Будущая правительница родилась в Швеции в семье армейского квартирмейстера Иоганна Рабе, была крещена по лютеранскому обряду и названа Мартой.
Курляндская селянка и казненная шотландка, путеводитель по любовницам Петра I
Так успокаивает царь Екатерину в одном из своих писем. В 1708 году родилась дочь Анна, а 18 декабря 1709 года — Елизавета. Прошло полгода, и 1 мая 1710 года Петр плыл в финских шхерах на новом корабле, носящем имя его дочери — «Лизета», и писал письмо Екатерине, в котором передавал приветы своей большой семье: «Отдай мой поклон… сестре, невеске, племянницам и протчим, и домашним; маленьких поцалуй, а наипаче всех и наиболше всех и наивяще всех поклонись… четверной лапушке». Так называл он младшую и самую любимую дочь Елизавету. Прутский поход 1711 года. Pinterest Прошел еще год, и весной 1711 года началась война с Турцией — мощным южным соседом. Эта война была тяжелой для России: воевать на два фронта — со шведами и турками — было опасно.
И Петр устремился на юг, чтобы увести войну с турками подальше от Украины и Польши — основного театра военных действий Северной войны. В начале июня 1711 года турки сумели окружить русскую армию в Молдавии на реке Прут. Их численное превосходство, непрерывный плотный огонь, нехватка боеприпасов, продовольствия и воды у русской армии — и все это под палящим солнцем — сделали несколько дней блокады сущим адом для триумфаторов Полтавы, рассчитывавших на легкую победу. В этот момент Екатерина проявила мужество, волю и находчивость. Пока Петр отдыхал перед утренней атакой, она вновь собрала военный совет, которой показал крайнюю опасность принятого решения о прорыве турецкой осады. Затем она разбудила Петра и уговорила его написать письмо турецкому главнокомандующему — визирю Мехмет-паше.
К этому письму, как свидетельствует легенда, тайком от царя Екатерина приложила все свои драгоценности. Возможно, это и решило дело — утром визирь дал согласие на переговоры и заключил с русскими мир. По возвращении из Прутского похода в феврале 1712 года произошло долгожданное событие — венчание и свадьба Петра и Екатерины. Это была не традиционная царская свадьба с ее пышными и долгими церемониями, а скромная свадьба контр-адмирала Петра Михайлова — под таким именем проходил Петр службу на флоте. После венчания Петр, опередив всех, помчался в свой дворец, где был накрыт свадебный стол, и вместе со слугами вешал над столом новую люстру на шесть свечей, которую долгие месяцы точил на токарном станке. В 1708 году Петр приблизил к себе миловидного юношу, камер-юнкера императрицы Виллима Монса, младшего брата своей бывшей возлюбленной Анны.
Им был сам Петр — это дело он не мог доверить никому. Говорят, что, глянув царю в глаза, Виллим Монс упал в обморок.
Младший современник Петра I Франц Вильбуа, принятый на русскую морскую службу и написавший «в стол» записки о жизни супруги великого императора, так сообщал на этот счет: «Начнем с её происхождения и её рождения, которые были абсолютно неизвестными для всех и если этому захотят поверить даже для неё самой в течение всей её жизни и жизни её мужа. Несмотря на поиски и расследования, которые этот государь проводил в течение свыше двадцати лет, он не смог получить никаких сведений по этому поводу». Впрочем, уточнить кое-что все-таки возможно.
Глюк — человек, которого в Латвии до сих пор помнят и почитают как просветителя латышского народа. Он был богословом и педагогом, впервые перевёл Библию на латышский язык. В том самом Мариенбурге-Алуксне, сыгравшем в судьбе Марты большую роль, до сих пор показывают два дуба. Один из них Глюк посадил в ознаменование работы над переводом Библии, второй — в честь её окончания. Замечательна во всех отношениях Как некогда за Гомера соперничали семь городов, так и за право считаться местом рождения Марты Скавронской Вишки спорят с Мариенбургом, с Кегумом Кегумсом , Крейцбургом Крустпилсом и с эстонским Дерптом Тарту.
Вышеупомянутый Вильбуа придерживался последней версии: по его словам, Марта родилась в Дерпте в 1686-м и в том же году её крестили в католическом костеле. Оттуда они переехали в Дерпт, маленький городок в Ливонии. Здесь нужда заставила их поступить в услужение, чтобы зарабатывать на жизнь. Они жили подённой работой до того времени, когда из-за чумы, охватившей Ливонию, решили уехать, чтобы избежать этой страшной напасти. Они переселились в окрестности Мариенбурга, где вскоре оба умерли от чумы, несмотря на все предосторожности.
После них осталось на воле божьей двое малолетних детей: мальчик, которому едва исполнилось пять лет, и трехлетняя девочка. Другая их дочь осталась в Дерпте. Мальчик был отдан на воспитание одному крестьянину, а девочка - на попечение кюре, местному священнику. Вскоре этот священник и все члены его семьи умерли, бросив это несчастное создание и не успев оставить никаких сведений ни и ее рождении, ни о том, как они взяли ее к себе», - пишет француз. Когда Эрнст Глюк, являвшийся пастырем этой провинции, узнал о бедствии, постигшем Мариенбург, он отправился туда, чтобы оказать жителям всяческую помощь и духовное утешение.
Она теребила его за платье до тех пор, пока её не накормили. Тронутый состраданием, он спросил, чей это ребенок, но никто ему не мог сказать это. Он навел справки во всей округе, спрашивал всех, не знает ли кто её родителей, чтобы отдать её им. Но, поскольку никто ничего о ней не знал, и никто её не требовал, он был вынужден взять на себя заботу о ребенке. Она сопровождала его в течение всей его поездки, и в конце концов они прибыли в Ригу - основную его резиденцию», - продолжает Вильбуа.
А потом ей стала, ее дочь и Петра Великого Елизавета. В Европе такого не могло быть, только в "отсталой" России. На сколько мы ее опередили! Отправить 3 года назад 0 0 Согласно документам, отчество Марты до принятия Православия - Самуиловна.
Соответственно и спутница жизни у него должна была быть под стать ему. Женщиной его мечты стала крестьянка. Звали её Марта Скавронская.
Биография Марты Марта родилась в 1684 году в Ливонии современная Эстонии. Быстро оставшись сиротой, росла у своей тети до двенадцати лет. Далее поступила на услужение пастору. Через некоторое время, а именно, когда ей исполнилось 17, Марта вышла замуж. Избранником стал шведский драгун Иоганн Крузе. К сожалению, браку было суждено жить лишь несколько дней, так как Иоганн отправился защищать крепость от русских и пропал без вести. Когда же крепость была захвачена Борисом Петровичем Шереметьевым 1702 год , тот сразу заприметил симпатичную служанку пастора.
Девушка стала его любовницей. По иной информации, Марта стала домоправительницей в доме генерала Баура. Спустя время она попала в дом к А. Меншикову близкий друг Петра I.
Екатерина I и тайны её биографии
У нее родился сын, Павел I. Повзрослев, Павел для укрепления дипломатических связей и по сложившейся уже традиции тоже взял в супруги немку с длинным именем София Мария Доротея Луиза Августа Вюртембергская. В России она получила более благозвучное для русского уха имя Мария Федоровна. Русская кровь еще больше разбавляется В супружестве Мария Федоровна дала жизнь десятерым отпрыскам. Он снова связал себя узами брака с иностранкой — дочерью прусского короля, которая после крещения получила имя Александра Федоровна. Она родила мальчика, будущего императора Александра II.
Вторая сестра Дорота была за Сковородоским, имела два сына и четыре дочери, была Лютерскова закону; один сын Карл, другой Фриц в польских Лифляндах, одна дочь Анна, другая Доротея, обе в польских Лифляндах замужем; третья, Катерина, жила в Крейсбурхе у тетки своей Марии-Анны Веселевской, которую в 12 лет возраста ее взял в Лифлянды шведский мариенбургский пастор, четвертая, Анна, в поветрие умерла. Записка, сохранившаяся при донесении Петра Бестужева к императрице от 25-го июля 1715 года.
Вдова Катерина-Лиза Веселевска жила в Крыжборху вдовою лет с пять, которая была за сыном Веселевским и имела с ним двух сынов, и оба умерли. Катерина-Лиза после Веселевского из Крыжборга перешла через реку на Курляндскую сторону в Якубштат и взяла мужа Лаврина Дукляса и родила с ним 6 сынов и дочь; все померли, один Симон Дукляс, сын ее, и ныне жив в Якубштате. У ней Катерины-Лизы было три сестры, да брат Вильгельм Ган, который: и ныне жив в Якубштате на курляндской стороне; сестры: Одна Дорота была за католиком Сковоротским, имела с ним четыре дочери; одна жила у меньшой Веселевской в Крыжборху и взяли шведы, другие померли. Вторая сестра Катерины-Лизы София, за Гендербергом. У ней два сына в Курляндии в Субоче у Сакина и ныне живы. Третья сестра была за сыном мужа ее Катерины-Лизы , за Яном же Веселевским. У них остался сын Андрей Веселевский и ныне живет в Якубштате".
Именно из этого донесения, очевидно, и был сделан вывод, что Екатерина была одной из «Сковоротских» впоследствии Скавронских. Из этого же документа следует, что Екатерина носила свое имя с детства и не звалась Мартой. Впрочем, возможно, что это было ее второе, не основное имя. В европейских странах до сих пор существует обычай давать детям при крещении несколько имен. Этот обычай более распространен среди католиков Сковоротские были католиками , которые надеялись на покровительство всех соответствующих святых-тёзок. Однако и у протестантов принято давать детям не менее двух имен, из которых обычно употреблялось одно. В донесении Бестужева имеются некоторые расхождения, на которые Белозерская указывала, как на причину не доверять им полностью.
Однако, на наш взгляд, нестыковки были незначительными, и документ можно признать да он и в самом деле признается историками неопровержимым доказательством происхождения Екатерины из семейства Скавронских. Важно и то, что эти доказательства истинными признала и сама царица и ее дочь Елизавета, возведя всех Скавронских в графское достоинство. Но, несмотря на ясные документальные подтверждения происхождения Екатерины из семьи Скавронских, Белозерская, как и до нее Лажечников, отдает предпочтение другой версии. Находясь с полком в Риге, он женился на местной уроженке [вдове рижского секретаря] Елизабете [по первому мужу] Мориц. По прибытии в Швецию со вторым мужем, Елизабета родила в 1682 году, в бастели Гермундерид, в приходе Тоарпа, дочь Катерину. Через два года Иоган Рабе умер, а жена его с дочерью и новорожденным сыном вернулась в Ригу, где, некоторое время спустя, Катерина поступила в сиротский дом, затем на Ревельское подворье и, наконец, к мариенбургскому пробсту Глюку». Основная причина, по которой Белозерская поверила больше шведам, заключалась в том, что, незадолго до 200-летия пленения Екатерины, в Упсальской библиотеке было найдено несколько дополнительных документов, подтверждающих версию Нордберга.
Они представляют собой ответы на запросы из России относительно семейства Рабе, сделанные в 1725 году уже во время единоличного царствования Екатерины I. Вот выдержка из свидетельского показания приходского пастора Гельстадиуса, в которой наиболее концентрированно излагается история семейства Рабе: «Что касается до фамилии Рабе, то имя Рейнгольда Рабе [предполагаемый дед Екатерины I] носил некий полковой квартирмейстер при пехотном полку Эльфсборгского лена; он был по происхождению немец и прибыл на житье в Гермюннавед, всегда, как и теперь, служивший бостелью полкового квартирмейстера. Означенный Рабе женился в Ронгндальскот пасторском имении на дочери покойного главного пастора Педера. Карши или Екатерине, прижил с ней сына, Иоанна Рабе, и двух дочерей, из которых одна вышла впоследствии замуж в Боросе за именитого купца Тера Ларсона Хольма, другая переехала в Скароборгский лен и вышла за солдата, сын которого, Рейнгольд Рабе [любопытно, что внук носил фамилию своего деда по матери, возможно, на самом деле был прижит вне брака], был в последнюю войну лейтенантом при Эльфсборгском полку и убит при Гельсинборге. Относительно Иоанна Рабе [предполагаемый отец Екатерины I], сына Рейнгольда, известно, что он выслужился при полку, так что напоследок, по смерти своего отца, получил ту же должность полкового квартирмейстера и таким образом постоянно проживал в Гермюннаведе. Около 1674 года полк, под начальством полковника Свена Ранка, был послан в Германию, где и оставался некоторое время. Когда вскоре, вследствие враждебного вторжения датчан в Сконе, пришлось вызвать его обратно, то полковой квартирмейстер Иоанн Рабе, женившийся в Лифляндии на одной женщине, взял жену с собою в Швецию, в Вестерготланд; здесь они поселились в Гермюннаведе, несмотря на то, что сам Рабе продолжал свою службу в течение всей войны, которая окончилась в 1679 году.
Этот брак Бог благословил рождением дочери, и когда Рабе скончался и был погребен в Тоарпской церкви, то пережившая его супруга нашла, что ей незачем оставаться долее в Швеции, тем более, что она не имела здесь родственников, к помощи которых ей было бы можно прибегнуть. Поэтому она уехала отсюда на свою родину, в Ригу или Ревель, вместе со своей маленькой дочерью, после чего о ней прекращаются всякие известия». Как можно видеть, пастор Гельстадиус не называет имени матери и дочери Рабе. Подтверждением того, что маленькая дочь Иоганна Рабе это и есть будущая российская императрица, Белозерская считает найденную там же в Упсальской библиотеке записку другого анонимного автора, также датированную 1725 годом: «Иоанн Рабе, шведского происхождения, женился в Риге на вдове секретаря Елизавете Моритц, родившейся в том же городе и принадлежавшей к мещанскому сословию. Этот Рабе впоследствии прибыл в Швецию и был принят на службу в полк полковника Свена Ранка, в Хальмста, а затем сделан полковым квартирмейстером при Эльфсборгском полку. В 1682 году у означенного квартирмейстера и его супруги родилась дочь, названная Екатериной и появившаяся на свет в Эльфсборгском лене, Ронгндальской общине Тоарпском приходе, в бостели полкового квартирмейстера, Гермюнделунде. По смерти отца, вдова его отправилась в Ригу, где Екатерина сперва была отдана в Weisen-huset сиротский дом.
Отсюда она попала к пастору Глюку в Лифляндии и у него вышла замуж за одного капрала кавалерии, но сразу же затем была взята в плен русскими генералом Вермиковым [? Записка анонима подтвердила имевшуюся ранее информацию, полученную от учителя шведского города Фалькенберге Кастена Рабе. Сведения, собранные этим членом рода Рабе, в общих чертах, вполне сходны с данными вышеприведенных шведских источников. Иоанн Рабе умер в 1684 году в Гермундереде и похоронен в семейном склепе в церкви Тоарпа за алтарем; вслед затем вдова его, Елизавета, с двумя малолетними детьми уехала в Лифляндию. В подтверждение сообщаемых им известий, тот же Кастен Рабе привел, засвидетельствованную выписку из протокола судебной книги Осского округа, селения Вебю, за 15 сентября 1758 г. Российский академик Я. Этот, так называемый, документ, писанный в 1758 году, то есть через тридцать слишком лет по смерти Екатерины I и составленный только по слухам, в сущности, не есть даже документ и ничего важного не прибавляет к имеющимся до сих пор сведениям».
Можно видеть, что и в шведских бумагах тоже есть разночтения. К тому же наиболее недвусмысленные доказательства принадлежности царицы Екатерины к семейству Рабе, являются анонимными или сомнительными по происхождению. Так что противники шведской версии происхождения Екатерины имели полное право их игнорировать. И, главное, почему именно мужиковатые Скавронские, а не благородные Рабе получили достоинство российских графов? Именно это нечто и заставило меня взяться за написание данной статьи. Существует несколько версий о том, какой национальности были Скавронские. По мнению разных авторов, они могли быть поляками, украинцами или евреями.
Расовый тип Екатерины, брюнетки с вьющимися волосами, допускает любой из этих вариантов. Мы не можем согласиться лишь с тем, что она была латышкой.
Это, прежде всего, донесение генерал-комиссара при дворе герцога Курляндского Петра Бестужева.
Еще в 1714 году он получил указ, «дабы в Крышборхе Кройцбург, ныне Кристпилс, пригород Екабпилса - по-немецки Якубштадта сыскал фамилию Веселевских и Дуклясов Дуклисов? Указанный запрос был первой попыткой найти родичей безродной царицы. Поэтому Белозерская делает обоснованный вывод, что Веселевские-Дуклясы были единственными из близких царицы, кого она запомнила по своему малолетству, перед тем как перейти в дом пастора Глюка.
Однако Бестужев сделал больше, чем его просили. Он нашел и других родственников Екатерины. Донесение Петра Бестужева из Риги 25-го июня 1715 года.
Вдова Катерина-Лиза после Веселевского вышла замуж за Лаврина Дукляса и родила с ним 6 сынов, померла в поветрие; один сын ее, Симон Дукляс, и ныне жив в Крейсбурхе. Вторая сестра Дорота была за Сковородоским, имела два сына и четыре дочери, была Лютерскова закону; один сын Карл, другой Фриц в польских Лифляндах, одна дочь Анна, другая Доротея, обе в польских Лифляндах замужем; третья, Катерина, жила в Крейсбурхе у тетки своей Марии-Анны Веселевской, которую в 12 лет возраста ее взял в Лифлянды шведский мариенбургский пастор, четвертая, Анна, в поветрие умерла. Записка, сохранившаяся при донесении Петра Бестужева к императрице от 25-го июля 1715 года.
Вдова Катерина-Лиза Веселевска жила в Крыжборху вдовою лет с пять, которая была за сыном Веселевским и имела с ним двух сынов, и оба умерли. Катерина-Лиза после Веселевского из Крыжборга перешла через реку на Курляндскую сторону в Якубштат и взяла мужа Лаврина Дукляса и родила с ним 6 сынов и дочь; все померли, один Симон Дукляс, сын ее, и ныне жив в Якубштате. У ней Катерины-Лизы было три сестры, да брат Вильгельм Ган, который: и ныне жив в Якубштате на курляндской стороне; сестры: Одна Дорота была за католиком Сковоротским, имела с ним четыре дочери; одна жила у меньшой Веселевской в Крыжборху и взяли шведы, другие померли.
Вторая сестра Катерины-Лизы София, за Гендербергом. У ней два сына в Курляндии в Субоче у Сакина и ныне живы. Третья сестра была за сыном мужа ее Катерины-Лизы , за Яном же Веселевским.
У них остался сын Андрей Веселевский и ныне живет в Якубштате". Именно из этого донесения, очевидно, и был сделан вывод, что Екатерина была одной из «Сковоротских» впоследствии Скавронских. Из этого же документа следует, что Екатерина носила свое имя с детства и не звалась Мартой.
Впрочем, возможно, что это было ее второе, не основное имя. В европейских странах до сих пор существует обычай давать детям при крещении несколько имен. Этот обычай более распространен среди католиков Сковоротские были католиками , которые надеялись на покровительство всех соответствующих святых-тёзок.
Однако и у протестантов принято давать детям не менее двух имен, из которых обычно употреблялось одно. В донесении Бестужева имеются некоторые расхождения, на которые Белозерская указывала, как на причину не доверять им полностью. Однако, на наш взгляд, нестыковки были незначительными, и документ можно признать да он и в самом деле признается историками неопровержимым доказательством происхождения Екатерины из семейства Скавронских.
Важно и то, что эти доказательства истинными признала и сама царица и ее дочь Елизавета, возведя всех Скавронских в графское достоинство. Но, несмотря на ясные документальные подтверждения происхождения Екатерины из семьи Скавронских, Белозерская, как и до нее Лажечников, отдает предпочтение другой версии. Находясь с полком в Риге, он женился на местной уроженке [вдове рижского секретаря] Елизабете [по первому мужу] Мориц.
По прибытии в Швецию со вторым мужем, Елизабета родила в 1682 году, в бастели Гермундерид, в приходе Тоарпа, дочь Катерину. Через два года Иоган Рабе умер, а жена его с дочерью и новорожденным сыном вернулась в Ригу, где, некоторое время спустя, Катерина поступила в сиротский дом, затем на Ревельское подворье и, наконец, к мариенбургскому пробсту Глюку». Основная причина, по которой Белозерская поверила больше шведам, заключалась в том, что, незадолго до 200-летия пленения Екатерины, в Упсальской библиотеке было найдено несколько дополнительных документов, подтверждающих версию Нордберга.
Они представляют собой ответы на запросы из России относительно семейства Рабе, сделанные в 1725 году уже во время единоличного царствования Екатерины I. Вот выдержка из свидетельского показания приходского пастора Гельстадиуса, в которой наиболее концентрированно излагается история семейства Рабе: «Что касается до фамилии Рабе, то имя Рейнгольда Рабе [предполагаемый дед Екатерины I] носил некий полковой квартирмейстер при пехотном полку Эльфсборгского лена; он был по происхождению немец и прибыл на житье в Гермюннавед, всегда, как и теперь, служивший бостелью полкового квартирмейстера. Означенный Рабе женился в Ронгндальскот пасторском имении на дочери покойного главного пастора Педера.
Карши или Екатерине, прижил с ней сына, Иоанна Рабе, и двух дочерей, из которых одна вышла впоследствии замуж в Боросе за именитого купца Тера Ларсона Хольма, другая переехала в Скароборгский лен и вышла за солдата, сын которого, Рейнгольд Рабе [любопытно, что внук носил фамилию своего деда по матери, возможно, на самом деле был прижит вне брака], был в последнюю войну лейтенантом при Эльфсборгском полку и убит при Гельсинборге. Относительно Иоанна Рабе [предполагаемый отец Екатерины I], сына Рейнгольда, известно, что он выслужился при полку, так что напоследок, по смерти своего отца, получил ту же должность полкового квартирмейстера и таким образом постоянно проживал в Гермюннаведе. Около 1674 года полк, под начальством полковника Свена Ранка, был послан в Германию, где и оставался некоторое время.
Когда вскоре, вследствие враждебного вторжения датчан в Сконе, пришлось вызвать его обратно, то полковой квартирмейстер Иоанн Рабе, женившийся в Лифляндии на одной женщине, взял жену с собою в Швецию, в Вестерготланд; здесь они поселились в Гермюннаведе, несмотря на то, что сам Рабе продолжал свою службу в течение всей войны, которая окончилась в 1679 году. Этот брак Бог благословил рождением дочери, и когда Рабе скончался и был погребен в Тоарпской церкви, то пережившая его супруга нашла, что ей незачем оставаться долее в Швеции, тем более, что она не имела здесь родственников, к помощи которых ей было бы можно прибегнуть. Поэтому она уехала отсюда на свою родину, в Ригу или Ревель, вместе со своей маленькой дочерью, после чего о ней прекращаются всякие известия».
Как можно видеть, пастор Гельстадиус не называет имени матери и дочери Рабе. Подтверждением того, что маленькая дочь Иоганна Рабе это и есть будущая российская императрица, Белозерская считает найденную там же в Упсальской библиотеке записку другого анонимного автора, также датированную 1725 годом: «Иоанн Рабе, шведского происхождения, женился в Риге на вдове секретаря Елизавете Моритц, родившейся в том же городе и принадлежавшей к мещанскому сословию. Этот Рабе впоследствии прибыл в Швецию и был принят на службу в полк полковника Свена Ранка, в Хальмста, а затем сделан полковым квартирмейстером при Эльфсборгском полку.
В 1682 году у означенного квартирмейстера и его супруги родилась дочь, названная Екатериной и появившаяся на свет в Эльфсборгском лене, Ронгндальской общине Тоарпском приходе, в бостели полкового квартирмейстера, Гермюнделунде. По смерти отца, вдова его отправилась в Ригу, где Екатерина сперва была отдана в Weisen-huset сиротский дом. Отсюда она попала к пастору Глюку в Лифляндии и у него вышла замуж за одного капрала кавалерии, но сразу же затем была взята в плен русскими генералом Вермиковым [?
Записка анонима подтвердила имевшуюся ранее информацию, полученную от учителя шведского города Фалькенберге Кастена Рабе. Сведения, собранные этим членом рода Рабе, в общих чертах, вполне сходны с данными вышеприведенных шведских источников. Иоанн Рабе умер в 1684 году в Гермундереде и похоронен в семейном склепе в церкви Тоарпа за алтарем; вслед затем вдова его, Елизавета, с двумя малолетними детьми уехала в Лифляндию.
В подтверждение сообщаемых им известий, тот же Кастен Рабе привел, засвидетельствованную выписку из протокола судебной книги Осского округа, селения Вебю, за 15 сентября 1758 г. Российский академик Я. Этот, так называемый, документ, писанный в 1758 году, то есть через тридцать слишком лет по смерти Екатерины I и составленный только по слухам, в сущности, не есть даже документ и ничего важного не прибавляет к имеющимся до сих пор сведениям».
Можно видеть, что и в шведских бумагах тоже есть разночтения.
Об удовлетворении царя, которое он получил от своей ночной беседы с Екатериной, нельзя судить по той щедрости, которую он проявил. Она ограничилась лишь одним дукатом, что равно по стоимости половине одного луидора 10 франков , который он сунул по-военному ей в руку при расставании».
В 1704 году Катерина родила первенца, названного Петром; в следующем году — Павла. Оба умерли до 1707 года [16]. В 1705 году Пётр отправил Катерину в подмосковное село Преображенское , в дом своей сестры царевны Натальи Алексеевны , где Катерина Василевская выучилась русской грамоте, а, кроме того, сдружилась с семьёй Меншикова.
Когда Катерина крестилась в православие 1707 или 1708 , то сменила имя на Екатерину Алексеевну Михайлову, поскольку крёстным отцом её был царевич Алексей Петрович , а фамилию Михайлов использовал сам Пётр I, если желал остаться инкогнито. В январе 1710 года Пётр устроил триумфальное шествие в Москву по случаю Полтавской победы , на параде провели тысячи шведских пленных, среди которых, по рассказу Франца Вильбуа, якобы был и Иоганн Крузе. Иоганн признался о своей жене, и был немедленно сослан в отдалённый уголок Сибири, где скончался в 1721 году.
По словам Вильбуа, существование живого законного мужа Екатерины в годы рождения Анны 1708 и Елизаветы 1709 позднее использовалось противоборствующими фракциями в спорах о праве на престол после смерти Екатерины I. По запискам из ольденбургского герцогства шведский драгун Крузе погиб в 1705 году [14] , однако надо иметь в виду заинтересованность немецких герцогов в легитимности рождения дочерей Петра, Анны и Елизаветы, которым подыскивали женихов среди немецких удельных правителей. Гравюра А.
Екатерина одна могла совладать с царём в его припадках гнева, умела лаской и терпеливым вниманием успокоить приступы судорожной головной боли Петра. По мемуарам Бассевича : «Звук голоса Катерины успокаивал Петра; потом она сажала его и брала, лаская, за голову, которую слегка почёсывала. Это производило на него магическое действие, он засыпал в несколько минут.
Чтоб не нарушать его сна, она держала его голову на своей груди, сидя неподвижно в продолжение двух или трёх часов. После того он просыпался совершенно свежим и бодрым» [17]. Весной 1711 года Пётр, привязавшись к обаятельной и лёгкой нравом бывшей служанке, повелел считать Екатерину своей женой и взял её в несчастливый для русской армии Прутский поход.
Датский посланник Юст Юль со слов царевен племянниц Петра I так записал эту историю: «Вечером незадолго перед своим отъездом царь позвал их, сестру свою Наталью Алексеевну в один дом в Преображенскую слободу. Там он взял за руку и поставил перед ними свою любовницу Екатерину Алексеевну. На будущее, сказал царь, они должны считать её законною его женой и русскою царицей.
Так как сейчас ввиду безотлагательной необходимости ехать в армию он обвенчаться с нею не может, то увозит её с собою, чтобы совершить это при случае в более свободное время. При этом царь дал понять, что если он умрёт прежде, чем успеет жениться, то всё же после его смерти они должны будут смотреть на неё как на законную его супругу. После этого все они поздравили Екатерину Алексеевну и поцеловали у неё руку».
Екатерина отправилась в дальний поход, будучи на 7-м месяце беременности. По широко известной легенде она сняла все свои украшения, чтобы отдать их на подкуп турецкому командующему. Пётр I смог заключить Прутский мир и, пожертвовав русскими завоеваниями на юге, вывести армию из окружения.
Датский посланник Юст Юль, бывший при русской армии после выхода её из окружения, не сообщает о таком деянии Екатерины, но говорит о том, что царица так теперь все называли Екатерину раздала свои драгоценности на сохранение офицерам и потом собрала их [20]. В записках бригадира Моро-де-Бразе [21] также не упоминается о подкупе визиря драгоценностями Екатерины, хотя автор бригадир Моро-де-Бразе знал со слов турецких пашей о точном размере казённых сумм, направленных на взятки туркам. В 1713 году Пётр I в честь достойного поведения своей супруги во время неудачного для него Прутского похода учредил орден Святой Екатерины и лично возложил знаки ордена на жену 24 ноября 1714 года.
ЕКАТЕРИ́НА I
| Мариенбург. Марта Скавронская. Походно-полевая жена. Любовница. Царица | это история жизни первой российской императрицы Екатерины Алексеевны. |
| Екатерина I - из белорусских крестьян? | Екатерина I, в девичестве Марта Скавронская, еврейка. Её отец - литовский еврей Самуил Скавронский. |
Национальность русских императоров
Таким образом, на трон могли претендовать шесть человек. В допетровской России не существовало закона о престолонаследии, но действовала традиция, бывшая сильнее любого закона - престол переходил по прямой нисходящей мужской линии: от отца к сыну и от сына к внуку. Пётр в 1722 году издал «Устав о наследии престола». Документ узаконил неограниченное право самодержца назначать наследника из своих подданных и при необходимости изменять свой выбор. Пётр потерял двух наследников - царевича Алексея Петровича и Петра Петровича. Единственным мужчиной в доме Романовых остался великий князь Петр Алексеевич, внук императора. Однако император Пётр этого допустить не мог. Он опасался, что вокруг внука объединятся противники его политики. И приход к власти внука приведёт к крушению того дела, которому Пётр I посвятил всю жизнь. Коронация Екатерины Алексеевны многими была воспринята как знак того, что Пётр хочет передать престол жене. В манифесте о коронации Екатерины подчёркивалась её особая роль «как великой помощницы» в тяжких государственных делах императора и её мужество в сложные моменты правления.
Однако в 1724 году Пётр охладел к жене. Возникло дело камердинера Екатерины Виллима Монса, который подозревался в любовной связи с императрицей. По воле судьбы, В. Монс был братом Анны Монс, дочери немецкого ремесленника в Немецкой слободе под Москвой, которая долгое время была фавориткой Петра I, и он некоторое время думал на ней жениться. Монса казнили, обвинив во взяточничестве. Пётр охладел к жене и дальнейших шагов для упрочения её прав на престол не предпринимал. Уличив жену в измене, Пётр потерял к ней доверие, справедливо полагая, что после его смерти и воцарения Екатерины высшую власть сможет получить любой интриган, который сможет пробраться в постель императрице. Царь стал к Екатерине подозрителен и суров, прежние теплые и доверительные отношения ушли в прошлое. Также надо отметить, что в последние годы жизни императора ходили устойчивые слухи, что он передаст престол своей дочери - Анне. Об этом сообщали и иностранные посланники.
Император Пётр питал к Анне большую любовь, уделял огромное внимание её воспитанию. Анна была умной и красивой девушкой, это отмечали многие современники. Однако Анна не особо стремилась стать правительницей России, так как сочувствовала великому князю Петру и не хотела переходить дорогу матери, которая увидела в ней соперницу. В результате вопрос о престолонаследии так и остался не решенным. К тому же государь не считал себя смертельно больным, считая, что у него ещё есть время решить этот вопрос. По секретному пункту в брачном контракте Анны с голштинским герцогом их возможным сыновьям открывался путь на российский престол. Видимо, 52-летний Пётр планировал ещё прожить несколько лет и дождаться рождения внука от Анны, что давало ему возможность передать престол ему, а не неверной жене и опасному Петру II, за которым стояла «боярская партия». Однако неожиданная смерть императора, в которой некоторые исследователи видят убийство, рассудила по-своему. Интересен тот факт, что первый дворцовый переворот был совершен в интересах первых лиц империи, которые в конце жизни Петра Великого оказались в опале - Екатерины, Меншикова и царского секретаря Макарова. На Макарова император получил анонимный донос о его огромных злоупотреблениях.
Все они боялись за своё будущее, если Пётр I продолжит править. В будущем сценарий Петра Великого всё же будет реализован. Внук Петра, сын Анны Петровны и Карла Фридриха, родившийся в 1728 году, будет вызван из Голштинии в 1742 году своей бездетной теткой Елизаветой. Правда, очередной дворцовый переворот положит конец его короткому правлению. Во время агонии царя двор раскололся на две «партии» - сторонников внука императора, Петра Алексеевича и сторонников Екатерины. Вокруг сына казненного царевича сплотились старинные роды Голицыных и Долгоруких. Во главе них стоял незадолго перед этим помилованный Петром В. Долгорукий и сенатор Д. На стороне Пётра Алексеевича младшего также выступали президент Военной коллегии князь А. Репнин, граф П.
Апраксин, граф И. Эта партия имела много сторонников, недовольных курсом императора Петра и не желающих грядущего всевластия Меншикова, который при Екатерине стал бы подлинным правителем России. В целом партия великого князя преуспела в своём деле. Только в самый последний момент Меншиков смог повернуть ситуацию в свою пользу. Генерал-прокурор Павел Ягужинский начал свой путь как чистильщик сапог каким-то образом узнал о подготовке партии великого князя и дал знать об этом Меншикову. Светлейший князь Александр Меншиков и был главой партии Екатерины. Александр Данилович, который с самых низов поднялся до вершины российского олимпа, лучше других понимал, что воцарение Петра II положит конец его благополучию, власти, а возможно, свободе и жизни. Меншиков и Екатерина, как и некоторые другие сановники, вышедшие «из грязи в князи», совершившие головокружительный взлёт к вершинам власти и богатства, не были защищены от многочисленных, но пока затаившихся, недругов. У них не было ни высокого происхождения, ни многочисленных высокопоставленных родственников. Не пользовались они сочувствием и большинства дворян.
Только взаимная поддержка, энергичный напор и тонкий расчёт могли их спасти. И Меншиков смог совершить первый дворцовый переворот. Он развил бешеную деятельность, сделал всё возможное и невозможное, чтобы изменить ситуацию в свою пользу. Ещё накануне смерти императора он предпринял некоторые превентивные меры: отправил государственную казну в Петропавловскую крепость, под охрану коменданта, который был его сторонником; гвардия была приведена в боевую готовность и по первому сигналу могла покинуть казармы и окружить дворец; Преображенский и Семёновский полки получили жалованье за две трети прошедшего года в обычные времена жалованье задерживалось. Меншиков лично встретился со многими сановниками, и, не жалея обещаний, посулов и угроз, убеждал их поддержать Екатерину. Очень активно действовали и подчиненные Меншикова. Естественными союзниками Меншикова и Екатерины были те, которые благодаря императору и судьбе оказались в сходном с ними положении. Среди них выделялся Алексей Васильевич Макаров - сын подьячего вологодской воеводской канцелярии приказной избы. Благодаря своей приближённости к государю Макаров возвысился до тайного кабинет-секретаря Петра, который имел в своём ведении секретные бумаги. Макаров стал настоящим «серым кардиналом», который повсюду сопровождал царя и знал все тайные дела.
Без одобрения тайного кабинет-секретаря на стол императора не ложилась ни одна важная бумага. И эту власть, а то и голову, Макаров мог сохранить только, если престол останется за Екатериной. К тому же он досконально знал систему управления и был незаменимым помощником будущей императрицы, которая не разбиралась в государственных делах. Ещё одним активным и могущественным сторонником Екатерины был граф Пётр Андреевич Толстой. Опытный дипломат, соратник Меншикова и глава Тайной канцелярии, Толстой вел дело царевича Алексея, став одним из главных виновников его гибели. Именно Толстой путём угроз и ложных обещаний склонил царевича к возвращению в Россию. Дело царевича Алексея сделало Толстого близким человеком Екатерины. В случае прихода к власти внука императора Петра его ждала самая печальная судьба. Было что терять и двум высшим иерархам церкви - архиепископам Феодосию и Феофану. Они превратили церковь в послушный инструмент императорской власти.
Множество врагов и недоброжелателей ждали того часа, когда с ними можно будет рассчитаться за уничтожение института патриаршества, создание Синода и Духовного регламента, которые сделали церковь частью чиновничьего аппарата, выхолостили большую часть духовного начала. Кроме того, активную роль в возведении Екатерины на престол играли Карл Фридрих, герцог Голштинский, и его министр Бассевич, без совета которого жених старшей дочери Петра, Анны Петровны, не делал ни шага. Интерес голштинцев был прост. Приход к власти Петра II развеял бы надежды герцога стать зятем российской императрицы и с её помощью осуществить определённые внешнеполитические замыслы. Многие видные деятели «гнезда Петрова» выжидали, заняв нейтральную позицию. Они хотели дождаться исхода борьбы за власть и примкнуть к победителям. Так, генерал-прокурор Сената Ягужинский в целом был за Екатерину, но много лет враждовал с Меншиковым. Только в самый последний момент он предупредил светлейшего князя о заговоре партии Петра II. Но сам открыто на стороне Екатерины не выступил. Схожую позицию занял канцлер Г.
Осторожничали также граф Я. Брюс, барон А. Остерман и другие. Ещё не закончилась агония царя, как Меншиков собрал в апартаментах царицы секретное совещание. На нём присутствовали кабинет-секретарь Макаров, Бассевич, глава Синода Феодосий, старшие офицеры гвардейских полков. К ним вышла Екатерина и заявила о своих правах на престол, пообещала права великого князя, которые возвратит ему после смерти. Кроме того, не были забыты слова о повышениях и наградах. Тут же были приготовлены векселя, драгоценные вещи и деньги, которые предложили присутствующим. Первым воспользовался архиепископ Новгородский Феодосий, он же первым принёс присягу на верность Екатерине. Его примеру последовали остальные.
Тут же обсудили программу действий. Наиболее радикальный план, с превентивным арестом противников Екатерины, отвергли, так как он мог привести к обострению обстановке в Петербурге. До смерти императора ни одна партия не решалась действовать. Магия власти могучего властелина была необычайно сильна до самого последнего мгновения его жизни. Сразу же в одном из залов дворца собрались члены Сената, Синода, высшие чиновники и генералы. Многие вельможи постоянно находились во дворце, здесь же и ночевали, других известили секретари и адъютанты, которые несли здесь дежурство. Однако всё решили «штыки». Гвардейские полки окружили здание дворца. Президент Военной коллегии Аникита Репнин попытался выяснить, кто без его приказа вывел гвардию из казарм. Командир Семёновского полка Бутурлин резко ответил, что гвардия действует по указу императрицы, которой он, как её подданный, и подчиняется.
Понятно, что эффектное появление гвардии, произвело огромное впечатление на противников Екатерины и колеблющихся. К этому можно добавить присутствие в зале наряду с сенаторами и генералами гвардейских офицеров, поддерживающих Екатерину; патрулирование улиц гвардейцами; удвоение караулов; запрещение выезда из столицы и задержку почты.
До 1917 года город носил название Мариенбург, а уже позже стал Алуксне… Меня всегда привлекала история — насколько же много хитросплетений в ней! Судите сами, маленький латышский городок Алуксне, а сколько в нем тайн! Мариенбург-Алуксне — малая родина российской императрицы, жены Петра Первого! Да, Екатерины Первой! Справедливости ради отмечу, что Мариенбург 15 апреля 1684 года узнал будущую императрицу, как Марту Скавронскую.
Именно, 15 апреля родилась Екатерина Первая! Вот вам и хитросплетение истории… Если разобраться основательно, то история Государства Российского имеет тесные связи с историей Латвии… Балтийское бюро «Аргументы Недели» попросило внести разъяснения в исторических сплетениях России и Латвии историка, полковника КГБ ЛССР в отставке. Даже императрица Екатерина Первая родилась в латышском городе… Марта Скавронская. К сожалению, очень мало дошло до нас документов о ее рождении… Почему?
В 17 лет девушка вышла замуж за шведа Иоганна Крузе. Пожить молодые не успели, поскольку практически сразу муж отбыл на русско-шведскую войну. После следы его теряются. Существуют две версии дальнейшей судьбы первого мужчины Марты Скавронской: 1 он пропал погиб на Северной войне; 2 Крузе «всплыл» в качестве пленного, но по указке Петра I его упекли в Сибирь, где несостоявшийся супруг и сгинул. В правдоподобии обеих версий разбираться нет смысла, ибо на судьбу своей молодой жены Иоганн Крузе в любом случае никакого влияния не оказал.
Служанка и содержанка В удивительной судьбе Марты Скавронской-Крузе решающую роль сыграл, как это ни странно, плен. Ливонский Мариенбург, где жила Марта, в 1702 году взяли русские, и фельдмаршал Борис Шереметев, приметив смазливую немку, взял ее себе в любовницы. Со временем она перешла во владение князя Александра Меншикова, друга Петра I. Марта, судя по дошедшим до нас описаниям современников, была девица «манкая», в меру курпулентная в те времена телесная фактурность ценилась. Она обладала той изюминкой, которую сегодня называют сексуальностью. Меншиков увез Марту в Петербург и милостливо произвел в служанки. Царь тогда еще царь, императором себя Петр назначит незадолго до смерти со своею женою Евдокией Лопухиной, по сути, в браке не жил, хотя она и родила от него двух сыновей. Считающий себя свободным от всяких брачных условностей Петр положил глаз на служанку князя и переспал с ней в первую же ночь после знакомства. Меншиков по-товарищески Марту уступил.
Считается, что своих первых детей оба умерли во младенчестве Марта родила именно от Петра.
Для этого княгиня сразу же отстранила абсолютно всех регентов, которых назначил ее муж. Однако правила она не долго.
Бабушкой Ивана Грозного по отцу была известная Софья Палеолог, которая происходит из византийской династии Палеологов. Это значит, что в жилах императора текла и немецкая кровь. Историки до сих пор теряются в догадках, кем именно была бабушка российского императора Екатерина I, урожденная Марта Скавронская.
Ее называют эстонкой, латышкой или литовкой. Со времен Петра III появилась традиция брать в жены немецких принцесс. Он взял в жены Софию Фредерику Августу.
Екатерина I
Марта Скавронская, Меньшиков и некоторые другие возвысвшиеся простолюдины-примеры беспрецедентных и удивительнейших социальных лифтов. существовавших при Петре. На сцену истории в разные времена всходило немало удивительных персонажей, необычных личностей, волею судьбы достигавших вершин власти. Среди них Марта Скавронская, она же. Независимо от ее национальности, Марта Скавронская стала первой женщиной-монархом в России и занимала престол под именем Екатерины I с 1725 по 1727 годы.
ЕКАТЕРИ́НА I
Марта Скавронская — Екатерина Алексеевна Марта Самуиловна Скавронская Портрет Екатерины I. Ж.-М. Натье(1717 г.) 2-я императрица всероссийская 28 января (8 февраля) 1725 года — 6 (17 мая) 1727 Коронация: 7 (18) мая 1724 (как императрица-супруга). Может, поэтому царь отверг дворянку Евдокию Лопухину, а любовью всей его жизни стала безродная прибалтийская крестьянка — Марта Скавронская. Как следует из документов, энциклопедий и монографий, полное имя Екатерины Первой до принятия Православия было Марта Самуиловна Скавронская. Вместе с ним была его воспитанница Марта Скавронская, уроженка Латгалии (местечко Вышки). Глюка с семьей отправили в Москву. В удивительной судьбе Марты Скавронской-Крузе решающую роль сыграл, как это ни странно, плен. Ливонский Мариенбург, где жила Марта, в 1702 году взяли русские. Марта Скавронская была по национальности латышка?
Сексуальная карьера: от любовницы солдата до великой императрицы - ФОТО
| На какую национальность приходится Марта Скавронская, будущая Екатерина I | История жизни и смерти Марты Скавронской, первой российской императрицы Екатерины Алексеевны Романовой. |
| Куртизанка Марта Скавронская, ставшая Императрицей | Марта Скавронская — Екатерина Алексеевна Марта Самуиловна Скавронская Портрет Екатерины I. Ж.-М. Натье(1717 г.) 2-я императрица всероссийская 28 января (8 февраля) 1725 года — 6 (17 мая) 1727 Коронация: 7 (18) мая 1724 (как императрица-супруга). |
Первый муж Екатерины I
Будущая правительница родилась в Швеции в семье армейского квартирмейстера Иоганна Рабе, была крещена по лютеранскому обряду и названа Мартой. Даже и те русские 50% можно поставить под сомнение. Историки и сейчас теряются в догадках, кем по национальности была бабушка российского императора, Марта Скавронская, больше. Как следует из документов, энциклопедий и монографий, полное имя Екатерины Первой до принятия Православия было Марта Самуиловна Скавронская. Биография российской императрицы Екатерины I: личная жизнь, образы в фильмах, муж Петр I, дети, умер первый ребенок, кто по национальности. Биография российской императрицы Екатерины I: личная жизнь, образы в фильмах, муж Петр I, дети, умер первый ребенок, кто по национальности. Будущая правительница родилась в Швеции в семье армейского квартирмейстера Иоганна Рабе, была крещена по лютеранскому обряду и названа Мартой.
Екатерина I - из белорусских крестьян?
| Марта Скавронская: как немецкая сирота стала русской императрицей | В августе 1702 года русские войска под командованием Бориса Шереметева. захватили город Мариенбург, где жила в то время Марта Скавронская-Крузе. |
| Алуксне: малая родина российской императрицы - Аргументы Недели. Балтия | История жизни и смерти Марты Скавронской, первой российской императрицы Екатерины Алексеевны Романовой. |
| Марта Скавронская | Имя Марта — более подходит латышскому обществу, да ещё Скавронская (Краукле) — совсем своя. Но мало кто задумывался, что это, версия шведских посланников при Российском дворе. |