву Э, и сама убирала за собой постель.

В первые дни носил телеграммы я, но, не получая ответа, она перестала верить мне и сама ездила на телеграф. Глядя на нее, я тоже с нетерпением ждал телеграммы. Я надеялся, что он придумает какую-нибудь ложь, например, распорядится, чтобы ей послали телеграмму с какой-нибудь станции. Если он слишком заигрался в карты, думал я, или успел уже увлечься другою женщиной, то, конечно, напомнят ему о нас и Грузин, и Кукушкин. Но напрасно мы ожидали. Раз пять на день я входил к Зинаиде Федоровне с тем, чтобы рассказать ей всю правду, но она глядела, как коза, плечи у нее были опущены, губы шевелились, и я уходил назад, не сказав ни слова. Сострадание и жалость отнимали у меня все мужество. Поля, как ни в чем не бывало, веселая и довольная, убирала кабинет барина, спальню, рылась в шкапах и стучала посудой, а проходя мимо двери Зинаиды Федоровны, напевала что-то и кашляла. Ей нравилось, что от нее прятались. Вечером она уходила куда-то, а часа в два или три звонилась, и я должен был отворять ей и выслушивать замечания насчет своего кашля.

Тотчас же слышался другой звонок, я бежал к комнате, что рядом с кабинетом, и Зинаида Федоровна, просунув в дверь голову, спрашивала: «Кто это звонил? Когда наконец в субботу позвонили снизу и на лестнице послышался знакомый голос, она до такой степени обрадовалась, что зарыдала; она бросилась к нему навстречу, обняла его, целовала ему грудь и рукава, говорила что-то такое, чего нельзя было понять. Швейцар внес чемоданы, послышался веселый голос Поли. Точно кто на каникулы приехал! Я измучилась, я едва пережила это время… О, боже мой! Мы с сенатором в первый же день поехали в Москву, я не получал твоих телеграмм, — сказал Орлов. Видно было, что он не спал всю ночь: вероятно, играл в карты и много пил. Зинаида Федоровна уложила его в постель, и все мы потом до самого вечера ходили на цыпочках. Обед прошел вполне благополучно, но когда ушли в кабинет пить кофе, началось объяснение. Зинаида Федоровна заговорила о чем-то быстро, вполголоса, она говорила по-французски, и речь ее журчала, как ручей, потом послышался громкий вздох Орлова и его голос.

Отчего я никогда не замечаю ни горничных, ни дворников, ни лакеев? Милая моя, вы просто капризничаете и не хотите иметь характера… Я даже подозреваю, что вы беременны. Когда я предлагал вам уволить ее, вы потребовали, чтобы она осталась, а теперь хотите, чтобы я прогнал ее. А я в таких случаях тоже упрямый человек: на каприз я отвечаю тоже капризом. Вы хотите, чтобы она ушла, ну, а я вот хочу, чтобы она осталась. Это единственный способ излечить вас от нервов. Теперь расскажи мне о Москве… Что в Москве? X На другой день — это было 7 января, день Иоанна Крестителя — Орлов после завтрака надел черный фрак и орден, чтобы ехать к отцу поздравлять его с ангелом. Нужно было ехать к двум часам, а когда он кончил одеваться, была только половина второго. Как употребить эти полчаса?

Он ходил по гостиной и декламировал поздравительные стихи, которые читал когда-то в детстве отцу и матери. Тут же сидела Зинаида Федоровна, собравшаяся ехать к портнихе или в магазин, и слушала его с улыбкой. Не знаю, с чего у них начался разговор, но когда я принес Орлову перчатки, он стоял перед Зинаидою Федоровной и с капризным, умоляющим лицом говорил ей: — Ради бога, ради всего святого, не говорите вы о том, что уже известно всем и каждому! И что за несчастная способность у наших умных, мыслящих дам говорить с глубокомысленным видом и с азартом о том, что давно уже набило оскомину даже гимназистам. Ах, если бы вы исключили из нашей супружеской программы все эти серьезные вопросы! Как бы одолжили! Поймите же вы, наконец. Высший свет бранят всегда, чтобы противупоставить его тому свету, где живут купцы, попы, мещане и мужики, разные там Сидоры и Никиты. Оба света мне противны, но если бы мне предложили выбирать по совести между тем и другим, то я, не задумываясь, выбрал бы высший, и это не было бы ложью и кривляньем, так как все мои вкусы на его стороне. Наш свет и пошл, и пуст, но зато мы с вами хоть порядочно говорим по-французски, кое-что почитываем и не толкаем друг друга под микитки, даже когда сильно ссоримся, а у Сидоров, Никит и у их степенств — потрафляем, таперича, чтоб тебе повылазило, и полная разнузданность кабацких нравов и идолопоклонство.

Это рекомендует с дурной стороны не меня только, но и их также. Они кормят меня и ломают передо мною шапку, значит, у них не хватает ума и честности поступать иначе. Я никого не браню и не хвалю, а только хочу сказать: высший свет и низший — оба лучше. Сердцем и умом я против обоих, но вкусы мои на стороне первого. Ну-с, что же касается теперь ненормальностей брака, — продолжал Орлов, взглянув на часы, — то пора вам понять, что никаких ненормальностей нет, а есть пока только неопределенные требования к браку. Что вы хотите от брака? В законном и незаконном сожительстве, во всех союзах и сожительствах, хороших и дурных, — одна и та же сущность. Вы, дамы, живете только для одной этой сущности, она для вас всё, без нее ваше существование не имело бы для вас смысла. Вам ничего не нужно, кроме сущности, вы и берете ее, но с тех пор, как вы начитались повестей, вам стало стыдно брать, и вы мечетесь из стороны в сторону, меняете, очертя голову, мужчин и, чтобы оправдать эту сумятицу, заговорили о ненормальностях брака. Раз вы не можете и не хотите устранить сущности, самого главного вашего врага, вашего сатану, раз вы продолжаете рабски служить ему, то какие тут могут быть серьезные разговоры?

Всё, что вы ни скажете мне, будет вздор и кривлянье. Не поверю я вам. Я пошел узнать у швейцара, есть ли извозчик, и когда вернулся, то застал уже ссору. Как выражаются моряки, ветер крепчал. Я чиста перед богом и людьми, и мне не в чем раскаиваться. Я ушла от мужа к вам и горжусь этим. Горжусь, клянусь вам моею честью! Он возвышает меня и вас над тысячами людей, которые хотели бы поступить так же, как я, но не решаются из малодушия или мелких расчетов. Но вы не порядочны. Вы боитесь свободы и насмехаетесь над честным порывом из страха, чтобы какой-нибудь невежда не заподозрил, что вы честный человек.

Вы боитесь показывать меня своим знакомым, для вас нет выше наказания, как ехать вместе со мною по улице… Что? Разве это не правда? Почему вы до сих пор не представили меня вашему отцу и вашей кузине? Нет, мне это надоело, наконец!

Приказали кланяться. Я пошел к себе в лакейскую и тоже лег. Делать было нечего и читать не хотелось. Я не удивлялся и не возмущался, а только напрягал мысль, чтобы понять, для чего понадобился этот обман.

Ведь так только подростки обманывают своих любовниц. Неужели он, много читающий и рассуждающий человек, не мог придумать чего-нибудь поумнее? Признаюсь, я был неплохого мнения об его уме. Я думал, что если бы ему понадобилось обмануть своего министра или другого сильного человека, то он употребил бы на это много энергии и искусства, тут же, чтобы обмануть женщину, сгодилось очевидно то, что первое пришло в голову; удастся обман — хорошо, не удастся — беда не велика, можно будет солгать во второй раз так же просто и скоро, не ломая головы. В полночь, когда в верхнем этаже над нами, встречая Новый год, задвигали стульями и прокричали ура, Зинаида Федоровна позвонила мне из комнаты, что рядом с кабинетом. Она, вялая от долгого лежанья, сидела за столом и писала что-то на клочке бумаги. Выйдя затем на улицу, я прочел на клочке: «С Новым годом, с новым счастьем. Скорей телеграфируй, скучаю ужасно.

Прошла целая вечность. Жалею, что нельзя послать по телеграфу тысячу поцелуев и самое сердце. Будь весел, радость моя. Я послал эту телеграмму и на другой день утром отдал расписку. IX[править] Хуже всего, что Орлов необдуманно посвятил в тайну своего обмана также и Полю, приказав ей принести сорочки на Сергиевскую. После этого она со злорадством и с непостижимою для меня ненавистью смотрела на Зинаиду Федоровну и не переставала у себя в комнате и в передней фыркать от удовольствия. На другой день нового года Зинаида Федоровна позвала меня в свою комнату и сообщила мне вполголоса, что у нее пропало черное платье. И потом ходила по всем комнатам, бледная, с испуганным и негодующим лицом и разговаривала сама с собой: — Каково?

Нет, каково? Ведь это неслыханная дерзость! За обедом она хотела налить себе супу, но не могла, — дрожали руки. И губы у нее дрожали. Она беспомощно поглядывала на суп и пирожки, ожидая, когда уймется дрожь, и вдруг не выдержала и посмотрела на Полю. Вы уходите отсюда совсем… совсем! Сейчас же уходите! Они меня нанимали.

Как они прикажут, так и будет. Я тут хозяйка! Зинаида Федоровна бросила на стол салфетку и быстро, с жалким, страдальческим лицом, вышла из столовой. Поля, громко рыдая и что-то причитывая, тоже вышла. Суп и рябчик остыли. И почему-то теперь вся эта ресторанная роскошь, бывшая на столе, показалась мне скудною, воровскою, похожею на Полю. Самый жалкий и преступный вид имели два пирожка на тарелочке. Посмотрим, кто из нас первая уйдет!

Позвонила Зинаида Федоровна. Она сидела у себя в комнате, в углу, с таким выражением, как будто ее посадили в угол в наказание. Да не уходите из дому, — сказала она мне вслед, — мне страшно оставаться одной. Потом мне почти каждый час приходилось бегать вниз к швейцару и спрашивать, нет ли телеграммы. Что за жуткое время, должен признаться! Зинаида Федоровна, чтобы не видеть Поли, обедала и пила чай у себя в комнате, тут же и спала на коротком диване, похожем на букву Э, и сама убирала за собой постель. В первые дни носил телеграммы я, но, не получая ответа, она перестала верить мне и сама ездила на телеграф. Глядя на нее, я тоже с нетерпением ждал телеграммы.

Я надеялся, что он придумает какую-нибудь ложь, например, распорядится, чтобы ей послали телеграмму с какой-нибудь станции. Если он слишком заигрался в карты, думал я, или успел уже увлечься другою женщиной, то, конечно, напомнят ему о нас и Грузин, и Кукушкин. Но напрасно мы ожидали. Раз пять на день я входил к Зинаиде Федоровне с тем, чтобы рассказать ей всю правду, но она глядела, как коза, плечи у нее были опущены, губы шевелились, и я уходил назад, не сказав ни слова. Сострадание и жалость отнимали у меня все мужество. Поля, как ни в чем не бывало, веселая и довольная, убирала кабинет барина, спальню, рылась в шкапах и стучала посудой, а проходя мимо двери Зинаиды Федоровны, напевала что-то и кашляла. Ей нравилось, что от нее прятались. Вечером она уходила куда-то, а часа в два или три звонилась, и я должен был отворять ей и выслушивать замечания насчет своего кашля.

Обед прошел вполне благополучно, но когда ушли в кабинет пить кофе, началось объяснение. Зинаида Федоровна заговорила о чем-то быстро, вполголоса, она говорила по-французски, и речь ее журчала, как ручей, потом послышался громкий вздох Орлова и его голос. Отчего я никогда не замечаю ни горничных, ни дворников, ни лакеев? Милая моя, вы просто капризничаете и не хотите иметь характера… Я даже подозреваю, что вы беременны. Когда я предлагал вам уволить ее, вы потребовали, чтобы она осталась, а теперь хотите, чтобы я прогнал ее.

Вход в систему

Новости партнеров
Глава 10 — Рассказ неизвестного человека (Чехов А. П., ) — читать онлайн
Народный календарь
Читать онлайн
Церковный праздник 7 июля: что нельзя делать в день Иоанна Предтечи
Собор Предтечи и Крестителя Господня Иоанна Церковь празднует 20 января

Не забыть сделать на рождество Иоанна Крестителя 7 июля

Как-то я смотрю по своему окружению, что об этом празднике знает или помнит не так много людей. На самом же деле в церковном календаре рождество Иоанна Крестителя или Иоанна Предтечи стоит практически наравне с Рождеством Христа и Рождеством Богородицы. Поэтому, отмечаем себе в календаре и стараемся не забывать эту постоянную дату - 7 июля. Источник: Яндекс Всегда праздник выпадает на период летнего Апостольского поста, который заканчивается только 12 июля.

Иоанн проводил свои дни в пустыне, где он постился и молился. Он крестил людей в реке Иордан и проповедовал, что близко наступило Царствие Божие. Он также призывал людей к исповеди грехов и к покаянию. Иоанн был арестован Иродом Антипой, правителем Галилеи, после того, как он осудил его за брак с женой его брата. Иоанн остался в тюрьме несколько месяцев, пока Ирод не приказал его казнить.

Его голова была подарена дочери Ирода, которая попросила ее в знак своей благодарности за свой танец перед Иродом. Иоанн Предтеча имеет важное место в христианской традиции. Его день памяти отмечается 24 июня по старому стилю. По новому календарю праздник Иоанна Предтечи Крестителя отмечается 7 июля. Церковный праздник 7 июля: что нельзя делать в этот день? Не вести рабочих дел и не заниматься бизнесом.

Именно эта дата имеет историческую преемственность и относится к старой традиции, поскольку Иоанн Креститель считался покровителем каменщиков в континентальной Европе в средние века. Гильдия масонов и плотников при Кёльнском соборе была известна как «Братство святого Иоанна Крестителя» [3]. Самая ранняя сохранившаяся запись инсталляции великого мастера Великой ложи Ирландии датирована 24 июня 1725 года [4].

Как повествует Евангелие Лк. Однажды святой Захария совершал богослужение в Иерусалимском храме и увидел Архангела Гавриила, стоящего по правую сторону жертвенника кадильного. Он предсказал, что у Захарии родится сын, который будет провозвестником ожидаемого Ветхозаветной Церковью Спасителя — Мессии. Захария смутился, на него напал страх. Он усомнился, что в старости возможно иметь сына, и просил знамения.

Что написано в Библии о...

самый чтимый святой. В переводе с еврейского языка Иоанн означает «благодать Божия». Родился великий Пророк от праведных родителей. В пятницу, 6 октября, православные волгоградцы чтят память Иоанна Крестителя, который предсказал появление Всевышнего. Иоанн Креститель – самый почитаемый святой после Богородицы. Именно Иоанн крестил в 30-летнем возрасте Иисуса Христа в реке Иордан. В церковном календаре есть несколько дат, когда чтят память Иоанна Предтечи или Иоанна Крестителя. Так, 7 июля отмечается Рождество Иоанна Предтечи. Что можно делать в день Иоанна Крестителя. В этот день было принято устраивать праздник. Перед тем, как сесть за праздничный стол, нужно выпить крещенской воды. Такой ритуал проводился для здоровья, и чтобы не страдать от пагубных привычек. Собор Иоанна Предтечи отмечают на следующий день после праздника Крещения Господня — 20 января (по новому стилю) или 7 января (по новому).

Новости партнеров

Каким было рождение Иоанна?
7 июля — Рождество честного славного Пророка, Предтечи и Крестителя Господня Иоанна
Антон Чехов — Рассказ неизвестного человека
ФЭБ: Чехов. Рассказ неизвестного человека. — (текст)
Рассказ неизвестного человека (Чехов А. П.) – [HOST]
Собор Предтечи и Крестителя Господня Иоанна Церковь празднует 20 января

Собор святого Иоанна, Предтечи и Крестителя Господня

Иван-чай символизирует крест, на котором распяли Иисуса Христа, а также покровительство святого Иоанна Крестителя. Сирень символизирует кротость и нежность души, а также Дух Святой. Липа символизирует духовную чистоту, благодаря своим лечебным и противовоспалительным свойствам. Хризантемы символизируют несокрушимость, долголетие и почитание святых.

Розы символизируют любовь и благодать Божью, а также красоту и нежность души. Можно также приносить берёзовые веточки, ветки вербы или пальмовые листья. Сильная молитва Иоанну Крестителю в церковный праздник 7 июля Молитва Иоанну Крестителю является одной из самых популярных и благодарностных молитв в христианской церкви.

Вот одна из версий этой молитвы: О, святый Иоанн Креститель, покровитель нашей души и заступник перед Богом! Мы взываем к Тебе со скорбными сердцами и просим Твоей заступнической помощи. Молимся о благословении нашей жизни, о прощении грехов наших, о исцелении от всех душевных и телесных болезней, о защите от всех видов заблуждений и обольщений врага истинного креста Господня.

О, святый Иоанн Креститель, просим Тебя, останься со мной и с нами, заступайся за нас в часы соблазнов, укрепляй и направляй нас на путь истинный и прямой.

Он усомнился, что в старости возможно иметь сына, и просил знамения. Оно было дано ему, являясь одновременно и наказанием за неверие: Захария был поражен немотой до времени исполнения слов Архангела. После Рождества Господа нашего Иисуса Христа и поклонения пастырей и волхвов нечестивый царь Ирод повелел избить всех младенцев. Услышав об этом, святая Елисавета убежала со своим сыном в пустыню и скрывалась в пещере.

Святой Захария как священник находился в Иерусалиме и исполнял свое священническое служение в храме.

Бывает это, когда нас оставят ближние, когда сделается вокруг нас пусто. Бывает это, когда нас тронет болезнь, и тогда, как бы ни были мы окружены заботой, мы чувствуем, что мы одиноки, потому что мы стоим перед лицом жизни и смерти, там, где каждый человек один за себя будет решать вопрос жизни и смерти — не только временной, но и вечной. Мы знаем, как трудно бывает остаться одному с самим собой, когда к этому не привык: делается боязно — тогда открывается перед нашим собственным взором внутренняя наша пустота, и в эту пустоту, в эту пустыню нам надлежит войти. Там будет одиноко, там будет пусто, там будет трудно жить, но только если мы сумеем жить в этой пустыне с Богом одним, сможем мы вернуться к людям, никогда не теряя Бога.

И вот святой Иоанн, свыше 30 лет пребывая одиноко в пустыне, боролся со своим сердцем, и вышел на проповедь, и засвидетельствован Богом как величайший — но не только. Евангелие нам называет его не пророком, а гласом. Он так сроднился с волей Божией, так стал един с тем животворным словом, которое ему надлежит произнести для спасения людей, для пробуждения людей, для того, чтобы в них тоже воссияла жизнь, возродилась радость, что он — только голос. Это уже не человек, который говорит, это Бог, Который вещает Его гласом. Так говорили святые.

Один из подвижников Афона, не так давно умерший — всего лишь тридцать лет тому назад, — говорил: «Святые от себя не говорят; они говорят от Бога, и только». Иоанн отверг все земное для того, чтобы принадлежать Богу, и Господь его вернул к этой земле, Господь не оставил его в далекой пустыне; тогда, когда Он стал с ним неразлучным, Он его послал к людям, чтобы люди зажили той жизнью, которую познал Иоанн. И вот ставится вопрос перед каждым из нас: есть ли во мне такая жизнь, которой я могу зажечь другого человека? Где эта жизнь во мне? Когда меня люди встречают, они загораются, что ли?

Когда люди меня слышат, трепещет ли их сердце — как Евангелие говорит о спутниках Эмаусских: горело сердце в них? Когда люди видят нашу жизнь, разве они говорят о нас, как они говорили о первых христианах: Как они друг друга любят! Разве дивятся, слыша, видя нас, тому, что у нас есть что-то, чего ни у кого нет? А если это так, то мы не пошли даже путем предшественника, мы не готовы принести Христа людям, мы не готовы даже проложить Ему дорожку, чтоб Он нашел как-то путь Себе. А мы призваны быть теми, кто готовит радость людям, радость встречи с Богом, радость, которой никогда не будет конца и которой никто, ничто не может отнять.

Чудесным же образом он избежал гибели среди других младенцев Вифлеема, убитых по приказу царя Ирода. И Господь призвал Иоанна к проповеди. К реке Иордан для ритуального очищения приходило много народу. К ним и обратился Иоанн, говоря, что перед тем, как получить внешнее омовение, человеку нужно нравственно очиститься. Крещение Иоанна еще не было в полной мере таинством христианского крещения. Но за этим духовным приготовлением к нему обращались многие. Пришел на берег Иордана и сам Спаситель. Крещением Христа пророк Иоанн завершил и как бы запечатлел свое пророческое служение.

Почему Иоанна Крестителя называют Предтечей "Предтеча" на старославянском языке дословно означает "тот, кто течет перед", "первопроходец". А прозвали Иоанна Предтечей за то, что он родился на полгода раньше Христа, то есть как бы предшествовал Ему. А также потому, что важнейшей частью служения Иоанна была проповедь о скором пришествии Мессии, Помазанника Божьего, обещанного Богом народу Израиля. Собор Иоанна Предтечи — история праздника и в чем его суть Собор Иоанна Предтечи — это праздник, который следует сразу после Крещения Господня. По православной традиции на следующий день после великих Господских и Богородичных праздников вспоминают святых, которые ближайшим образом послужили этому священному событию в библейской истории. Священники правят в этот день особую службу. А прихожане благодарят Иоанна Крестителя за его служение, которое проложило путь к приходу Иисуса Христа и засвидетельствовало его божественную природу. Традиции праздника Собора Иоанна Предтечи На Руси с самого утра было принято посещать церковную службу, на которой чтили Иоанна Предтечу, одного из величайших святых.

Когда празднуют Рождество Иоанна Предтечи?

Значимые факты о святом пророке и предтече Господнем Иоанне Крестителе.
Также рекомендуем
Праздник Ирода с Усекновение главы Иоанна Крестителя
Что написано в Библии о...
Евангелие от Матфея 11 стих 12

Собор Иоанна Крестителя: что можно и нельзя делать 20 января 2024 года

это было 7 января, день Иоанна Крестителя - Орлов после завтрака надел черный фрак и орден, чтобы ехать к отцу поздравлять его с ангелом. Нужно было ехать к двум часам, а когда он кончил одеваться, была только половина второго. В 7-й главе Евангелия от Луки есть слова: «Иоанн, призвав двоих из учеников своих, послал к Иисусу спросить: Ты ли Тот, Который должен прийти, или ожидать нам. Православные верующие в эту субботу отметят Собор Предтечи и Крестителя Господня Иоанна. В народном календаре этот день получил название Иван Бражник и стал ассоциироваться у людей с определенными запретами и традициями. На другой день – это было 7 января, день Иоанна Крестителя – Орлов после завтрака надел черный фрак и орден, чтобы ехать к отцу поздравлять его с ангелом. Нужно было ехать к двум часам, а когда он кончил одеваться, была только половина второго. Со дней Иоанна Крестителя и поныне против Царства Небес ведется борьба и его разоряют насильники. Православные верующие 20 января отмечают Собор Предтечи и Крестителя Господня Иоанна. В народе дату прозвали Иваном Бражником, или Перезимником и связывали с ней различные запреты.

7 июля — Рождество честного славного Пророка, Предтечи и Крестителя Господня Иоанна

Почему вы до сих пор не представили меня вашему отцу и вашей кузине? Нет, мне это надоело, наконец! Извольте представить меня вашему отцу! Он принимает ежедневно по утрам от десяти до половины одиннадцатого. О, как вы низки! Вся суть в том, что вы ошиблись и не хотите в этом сознаться вслух. Вы воображали, что я герой и что у меня какие-то необычайные идеи и идеалы, а на поверку-то вышло, что я самый заурядный чиновник, картежник и не имею пристрастия ни к каким идеям. Я достойный отпрыск того самого гнилого света, из которого вы бежали, возмущенная его пустотой и пошлостью. Сознайтесь же и будьте справедливы: негодуйте не на меня, а на себя, так как ошиблись вы, а не я. До главного договорились, слава богу. Теперь слушайте дальше, если угодно.

Возвыситься до вас я не могу, так как слишком испорчен; унизиться до меня вы тоже не можете, так как высоки слишком. Остается, стало быть, одно… — Что? Поймите мои страдания… Орлов, испугавшийся слез, быстро пошел в кабинет и, не знаю зачем, — желал ли он причинить ей лишнюю боль или вспомнил, что это практикуется в подобных случаях, — запер за Страница:.

К рассказу очевидца присоединяем официальные сведения о празднестве сожжения костров кавалерами ордена св. Иоанна Иерусалимского. Прочие лица, имевшие приезд ко Двору, но не принадлежавшие к ордену, стояли в кавалерской и новой большой залах. В половине 7-го часа Император с особами своего дома, вышел из внутренних покоев... Здесь Государь и Императрица Мария Феодоровна заняли места на троне и великий сенекаль орденского двора, Нарышкин, поднес Императору на золотом блюде факел. В то же время и такие же факелы были вручены пажами членам Священного Совета. После этого первого действия обряда Император со всеми членами Священного Совета и двора великого магистра и со всеми присутствовавшими членами ордена шествовали к приготовленным на площади за железными воротами девяти кострам. Император шел непосредственно за сенекалом, в красном орденском мундире и в большом супервесте, имея в некотором расстоянии от себя: по правую сторону - одного из офицеров Кавалергардского корпуса, а по левую - первого своего орденского оруженосца, графа Кутайсова. Императрица и Великие Княжны Александра, Елена и Мария Павловны в сопровождении статс-дам камер-фрейлин и фрейлин ехали за процессией на линейках По прибытии на площадь вся процессия обошла три раза вокруг костров и тогда стоявщие около них камергеры двора великого магистра зажгли бывшие у них факелы. Великий сенекал принял из рук Императора факел, зажег его у первого с правой стороны камергера и вручил обратно Государю. После этого камергеры подошли для зажжения факелов к членам Совета и тогда уже Император зажег первый костер, чему последовали с остальными кострами члены Совета, от которых по старшинству чинов и званий принимали факелы и зажигали костры прочие члены ордена. Императрица, Великие Княжны и их свита смотрели на церемонию из нарочно устроенной вели-колепной палатки. В этот вечер кавалергарды содержали караул в круглой зале Павловского дворца, а часть их находилась при подобной же церемонии, происходившей в Петербурге, на пространстве между зданием орденского дворца - ныне Пажеский корпус - и железной оградой, отделяющей его от Большой Садовой улицы. На другой день, 24 июня, в праздник рождества св. Иоанна Предтечи и, вместе, в праздник ордена св.

Мне хотелось и говорить, и читать, и стучать молотом где-нибудь в большом заводе, и стоять на вахте, и пахать. Меня тянуло и на Невский, и в поле, и в море — всюду, куда хватало мое воображение. Когда вернулась Зинаида Федоровна, я бросился отворять ей и с особенною нежностью снял с нее шубу. В последний раз! Кроме старика, в этот день приходило к нам еще двое. Вечером, когда совсем уже стемнело, неожиданно пришел Грузин, чтобы взять для Орлова какие-то бумаги. Он открыл стол, достал нужные бумаги и, свернув их в трубку, приказал мне положить в передней около его шапки, а сам пошел к Зинаиде Федоровне. Она лежала в гостиной на софе, подложив руки под голову. Прошло уже пять или шесть дней, как Орлов уехал на ревизию, и никому не было известно, когда он вернется, но она уже не посылала телеграмм и не ожидала их. Поли, которая все еще жила у нас, она как будто не замечала. Ей уже, как Орлову, из упрямства хотелось быть несчастной; она назло себе и всему на свете по целым дням лежала неподвижно на софе, желая себе только одного дурного и ожидая только дурное. Вероятно, она воображала себе возвращение Орлова и неизбежные ссоры с ним, потом его охлаждение, измены, потом как они разойдутся, и эти мучительные мысли доставляли ей, быть может, удовольствие. Но что бы она сказала, если бы вдруг узнала настоящую правду? А Жоржинька-то уехал, — солгал он. Он со вздохом сел и нежно погладил ее по руке. Сегодня у Биршовых день рождения их Кати. Славная девочка! Я подал ему стакан чаю и графинчик с коньяком. Он медленно, с видимою неохотой выпил чай и, возвращая мне стакан, спросил робко: — А нет ли у вас, дружок, чего-нибудь… закусить? Я еще не обедал. У нас ничего не было. Я сходил в ресторан и принес ему обыкновенный рублевый обед. Бедняжка, у нее золотушка! Ах, дети, дети! Жоржиньке непонятно это чувство. Он еще выпил. Тощий, бледный, с салфеткой на груди, точно в передничке, он с жадностью ел и, поднимая брови, виновато поглядывал то на Зинаиду Федоровну, то на меня, как мальчик. Казалось, что если бы я не дал ему рябчика или желе, то он заплакал бы. Утолив голод, он повеселел и стал со смехом рассказывать что-то о семье Биршовых, но, заметив, что это скучно и что Зинаида Федоровна не смеется, замолчал. И как-то вдруг стало скучно. После обеда оба сидели в гостиной при свете одной только лампы и молчали: ему тяжело было лгать, а она хотела спросить его о чем-то, но не решалась. Так прошло с полчаса. Грузин поглядел на часы. Опять помолчали. Он сел за рояль, тронул один клавиш, потом заиграл и тихо запел: «Что день грядущий мне готовит? Давно бросил. Глядя на потолок, как бы припоминая, он с чудесным выражением сыграл две пьесы Чайковского, так тепло, так умно! Лицо у него было такое, как всегда — не умное и не глупое, и мне казалось просто чудом, что человек, которого я привык видеть среди самой низменной, нечистой обстановки, был способен на такой высокий и недосягаемый для меня подъем чувства, на такую чистоту. Зинаида Федоровна раскраснелась и в волнении стала ходить по гостиной. Сначала робко и подбирая, затем с уверенностью он заиграл «Лебединую песню» Сен-Санса. Сыграл и повторил. Взволнованная Зинаида Федоровна остановилась около него и спросила: — Кум, скажите мне искренно, по-дружески: что вы обо мне думаете? Если же вы хотите, чтоб я говорил вообще по интересующему вас вопросу, — продолжал он, вытирая себе рукав около локтя и хмурясь, — то, милая, знаете ли… Свободно следовать влечениям своего сердца — это не всегда дает хорошим людям счастье. Чтобы чувствовать себя свободным и в то же время счастливым, мне кажется, надо не скрывать от себя, что жизнь жестока, груба и беспощадна в своем консерватизме, и надо отвечать ей тем, чего она стоит, то есть быть так же, как она, грубым и беспощадным в своих стремлениях к свободе. Я так думаю. Я так утомилась, что не пошевельну пальцем для своего спасения. Это он сказал шутя, но после его слов у Зинаиды Федоровны, а потом и у него самого на глазах заблестели слезы. Прощайте, кумушка милая. Дай бог вам здоровья. Он поцеловал ей обе руки и, нежно погладив их, сказал, что непременно побывает еще на днях. Надевая в передней свое пальто, похожее на детский капотик, он долго шарил в карманах, чтобы дать мне на чай, но ничего не нашел. Никогда не забуду того настроения, какое оставил после себя этот человек. Зинаида Федоровна все еще продолжала в волнении ходить по гостиной. Не лежала, а ходила — уж одно это хорошо. Я хотел воспользоваться этим настроением, чтоб откровенно поговорить с ней и тотчас уйти, но едва я успел проводить Грузина, как послышался звонок. Это пришел Кукушкин. Ты говоришь: нет? Экая жалость! В таком случае, пойду поцелую хозяйке ручку и — вон. Зинаида Федоровна, можно? Извините, что так поздно. Он просидел в гостиной не долго, не больше десяти минут, но мне казалось, что он сидит уже давно и никогда не уйдет. Я кусал себе губы от негодования и досады и уже ненавидел Зинаиду Федоровну.

Согрешил я на небо и перед тобой, и уже недостоин называться сыном твоим… Но отец не позволил ему уравнять себя с наемниками, потому что даже блудный сын все же остается сыном. Ведь благодать Крещения несмываема. Отец говорит своим рабам: — Принесите лучшую одежду и оденьте его, дайте перстень на руку его и обувь на ноги. И, заколов откормленного теленка, будем веселиться, ибо сын мой мертв был и ожил, пропадал и нашелся. Одежда — образ благодати Крещения. Рабы — Ангелы покаяния или священники. Перстень — залог Святого Духа, дающий силу творить добрые дела, и знак участия в Царстве Небесном, ведь издревле перстень — знак власти. Обувь на ногах — знак того, что он снова имеет право быть в доме отца, ведь на Востоке гости снимают обувь, входя в дом, а хозяин ходит обутым. Также обувь — защита Бога, которая окружает покаявшегося. Телец упитанный — таинственное Причастие Тела и Крови Христа. Старший сын весь этот день работал в поле и, подходя к дому, услышал музыку и танцы. Подозвав слугу, он спросил: — Что это такое? А слуга ответил: — Твой брат вернулся, и отец твой принял его с радостью, потому что увидел его здоровым. И старший сын не захотел войти в дом. Тогда отец вышел к нему и звал его, но он сказал в ответ отцу: — Я столько лет служу тебе и никогда не нарушал приказания твоего, но ты не дал мне и козленка, чтобы я повеселился с друзьями своими. А когда этот сын твой, расточивший имение с блудницами, пришел, ты заколол для него откормленного теленка! Отец сказал: — Сын мой! Ты всегда со мною, и все мое — твое. А о том надо радоваться, что брат твой был мертв и ожил, пропадал и нашелся. Старший сын — это те праведники, которые возмущаются тем, что Бог милует грешников, а их не защищает в этой жизни. Господь же учит их подражать Своему человеколюбию и не впадать в осуждение грешников, покаяния которых всегда ожидает Создатель. Притча о неверном управителе Лк. На него донесли, что он растрачивает имущество. Хозяин вызвал его к себе и сказал: — Дай отчет в управлении, ибо ты не можешь больше управлять. Тогда управитель сказал себе: «Что мне делать? Копать не могу, просить стыжусь. Вот что сделаю, чтобы меня приняли в свои дома, когда перестану управлять... Тем, кто должен был сто мер пшеницы, тем велел переписать на пятьдесят, а кто должен сто мер масла — восемьдесят. И похвалил его хозяин, что он догадливо поступил, ибо сыны века сего догадливее сынов света в своем роде. И Христос повелевает нам: приобретайте себе друзей богатством неправедным, чтобы, когда оскудеете, приняли вас в вечные обители. Никакой слуга не может служить двум господам, ибо или одного будет ненавидеть, а другого любить, или одному станет усердствовать, а о другом нерадеть. Не можете служить Богу и маммоне» Лк. Услышав это, фарисеи смеялись над Ним, ибо были сребролюбивы. Но Христос сказал: «Вы выказываете себя праведниками пред людьми, но Бог знает сердца ваши, ибо что высоко у людей, то мерзость пред Богом» Лк. Хозяин дома — Бог, домоправитель — человек. Имущество — все, что мы имеем и тело, и богатство. Оно должно приносить плод для Бога через милостыню. Должники — те, кто нас обижал и делал грех против нас. Если мы прощаем им грехи и даем милостыню, то они после смерти будут молиться Богу о нас, и Он примет нас в Вечные Обители. Богач и Лазарь Лк. Один человек был богат. Он одевался в пурпурную царскую одежду и в виссон тончайшее белое полотно и все дни проводил в блистательных пирах. Имени его Спаситель не называет, ибо имена грешников вычеркнуты из Книги Жизни. Около его ворот лежал больной нищий по имени Лазарь «тот, кому помогает Бог» , весь покрытый струпьями. Он хотел насытиться хотя бы объедками со стола богатого, но никто не давал ему. И лишь псы лизали его раны, еще при жизни обращаясь с ним, как с трупом. Но при этом из уст Лазаря не было слышно ни звука ропота. Он с терпением переносил свое несчастье. Наконец Лазарь умер. Ангелы взяли его душу и отнесли на лоно гостеприимного Авраама, в особое место загробного мира, где обитали праведники. Умер и богатый, и похоронили его, и душа его оказалась в мрачном аду, окруженная пламенем. Подняв глаза, он увидел вдали Авраама и сидящего у его ног того самого Лазаря, которого презирал при жизни. Тогда богач закричал: — Отче Аврааме! Умилосердись надо мной и пришли Лазаря, чтобы он омочил палец свой в воде и охладил язык мой, потому что я страдаю в этом пламени! Но Авраам ответил: — Чадо! Вспомни, что все благое ты уже получил в твоей жизни, а Лазарь получил злое. Поэтому он здесь утешается, а ты там страдаешь. Но кроме этого, между нами и вами учреждена великая пропасть, так что нельзя перейти ни от вас к нам, ни от нас к вам. Тогда богач попросил: — Прошу тебя, отче, пошли Лазаря к моим пятерым братьям. Пусть он засвидетельствует им, чтобы они не попали в это место мучения! Авраам сказал: — У них есть Писание Моисея и пророков. Пусть они слушают их. Богач же сказал: — Нет, не слушают их, но если кто из мертвых воскреснет, то покаются. Тогда Авраам сказал ему: — Если Моисея и пророков не слушают, то если бы кто и из мертвых воскрес, не поверят. Так Господь учит нас с терпением переносить скорби, чтобы получить вечную награду в Царстве Небесном, а немилосердных и сребролюбивых ждет вечный огонь ада. При этом Христос говорит, что нам не нужны особые чудеса. Все необходимое Бог дал нам в Священном Писании, следуя которому мы не собьемся на путях нашей жизни. Исцеление десяти прокаженных Лк. У входа в него встретили Его десять прокаженных, которые кричали: — Иисус Наставник! Помилуй нас! Он же велел им, во исполнение Закона Лев. Когда они поверили Ему и пошли, то тотчас исцелились от своей неизлечимой болезни. Тогда один из них побежал назад, громким голосом прославляя Бога, и упал ниц перед Иисусом. И он был не правоверным иудеем, а самарянином. Тогда Иисус сказал: — Разве не десять очистились? Где же девять? Почему они не возвратились прославить Бога, а только этот иноплеменник? И сказал ему: — Встань, иди; вера твоя спасла тебя. И мы должны учиться благодарить Бога за Его великие чудеса. Иначе наша вера окажется ущербной. Притча о судье неправедном Лк. На что Он ответил: «Не придет Царствие Божие приметным образом, и не скажут: вот, оно здесь, или: вот, там. Ибо вот, Царствие Божие внутрь вас есть» Лк. Приход Царства — это когда в наших душах не находится ничего мирского, но мы во всем ведем себя выше мира, по-ангельски, как и повелел Бог. Но чтобы не подумали, что это внутреннее Царство отменяет явное Пришествие Христа во славе, Он предсказывает Своим ученикам: — Придут дни, когда пожелаете увидеть хотя бы один из дней Моих, и не увидите. Но прежде надлежит Ему быть отброшенным этим народом. Перед Его приходом мир будет как в дни Ноя перед потопом или Лота перед гибелью Содома. Христос придет внезапно и разделит всех живущих. Один берется, другой оставляется. Поэтому вспоминайте жену Лота. Кто будет стараться сберечь свою жизнь, тот погубит свою душу. Ожидая этот Великий День и предшествующие ему скорби, надо непрестанно молиться и не унывать. Чтобы объяснить это, Господь сказал притчу о неправедном судье: — В одном городе был судья, который ни Бога не боялся, ни людей не стыдился. Жила там одна вдова, которая требовала, чтобы он защитил ее от соперника, который ограбил ее. Судья долго не хотел утруждать себя этим делом. Но потом он сказал себе: «Хоть я и Бога не боюсь и людей не стыжусь, но так как вдова не дает мне покоя, то защищу ее, чтобы она уже не приходила чернить мне лицо». Вы слышите, что говорит судья неправедный! Неужели Бог не защитит избранных Своих, кричащих к Нему день и ночь, хотя и медлит защищать их? Говорю, что подаст им защиту внезапно. Но Сын Человеческий, придя, найдет ли веру на земле? Притча о мытаре и фарисее Лк. Однажды в храм Божий вошли два человека, чтобы помолиться. Один из них был фарисей, знаток Закона, а другой — мытарь, сборщик налогов для оккупантов, вымогатель и взяточник. Фарисей прошел вперед и молился в себе так: «Боже, благодарю Тебя, что я не такой, как другие люди, грабители, обидчики, прелюбодеи или как этот мытарь! Пощусь дважды в неделю, плачу десятину от всего того, что приобретаю! А высокомерие породило у него осуждение, что противно воле Творца. А мытарь встал вдали и не смел поднять глаза на небо, бил себя в грудь и говорил: «Боже! Будь милостив ко мне, грешнику! Говорю вам, что он вышел из храма более праведным, чем тот, потому что всякий возносящий сам себя будет унижен, а смиряющий себя возвысится. Эти слова Христа учат и нас избегать неугодных Богу гордыни и осуждения, тем более при молитве, и учиться смирению мытаря, способному покрыть множество преступлений. Притча о немилосердном заимодавце Мф. Он сказал: — Если согрешит против тебя твой брат, то сначала обличи его наедине. Если он попросит прощения, то ты нашел своего брата. Если же не послушает, то позови двух или трех свидетелей. Если и их не послушает, то скажи церкви. Если и церкви не послушает, то пусть будет тебе как язычник и мытарь. На основании этих слов Церковь знает, что священники — преемники апостолов — имеют власть прощать и оставлять грехи людям. Дальше Христос сказал, что согласная просьба двух или трех Его учеников будет исполнена Отцом Небесным, потому что где два или три собраны во имя Христово, там Он Сам посреди них. Тогда апостол Петр спросил: — Сколько раз прощать согрешившего в день — до семи ли раз? И, чтобы объяснить это, Он сказал притчу: — Был царь, к которому привели человека, задолжавшего ему десять тысяч талантов пятьдесят тонн серебра. Тот не мог отдать, и царь велел продать в рабство и его, и его семью. Несчастный упал на колени и просил подождать с выплатой, говоря: «Потерпи, и все тебе отдам! Выйдя от царя, человек увидел своего друга, который должен был ему сто динариев по нашему счету — несколько сот долларов. Он схватил его, душил и кричал: «Отдавай мне, что ты мне должен! Товарищи его, видя происшедшее, очень огорчились и сказали об этом царю. Государь в гневе вызвал его и сказал: «Злой раб и лукавый! Я весь долг простил тебе, потому что ты умолил меня. Не надлежало ли и тебе помиловать твоего должника, как я помиловал тебя? Так и Отец Небесный поступит с вами, если каждый не простит от всего сердца брату своему прегрешений. Действительно, каждый из нас несравненно больше должен Богу, чем каждый из нас друг другу. Потому нельзя нам носить в себе обиды, если мы не желаем, чтобы Бог вспомнил нам все наши беззакония, прощенные нам в Таинстве Исповеди, в День Суда. Воскрешение Лазаря Ин. Господь ответил: — Эта болезнь не к смерти, но для того, чтобы явилась слава Божия. После этого Христос пошел в Иудею. Когда ученики стали напоминать Ему, что иудеи желают Его убить, Он ответил: — Лазарь, друг наш, умер. Я иду разбудить его и радуюсь за вас, что не было нас там, чтобы вы поверили. Когда Иисус Христос пришел в Вифанию, то Лазарь уже четыре дня лежал в гробу. Вифания расположена рядом с Иерусалимом около 3 километров. И многие иудеи пришли к семье умершего, чтобы утешить их. Когда Марфа услышала о том, что Христос пришел в Вифанию, то побежала к Нему навстречу и воскликнула: — Господи, если бы Ты был здесь, то не умер бы брат мой, но и теперь знаю, что чего Ты попросишь у Бога, даст Тебе Бог! И всякий, живущий и верующий в Меня, не умрет вовек. Веришь ли сему? После этого она позвала сестру Марию. Та прибежала ко Господу Иисусу и также выразила сожаление, что Господь не исцелил ее брата. Когда Он увидел ее плачущей, то Сам заплакал. Скорбя внутренне, Христос приходит к гробовой пещере. Там Он приказал отвалить камень от входа в гробницу. Марфа говорит: — Господи, смердит уже, потому что уже четыре дня в гробу! Но Христос ответил: — Разве не сказал Я тебе, что если поверишь, то увидишь славу Божию? Камень отвалили, и Господь, поблагодарив Отца за то, что Он всегда слышит Его, воскликнул: — Лазарь, иди вон! И вышел умерший, связанный погребальными пеленами по рукам и ногам, и лицо его было завязано, но повязки не помешали ему подняться по крутым ступеням. Так сила Бога оказалась могущественнее и смерти, и законов природы. Тогда Иисус Христос повелел развязать Лазаря, чтобы все присутствовавшие убедились в подлинности чуда. Первосвященники, услышав об этом знамении, были в ярости и решили убить и Христа, и Лазаря, чтобы не лишиться власти над людьми. Поэтому после своего воскрешения, как говорит Предание, Лазарь отплыл на Кипр, где прожил еще тридцать лет и был епископом. Воскрешение праведного Лазаря показало, что Бог желает воскресить людей телесно. И прообразом этого было сие чудо. Воспоминание воскрешения праведного Лазаря совершается накануне Вербного воскресенья Лазарева суббота. Вход Господень в Иерусалим Мф. Вместе с ним возлежал воскресший Лазарь, а Марфа служила Ему. Мария же взяла фиал драгоценного мира и помазала им ноги Христа, а волосами своими вытерла их. Иуда Искариот проявил свою «практичность». Он возмущался: зачем такая трата на Господа? Лучше было бы продать это миро и раздать нищим, говорил он, на самом деле желая украсть эти деньги. Но Христос одобрил поступок Марии и сказал, что это она сделала, приготовляя Его к погребению. На следующий день Иисус Христос пошел в Иерусалим и, подходя к деревеньке Виффагия, послал учеников привести Ему ослицу с осленком, на которого никто не садился. Те привели животных. Когда они их отвязывали, то хозяева спросили: «Что вы делаете? И тогда те отпустили их. На животных постелили одежды. Господь воссел на осленка и поехал в святой город. Множество учеников с радостью начали славить Бога за все чудеса, совершенные Христом. Они кричали: — Благословен грядущий Царь во имя Господа, мир в Небесах и слава в вышних! И народ восклицал: — Осанна спасение в вышних! Благословен Грядущий во имя Господне! Осанна Сыну Давида! Под ноги Христу подстилали верхнюю одежду и размахивали молодыми пальмовыми ветвями — как знак победного, триумфального шествия законного Царя из дома Давида. И маленькие дети, во исполнение слов 8-го псалма, кричали Христу: «Осанна! Когда Христос приближался к городу, то, взглянув на него, Он заплакал и сказал: — О, если бы ты хоть сегодня узнал, в чем мир твой! Приходят дни, когда окружат тебя окопами и разрушат тебя до основания за то, что ты не узнал дня посещения твоего! Войдя в святой город, Христос привязал осленка к золотой лозе, висевшей у ворот Храма, и, войдя внутрь, исцелил многих больных. Так исполнились древние пророчества Захарии Зах. Израиль увидел своего Мессию, обещанного пророками, — Кроткого Царя, восседающего на осленке символ язычников и ослице символ иудеев. Он пришел спасти людей от вечной гибели ценой Своей Крови. В Храме Господь увидел продавцов, торгующих животными. И вновь, как и в начале Своего служения, Христос изгнал торговцев из Храма и сказал: — Дом Мой домом молитвы наречется для всех народов, а вы сделали его пещерой разбойников! Он запрещал даже проносить через Храм посторонние вещи. Установив порядок в святилище, Христос ушел в Вифанию. Великий двунадесятый праздник Входа Господня в Иерусалим празднуется за неделю до Пасхи. В этот день в храмах освящаются ветви пальм или верб — в знак победы Христа над смертью. Последние проповеди Христа в Иерусалиме Мф. Около дороги росла смоковница, покрытая листьями. Но плодов на ней не было. Тогда Христос проклял ее, сказав: — Да не будет на тебе плода вовек. И смоковница тотчас засохла. Так Он показал, что не только благ, но и справедлив и карает злодеев. Апостолы удивились тому, как мгновенно засохла смоковница. Но Господь сказал: — Если будете иметь веру и не усомнитесь, то сделаете не только это, но и горе скажете: поднимись и бросься в море — и будет так. Когда Он пришел в Храм и учил, то подошли первосвященники и спросили Его: — Какой властью Ты это делаешь? И кто дал Тебе эту власть? Иисус Христос ответил: — Спрошу и Я вас, а потом отвечу вам. Крещение Иоанна откуда было — с Небес или от людей? Они рассуждали: «Если скажем — с Небес, то Он спросит, почему мы не поверили ему ведь Иоанн говорил, что Иисус — Мессия , а если скажем — от людей, то народ побьет нас камнями». И они отвечали: — Не знаем! Посрамив начальников народа, Господь рассказал им несколько притч о Царстве Божием, из которого исключаются неверующие во Христа: — Один человек посадил виноградник, вырыл в нем точило место для выжимания сока — от ред. Когда же настало время собирать плоды, он посылал слуг за урожаем, но работники убили сначала одних, потом других. Тогда хозяин послал к ним своего сына, сказав: устыдятся сына моего. Но те решили, что, убив наследника, они смогут завладеть наследством. Поэтому, выведя сына из виноградника, убили его. Что же сделает хозяин, когда вернется? Злых он сурово накажет, а виноградник отдаст другим работникам, которые будут вовремя отдавать урожай. Смысл притчи таков: Хозяин — Бог Отец, Который создал виноградник — израильский народ. Стена — Закон, отделявший его от других народов. Точило — Храм, в котором приносились жертвы Богу. Башня — писания пророков, через которые можно узнать волю Божию. Работники — первосвященники и книжники, старейшины народа. Слуги — пророки, которых Бог посылал, чтобы получить от евреев плоды добрых дел, но их убивали и преследовали. Это последнее преступление переполнило чашу Божия долготерпения, и еврейский народ потерял свое избранничество, которое перешло к Церкви из язычников. Также Царство Божие подобно брачному пиру, который Царь устроил для своего Сына. Когда все было готово, Он послал слуг созвать званых гостей, но те отказались, а некоторые убили посланных. Тогда Царь в гневе сжег город этих убийц и велел слугам пойти по перекресткам улиц и собрать всех желающих, чтобы пир наполнился возлежащими. Когда же Хозяин вошел посмотреть на гостей, то среди них Он увидел одного, одетого в обычную рабочую одежду. Он сказал ему: «Друг, как ты вошел сюда, не имея брачной одежды? Тот молчал. Царь — Бог. Брачный пир — Церковь Божия. Званые — евреи, а собранные по перекресткам — это обращенные язычники. Все они входят в Церковь , но если человек не заботится об исправлении своей жизни, то он будет выброшен вон. Тогда фарисеи решили уловить Его в словах, чтобы отдать правителю. Они подослали своих учеников и спросили Господа: — Учитель, Ты не смотришь на лица! Скажи, можно платить налоги кесарю или нет? Но Христос отвечал: — Что вы искушаете Меня, лицемеры? Принесите мне монету, которой платите налог. Они дали Ему динарий. Тогда Господь Иисус спросил: — Чье на монете изображение и чья надпись? Так Господь велел христианам повиноваться государственной власти до тех пор, пока она не претендует на то, что принадлежит лишь Создателю. Тогда подошли ко Христу саддукеи, не веровавшие в воскресение мертвых и существование Ангелов. Они спросили Его: — Учитель! Моисей сказал: если кто умрет, то брат его должен взять за себя жену его и восстановить потомство брату Втор. Было семь братьев. Первый, женившись, умер, не оставив детей, так же и все остальные. Если мертвые воскреснут, то чьей женой она будет? Но Христос ответил: — Заблуждаетесь, не зная Писаний, ни силы Божией, ибо в воскресении ни женятся, ни выходят замуж, но пребывают, как Ангелы Божии на небесах.

Что написано в Библии о...

В Москве наградили лауреатов Патриаршей литературной премии 2023 года, которыми стали протоиерей Владимир Вигилянский, Светлана Кекова и Валерий Хайрюзов На телеканале «Культура» вышла программа, посвященная Патриаршей литературной премии Митрополит Климент: Об отечественной литературе Писатели А. Байбородин и В. Дворцов приняли участие в работе выставки-форума «Радость Слова» в Улан-Удэ В Храме Христа Спасителя пройдет церемония вручения Патриаршей литературной премии В Москве состоялась пресс-конференция, посвященная Патриаршей литературной премии Состоялось заседание Палаты попечителей Патриаршей литературной премии О проекте Патриаршая литературная премия имени святых равноапостольных Кирилла и Мефодия — ежегодная российская литературная премия, учреждённая решением Священного Синода Русской Православной Церкви по инициативе Святейшего Патриарха Кирилла 25 декабря 2009 года.

X[править] На другой день — это было 7 января, день Иоанна Крестителя — Орлов после завтрака надел черный фрак и орден, чтобы ехать к отцу поздравлять его с ангелом. Нужно было ехать к двум часам, а когда он кончил одеваться, была только половина второго. Как употребить эти полчаса? Он ходил по гостиной и декламировал поздравительные стихи, которые читал когда-то в детстве отцу и матери. Тут же сидела Зинаида Федоровна, собравшаяся ехать к портнихе или в магазин, и слушала его с улыбкой. Не знаю, с чего у них начался разговор, но когда я принес Орлову перчатки, он стоял перед Зинаидою Федоровной и с капризным, умоляющим лицом говорил ей: — Ради бога, ради всего святого, не говорите вы о том, что уже известно всем и каждому! И что за несчастная способность у наших умных, мыслящих дам говорить с глубокомысленным видом и с азартом о том, что давно уже набило оскомину даже гимназистам.

Ах, если бы вы исключили из нашей супружеской программы все эти серьезные вопросы! Как бы одолжили! Поймите же вы, наконец. Высший свет бранят всегда, чтобы противупоставить его тому свету, где живут купцы, попы, мещане и мужики, разные там Сидоры и Никиты. Оба света мне противны, но если бы мне предложили выбирать по совести между тем и другим, то я, не задумываясь, выбрал бы высший, и это не было бы ложью и кривляньем, так как все мои вкусы на его стороне. Наш свет и пошл, и пуст, но зато мы с вами хоть порядочно говорим по-французски, кое-что почитываем и не толкаем друг друга под микитки, даже когда сильно ссоримся, а у Сидоров, Никит и у их степенств — потрафляем, таперича, чтоб тебе повылазило, и полная разнузданность кабацких нравов и идолопоклонство. Это рекомендует с дурной стороны не меня только, но и их также. Они кормят меня и ломают передо мною шапку, значит, у них не хватает ума и честности поступать иначе. Я никого не браню и не хвалю, а только хочу сказать: высший свет и низший — оба лучше.

Сердцем и умом я против обоих, но вкусы мои на стороне первого. Ну-с, что же касается теперь ненормальностей брака, — продолжал Орлов, взглянув на часы, — то пора вам понять, что никаких ненормальностей нет, а есть пока только неопределенные требования к браку. Что вы хотите от брака? В законном и незаконном сожительстве, во всех союзах и сожительствах, хороших и дурных, — одна и та же сущность. Вы, дамы, живете только для одной этой сущности, она для вас всё, без нее ваше существование не имело бы для вас смысла. Вам ничего не нужно, кроме сущности, вы и берете ее, но с тех пор, как вы начитались повестей, вам стало стыдно брать, и вы мечетесь из стороны в сторону, меняете, очертя голову, мужчин и, чтобы оправдать эту сумятицу, заговорили о ненормальностях брака. Раз вы не можете и не хотите устранить сущности, самого главного вашего врага, вашего сатану, раз вы продолжаете рабски служить ему, то какие тут могут быть серьезные разговоры? Всё, что вы ни скажете мне, будет вздор и кривлянье. Не поверю я вам.

Я пошел узнать у швейцара, есть ли извозчик, и когда вернулся, то застал уже ссору. Как выражаются моряки, ветер крепчал. Я чиста перед богом и людьми, и мне не в чем раскаиваться. Я ушла от мужа к вам и горжусь этим. Горжусь, клянусь вам моею честью! Он возвышает меня и вас над тысячами людей, которые хотели бы поступить так же, как я, но не решаются из малодушия или мелких расчетов. Но вы не порядочны. Вы боитесь свободы и насмехаетесь над честным порывом из страха, чтобы какой-нибудь невежда не заподозрил, что вы честный человек. Вы боитесь показывать меня своим знакомым, для вас нет выше наказания, как ехать вместе со мною по улице… Что?

Разве это не правда? Почему вы до сих пор не представили меня вашему отцу и вашей кузине? Нет, мне это надоело, наконец! Извольте представить меня вашему отцу! Он принимает ежедневно по утрам от десяти до половины одиннадцатого. О, как вы низки! Вся суть в том, что вы ошиблись и не хотите в этом сознаться вслух. Вы воображали, что я герой и что у меня какие-то необычайные идеи и идеалы, а на поверку-то вышло, что я самый заурядный чиновник, картежник и не имею пристрастия ни к каким идеям. Я достойный отпрыск того самого гнилого света, из которого вы бежали, возмущенная его пустотой и пошлостью.

Сознайтесь же и будьте справедливы: негодуйте не на меня, а на себя, так как ошиблись вы, а не я. До главного договорились, слава богу. Теперь слушайте дальше, если угодно. Возвыситься до вас я не могу, так как слишком испорчен; унизиться до меня вы тоже не можете, так как высоки слишком. Остается, стало быть, одно… — Что? Поймите мои страдания… Орлов, испугавшийся слез, быстро пошел в кабинет и, не знаю зачем, — желал ли он причинить ей лишнюю боль, или вспомнил, что это практикуется в подобных случаях, — запер за собою дверь на ключ. Она вскрикнула и побежала за ним вдогонку, шурша платьем. Так знайте же, я ненавижу, презираю вас! Между нами всё уже кончено!

Послышался истерический плач, с хохотом. В гостиной что-то небольшое упало со стола и разбилось. Орлов пробрался из кабинета в переднюю через другую дверь и, трусливо оглядываясь, быстро надел шинель и цилиндр и вышел. Прошло полчаса, потом час, а она всё плакала. Я вспомнил, что у нее нет ни отца, ни матери, ни родных, что здесь она живет между человеком, который ее ненавидит, и Полей, которая ее обкрадывает, — и какою безотрадною представилась мне ее жизнь! Я, сам не знаю зачем, пошел к ней в гостиную. Она, слабая, беспомощная, с прекрасными волосами, казавшаяся мне образцом нежности и изящества, мучилась как больная; она лежала на кушетке, пряча лицо, и вздрагивала всем телом. Я вышел. А вечером она писала письмо за письмом и посылала меня то к Пекарскому, то к Кукушкину, то к Грузину и, наконец, куда мне угодно, лишь бы только я поскорее нашел Орлова и отдал ему письмо.

Когда я всякий раз возвращался обратно с письмом, она бранила меня, умоляла, совала мне в руку деньги — точно в горячке. И ночью она не спала, а сидела в гостиной и разговаривала сама с собой. На другой день Орлов вернулся к обеду, и они помирились. В первый четверг после этого Орлов жаловался своим приятелям на невыносимо тяжелую жизнь; он много курил и говорил с раздражением: — Это не жизнь, а инквизиция.

А я в таких случаях тоже упрямый человек: на каприз я отвечаю тоже капризом. Вы хотите, чтобы она ушла, ну, а я вот хочу, чтобы она осталась.

Это единственный способ излечить вас от нервов. Теперь расскажи мне о Москве… Что в Москве? X На другой день — это было 7 января, день Иоанна Крестителя — Орлов после завтрака надел черный фрак и орден, чтобы ехать к отцу поздравить его с ангелом. Нужно было ехать к двум часам, а когда он кончил одеваться, было только половина второго. Как употребить эти полчаса? Он ходил по гостиной и декламировал поздравительные стихи, которые читал когда-то в детстве отцу и матери.

Тут же сидела Зинаида Федоровна, собравшаяся ехать к портнихе или в магазин, и слушала его с улыбкой. Не знаю, с чего у них начался разговор, но когда я принес Орлову перчатки, он стоял перед Зинаидой Федоровной и с капризным, умоляющим лицом говорил ей: — Ради бога, ради всего святого, не говорите вы о том, что уже известно всем и каждому! И что за несчастная способность у наших умных, мыслящих дам говорить с глубокомысленным видом и с азартом о том, что давно уже набило оскомину даже гимназистам. Ах, если бы вы исключили из нашей супружеской программы все эти серьезные вопросы! Как бы одолжили! Поймите же вы, наконец.

Высший свет бранят всегда, чтобы противупоставить его тому свету, где живут купцы, попы, мещане и мужики, разные там Сидоры и Никиты.

Жития святых. Богоявления Церковь с самых первых времен совершает празднование собора честного и славного пророка, Предтечи и Крестителя Господня Иоанна. И вполне прилично было почтить особым празднованием того, кто послужил таинству Божественного крещения, возложивши руку свою на главу Владыки. Итак тотчас после праздника Крещения Господня соборно почитается и прославляется песнопениями Креститель.

Само же слово - собор означает, что народ собирается в церковь для совершения богослужения в честь и похвалу прославляемого ныне великого Предтечи и Крестителя Иоанна. Таковой собор, хотя совершался и совершается во всех храмах вселенной, но с особенною торжественностью совершается в храмах посвященных имени Крестителя, как это было прежде в храме его при Иордане, где он крестил Христа, и в Севастии 1 , где он был погребен по умерщвлении Иродом 2 , и в Антиохии, куда было первоначально принесена правая его рука святым евангелистом Лукой 3 , и в Царьграде, куда впоследствии та же святая рука была перенесена из Антиохии, и где в особенности торжественно справляем был собор Крестителя, так как рука его была перенесена в самое навечерие святого Богоявления, когда бывает освящение воды: казалось что тогда сам Креститель прибыл невидимо на освящение воды, и великая радость была царям и всему народу.

Примеры предложений и цитат со словом «орвуян»

На следующий день после Крещения Господня — 20 января 2024 года — отмечается собор Предтечи и Крестителя Господня Иоанна. Со дней Иоанна Крестителя и поныне против Царства Небес ведется борьба и его разоряют насильники. воздали славу: Греч, dtkaioo, здесь означающее «признать праведность Божию». Народ воздал славу Богу (или как в других переводах, «оправдал Бога»), отвечая на Божественную весть, переданную через Иоанна Крестителя.

На другой день это было 7 января день иоанна крестителя орлов

Что написано в Библии о...

Вход в систему

Не забыть сделать на рождество Иоанна Крестителя 7 июля

Что написано в Библии о...

Новости партнеров

Собор святого Иоанна, Предтечи и Крестителя Господня

Когда празднуют Рождество Иоанна Предтечи?

Собор Иоанна Крестителя: что можно и нельзя делать 20 января 2024 года

7 июля — Рождество честного славного Пророка, Предтечи и Крестителя Господня Иоанна

Что написано в Библии о...

Примеры предложений и цитат со словом «орвуян»

Похожие новости: