В то время многие западные наблюдатели, присутствовавшие на судебных процессах, говорили, что они были справедливы и что вина обвиняемых была установлена. Многие белые наблюдатели были обеспокоены фотографиями южан, которые праздновали линчевание. Премьера произведения состоялась 5 марта 1942 года в Куйбышеве, где в то время находилась в эвакуации труппа Большого театра. Седьмая симфония была впервые исполнена в театре оперы и балета оркестром ГАБТ СССР под управлением дирижёра Самуила Самосуда. 5 марта 1942 года в Куйбышеве состоялась историческая премьера Ленинградской симфонии Дмитрия Шостаковича. Первое исполнение Симфонии №7 стало событием не только для «запасной столицы» – для всей страны, слушавшей трансляцию по радио.
Какие события описывает эта листовка, связанные с 5 марта 1770 года в Бостоне?
Вызванный на откровенный разговор генерал-губернатором Москвы А. Закревским, он сказал: «Я узнал, господа, что между вами разнеслись слухи о намерении моем уничтожить крепостное право. В отвращении разных неосновательных толков по предмету столь важному, я считаю нужным объявить всем вам, что я не имею намерения сделать это сейчас. Но, конечно, вы и сами понимаете, что существующий порядок владения душами не может оставаться неизменным. Лучше начать уничтожать крепостное право сверху, нежели ожидать времени, когда оно начнет само уничтожаться снизу. Прошу вас, господа, обдумать, как провести все это в исполнение. Передайте мои слова дворянам для соображения». Первый шаг Александра II в направлении крестьянской реформы полностью деморализовал высшую бюрократию. Историк М. Погодин вспоминал: «Когда говоришь о чем-либо графу Л.
Перовскому министр внутренних дел. Блудов статс-секретарь - Л. Не доверяя слухам, он спросил у монарха, правда ли, что тот говорил в Москве о необходимости освобождения крестьян? Александр II, которому, судя по всему, изрядно надоела свистопляска вокруг его речи, раздраженно ответил: «Да, говорил точно то, и не сожалею об этом» [4]. Естественное и откровенное обращение императора за помощью и советом к дворянам вызвало среди них шок, легко перешедший в панику. Некий орловский помещик писал приятелю в Петербург, явно торопя события: «У нас рассказывают, что составляется Уложение о свободе крестьян. Это нас сильно беспокоит, потому что такой переход нас всех разорит, все у нас растащут». Душевладельцу из Орловской губернии вторил его собрат из Симбирска: «Крестьянский вопрос поднял все на ноги, все затушил и поглотил собою, многие с ума сошли, многие умерли... Нет ни палат, ни дома, ни хижины, где бы днем и ночью не думал, не беспокоился, не робел большой и малый владелец».
Раздавались, конечно, голоса и в поддержку замысла императора, однако они звучали достаточно растерянно - слишком неожиданными оказались слова монарха на обеде в Москве. Князь Оболенский писал будущему министру народного просвещения А. Головнину: «Как описать вам наше удивление при получении последних известий? Какому великому делу положено начало... Скажем прямо, такие настроения в дворянской среде отнюдь не являлись преобладающими, хотя находились помещики, пытавшиеся уже в эти годы урегулировать отношения с крестьянами своими силами. Возьмем, к примеру, имение Л. Толстого Ясная Поляна. Оно давно было заложено в банке за 20 тысяч рублей, и значительную часть доходов от него Толстой платил в счет погашения долга. Кавелин посоветовал ему собрать своих крестьян и договориться с ними об условиях освобождения от крепостного права и дальнейшего функционирования имения.
В июне 1857 года Лев Николаевич предложил мирскому сходу освободить его членов на следующих условиях: помещик предоставлял каждой семье по несколько десятин пахотной земли, а в уплату за землю и свободу он получал по 20 рублей в год с каждого семейства в течение тридцати лет. Из них 4 рубля должны были пойти банку в счет уплаты долга, а остальные - на проживание барской семьи. Крепостные не согласились на предложение Толстого, поскольку по их твердому убеждению они должны были получить от царя свободу и землю бесплатно. В 1861 году им пришлось пожалеть о своем решении, но иной исход разговора схода с великим писателем вряд ли был возможен. Ведь о доверии крестьян к каким бы то ни было предложениям помещиков смешно было бы даже мечтать. Так ведь это - Толстой! Большинство же помещиков услышав об угрозе своей власти над деревней, поспешили переселить крестьян на худшие земли, а то и вовсе перевести их в дворовые, которые по закону не должны были владеть участками пашни. Таким образом дворяне надеялись и после отмены крепостного права сохранить лучшие угодья за собой и вовсе не беспокоились о том, что своими действиями провоцируют крестьян на беспорядки. В 1856 году Александр II приказал новому министру внутренних дел С.
Ланскому сосредоточить в своем ведомстве все материалы по устройству помещичьих крестьян, наработанные в царствование Александра I и Николая I [5]. Пожалуй, начиная с министра внутренних дел, мы и поведем знакомство с ближайшими сотрудниками нашего героя, памятуя о том негласном правиле, что в любые времена и при любых обстоятельствах «короля играет свита». Окружение человека иногда говорит о нем больше, чем его собственные слова и поступки. Это особенно справедливо, когда речь идет о самодержавном монархе, имеющем полную возможность подбирать помощников в соответствии с собственными желаниями. Ланской происходил из потомственного и заслуженного дворянства. Его отец был членом Государственного Совета и гофмаршалом двора, дядя с 1823 по 1828 год исполнял обязанности министра внутренних дел. Так что сановники в России XIX века образовывали собственные династии. Достаточно вспомнить Адлербергов, которые из десятилетия в десятилетие сменяли друг друга на посту министра двора. Сам Сергей Степанович прожил долгую и трудную жизнь, начав чиновничью карьеру с 13 лет переводчиком в Коллегии иностранных дел.
В 1818 году он был введен в декабристский Союз благоденствия, но затем, не желая участвовать в полулегальной организации, покинул его еще до образования в 1821 году Северного и Южного обществ. При Николае I он, как и Я. Ростовцев, Д. Блудов, Д. Замятнин, «отрабатывал заблуждения юности», служа в различных департаментах или исполняя обязанности владимирского и костромского губернаторов. Долголетняя служба в николаевской системе наложила на него свой отпечаток, пригнув бывшего свободолюбца, лишив его значительной доли инициативы и, казалось, отучив отстаивать идеалы гуманизма. Однако чиновничья рутина не убила вовсе человеколюбивых убеждений Ланского. Воспитанный на идеях просветителей, он, став в 1856 году министром внутренних дел, вместе с другими «стариками-реформаторами, имел постоянный доступ к императору и поддерживал его желание обновить Россию. Именно Ланской в конце 1850-х годов оказался на переднем крае борьбы с консерваторами и реакционерами.
Именно Ланской стал одним из создателей, если можно так выразиться, ударного кулака крестьянской реформы, выдвинув на первые роли в Министерстве внутренних дел Я. Соловьева, А. Левшина, Н. Опекая и защищая их, Сергей Степанович, не обладавший ни ораторским даром, не считавшийся крупным экономистом или организатором, не стеснялся учиться у своих подчиненных. В то же время он внимательно прислушивался к мнению императора, не желая ни опережать его, ни отставать от замыслов монарха. Старый сановник прекрасно понимал, насколько может быть опасно для дела как первое, так и второе. Летом 1856 года Александр II и Ланской договорились воспользоваться приездом в Москву на коронацию представителей дворян со всех концов России, чтобы провести с ними переговоры с целью получения добровольного согласия первого сословия на отмену крепостного права. К разочарованию Зимнего дворца, эти переговоры не дали положительного результата. Убежденный в том, что дворянство, цепляясь за старое, почти утратило инстинкт самосохранения, уверенный в необходимости уничтожения крепостничества для стабилизации положения в стране, император пошел по хорошо знакомому пути.
В январе 1857 года в Петербурге открылся Секретный комитет по крестьянскому делу. Помимо близкого знакомства монарха с работой подобных учреждений, надо иметь в виду и еще одно обстоятельство. Как писал П. Долгоруков: «Государь - человек добрый и желает добра. Беда лишь в том, что, приступив к освобождению крестьян, он сказал одному из придворных: «В шесть месяцев все будет кончено и пойдет прекрасно... Да, события в России приняли канцелярско-бюрократический оборот, но... Однако прежде чем дальше следить за ходом подготовки отмены крепостного права, давайте поговорим о тех силах, которые противостояли монарху, а также о тех, что шли с ним рука об руку. Подлинной же властью обладала высшая бюрократия, состоявшая из 5-6 тысяч чиновников, среди которых были и противники, и сторонники грядущих преобразований. Милютин вспоминал, что когда дело дошло до реальной отмены крепостного права: «Были примеры, что государевы флигель-адъютанты и генерал-адъютанты, в своем раздражении, покидали службу и уезжали за границу».
В этих условиях очень многое зависело от того, кому император доверит разработку реформы и кто окажется на высших должностях в период ее проведения в жизнь. Но почему мы говорим только о бюрократии, ведь существовало еще и общество, мнением которого вряд ли стоило пренебрегать? Ну, во-первых, не столько существовало, сколько нарождалось. Далее, если говорить о поместном дворянстве, то, по свидетельству Л. Если же иметь в виду петербургское и московское общества, то они чрезвычайно оптимистично смотрели на деяния государя, и этот оптимизм, граничивший с эйфорией, очень походил на политическую апатию. Все надежды общественные деятели связывали с правительством, редко проявляя со своей стороны какую-либо инициативу. Причем ожидали они от верховной власти исполнения именно своих надежд и чаяний, не принимая во внимание того, что у власти могут быть собственные соображения на этот счет. Такое положение вещей сохранялось недолго, но оно установилось в самый неподходящий момент, во время начала работы над проектом реформы. Иными словами, из двух вариантов проведения коренных преобразований, при которых власть может опираться на общественное мнение или она предпочитает действовать исключительно «сверху», используя лишь мощь государственного аппарата, в 1856-1857 годах в распоряжении Александра II оказался только второй путь.
Скажем прямо, этот путь в полной мере соответствовал воззрениям самого императора, не имевшего опыта работы с обществом и не понимавшего важности и значения общественного мнения. Секретный комитет, созданный для разработки проекта отмены крепостного права, не оправдал надежд монарха. Вошедшие в него члены старой николаевской «гвардии», по сути, саботировали задание Александра II, имитируя при этом бурную законотворческую деятельность [6]. Подобная тактика была для них привычной. Ведь в 1820-1840-х годах таким же образом работали все секретные комитеты Николая I, так ничего и не сумевшие сделать для крепостных крестьян. Однако теперь Зимний дворец не собирался потакать хитростям николаевских служак, времена действительно изменились, да и император был настроен весьма решительно. Он прекрасно понимал, говоря словами писателя и журналиста И. Панаева, что «правильное решение вопроса освобождения крестьян обуславливает мирный прогресс, неправильное решение - борьбу и борьбу продолжительную, быть может борьбу целого столетия». Находясь на отдыхе за границей в 1857 году, Александр Николаевич встретился с послом России во Франции П.
Киселевым [7], которого еще Николай I называл своим «начальником штаба» по крестьянскому делу. Киселев, ревниво следивший за работой над проектом отмены крепостного права, записал слова Александра II, сказанные ему «на водах»: «Крестьянский вопрос меня постоянно занимает. Надо довести его до конца... Я более чем когда-либо решился и никого не имею, кто помог бы мне в этом важном и неотложном деле». Позже в Киссингене царь встретился с бароном Гакстгаузеном, известным ученым и знатоком аграрного вопроса в России, и великой княгиней Еленой Павловной. Записка последней об освобождении крестьян составленная Н. Милютиным и К. Кавелиным произвела на монарха сильное впечатление. Там же Александр II познакомился с первыми номерами «Колокола» Герцена и, отметив их практическую пользу для дела реформы, повелел доставлять новые номера этого революционно-эмигрантского издания в Зимний дворец.
А вот говоря об отсутствии помощников и союзников, император то ли не хотел раскрывать раньше времени карты, то ли действительно не был уверен в надежности известных ему соратников. Они же у монарха были, причем некоторые из них оказались достаточно близкими ему людьми. Помимо уже упоминавшегося брата Константина, большое влияние на Александра II оказывала великая княгиня Елена Павловна, вдова его дяди Михаила Павловича. В свое время они представляли из себя одну из самых странных пар при российском дворе. Михаил Павлович страдал неизлечимой болезнью, которую можно определить как военно-строевую лихорадку. Государственные дела, лежавшие за пределами плац-парадов, разводов и маневров, тем более вопросы культуры, науки, искусства, его совершенно не интересовали. Елена же Павловна разительно отличалась от своего мужа. Иностранка дочь принца Вюртембергского , она стала в России более русской, чем многие придворные дамы исконно славянского происхождения. То, что она слушала лекции в Петербургском, а иногда и Московском университетах, посещала заседания Академии наук и Вольного экономического общества, еще не слишком выделяло ее из числа других царских родственников.
Иное дело, что Елена Павловна всегда пыталась оказать действенную помощь людям науки и искусства, ее высокая образованность гармонично сочеталась с истинным меценатством. Впрочем, это касалось не только художников, ученых и музыкантов. Многие раненые в Крыму солдаты и офицеры обязаны ей жизнью, так как именно она в свое время выхлопотала у Николая I командировку в Севастополь известного хирурга Н. Более того, Елена Павловна вместе с великим князем Константином Николаевичем стоит у истоков российского Красного Креста, поскольку в октябре 1854 года обратилась к русским женщинам с призывом помочь раненым и создать отряды медицинских сестер для работы в Крыму. Призыв был услышан. В Севастополе только под руководством Пирогова трудились 163 сестры милосердия. Да и нынешний Институт повышения квалификации врачей ведет свою родословную от Еленинского клинического института, где до революции 1917 года прошли переподготовку тысячи врачей различных специальностей. И все же основные интересы Елены Павловны лежали в области искусства. Кто знает, когда и как попало бы в Россию замечательное полотно А.
Иванова «Явление Христа народу», если бы великая княгиня не дала денег на его перевозку из Италии на родину. С благодарностью должны вспоминать о ней и музыканты за ее постоянную заботу о братьях Рубинштейнах, образование Музыкального общества и открытие в Петербурге первой российской консерватории. Но для нас в данном разговоре важнее другое. Великая княгиня оказалась единственным среди царской родни человеком, с кем еще Николай I, чувствуя в ней единомышленника, делился своими планами по поводу отмены крепостного права. Покойного императора вообще связывали с княгиней дружеские отношения. Разговоры с ней «на водах» за границей в конце 1850-х годов стали важным, может быть, последним обстоятельством, подтолкнувшим Александра II к активным действиям. Елена Павловна не ограничилась лишь разговорами с новым императором о надеждах и сомнениях его отца, хотя психологически они были очень важны для монарха. Она первая из его родственников предложила освободить 15 тысяч своих крепостных крестьян в Полтавской губернии, о чем император всегда вспоминал с благодарностью, хотя в тот момент и попросил свою тетку повременить с эмансипацией селян. Вокруг нее, как и вокруг великого князя Константина Николаевича, во второй половине 1850-х годов формировался штаб будущих реформ, включавший Н.
Милютиных, К. Кавелина, Ю. Самарина, В. Черкасского и других. Однако ее отношения с Александром II были далеко не безоблачными. Император искренне уважал тетку, но все же прислушивался к нашептываниям придворных интриганов, уверявших, что люди, собиравшиеся в салоне Елены Павловны, иногда резко отзываются о монархе, ведут разговоры о необходимости конституции и т. Поэтому отношения его с великой княгиней складывались неровно - периоды обоюдной симпатии чередовались с моментами явного охлаждения. Возвращаясь к ходу подготовки крестьянской реформы, отметим, что Александру II явно повезло с двумя обстоятельствами, которых так не доставало его предшественникам: с моментом начала реформ кризис, связанный с поражением России в Крымской войне, заставил на время умолкнуть противников преобразований и воодушевил сторонников перемен и наличием союзников и помощников, готовых до конца отстаивать дело реформ. В 1857 году император вводит в состав Секретного комитета великого князя Константина Николаевича, и тот активно принимается за дело.
Он задал членам Комитета 14 вопросов, требующих четкого ответа: можно ли позволить крестьянам вступать и брак без согласия помещика? Можно ли ограничить права помещиков относительно разбора споров и жалоб между крестьянами? Можно ли дать право земледельцам приобретать собственность без согласия помещиков? В какой мере можно ограничить права помещиков относительно наказания крестьян и т. Эти вопросы, вкупе с активной неуступчивой позицией Константина Николаевича, поставили членов Комитета, по-прежнему не желавших обсуждать проблему крепостничества, в затруднительное положение. Пытаясь выиграть время и умерить напор великого князя, они обрушили на императора поток жалоб по поводу резкости высказываний его младшего брата, его выпадов в адрес дворянства, но в ответ услышали следующее мнение монарха по поводу их жалоб: «Я склонен думать, что эти господа действуют криводушно, парализуя усилия императора ко всему, что относится до прогресса и цивилизации... Весы политической жизни России застыли в неустойчивом равновесии. Выражаясь языком шахматистов, соперники доигрались до цугцванга, то есть такого положения, при котором любой ход с той или иной стороны ухудшает собственную позицию. Но что могли сделать противники перемен, если на стороне Александра II играла сама История?
В конце 1857 года в Петербурге появился виленский генерал-губернатор В. Устав от нелепости циркулировавших по стране слухов, он потребовал от Ланского, «чтобы ему были даны четкие наставления, как действовать», объясняя, «что без точных указаний ему неприлично возвращаться в свои губернии». Александр II и руководство Министерства внутренних дел блестяще использовали внезапный приезд губернатора в столицу. За 48 часов чиновником МВД, известным писателем П. Мельниковым Печерским был написан и подготовлен рескрипт указ на имя Назимова. В нем говорилось, что крестьянам прибалтийских губернии, якобы по доброй воле местного дворянства, предоставлялась личная свобода, а позже и усадьба дом с огородом за выкуп, а также полевые наделы за исполнение определенных повинностей в пользу бывшего хозяина. Правда, эти условия должны были быть еще обсуждены в дворянских комитетах Прибалтики, но вряд ли те могли пойти против воли императора. Реформаторы из Министерства внутренних дел пошли еще дальше. Ланской уговорил Александра II разрешить немедленно разослать рескрипт по всем губерниям «для ознакомления и подражания».
В тот же день Секретный комитет, спохватившись, потребовал от министра внутренних дел повременить с отправкой рескрипта. Но поезд уже ушел, вернее, ушли поезда, развозившие рескрипт по губерниям [8]. Значение его опубликования трудно переоценить. Известный славянофил А. Кошелев писал: «Это обнародование произвело сильнейшее действие во всей империи: одни страшно перепугались, были, так сказать, ошеломлены, другие обрадовались; многие и весьма многие просто не поняли значения этого документа». Не поняли его и некоторые члены Секретного комитета, одобрившие рескрипт. Гагарин, - что приняли решение, относящееся исключительно к трем западным губерниям, а решили весь вопрос». Действительно, рескрипт Назимову оказался не просто региональным экспериментом, позволявшим правительству увидеть реакцию помещиков и крестьян на определенные условия освобождения. Обнародованием этого важного документа Зимний дворец не только открыто заявил о своих намерениях, но и вынудил дворянство организовать в губерниях комитеты для выработки проектов «улучшения быта крестьян».
Душевладельцы остальных губерний не хотели отставать от Прибалтики и идти наперекор желанию Зимнего дворца. Теперь и Секретный комитет потерявший свою былую секретность и переименованный в Главный оказался перед неприятным для него фактом. Сопротивляясь реформе, его члены открыто выступали против ясно выраженной и запечатленной в рескрипте воли самодержца. Такое поведение высоких чинов империи могло спровоцировать серьезные крестьянские беспорядки, ведь селяне издавна верили в то, что «царь хороший, бояре плохие». В очередной раз подтверждать справедливость этой народной мудрости члены Комитета не хотели. Летом 1858 года Александр II совершил очередное путешествие по России с тем, чтобы подтолкнуть дворянство к более активным действиям. Но он тщетно выражал неудовольствие и резко отчитывал провинциальных землевладельцев, дела в губернских комитетах продолжали идти ни шатко ни валко [9]. На местах сторонники реформы оказались в явном меньшинстве и жили в постоянном напряжении. Один из лидеров славянофилов Ю.
Самарин писал друзьям, что приходит на заседания самарского губернского комитета «не иначе как с револьвером в кармане, и вынужден завести себе из собственных дворовых крестьян отряд телохранителей». Оно и понятно, ведь в губерниях шла борьба материальных интересов, и дело нередко доходило до бурных сцен и личных оскорблений.
Утром этого дня император возле манежа лично прочитал Манифест собравшейся здесь толпе.
Народ слушал, но безмолвствовал. Зато, как вспоминает П. Кропоткин, на разводе офицеры окружили государя и восторженно кричали "ура".
К середине дня начал осознавать происходившее и простой городской люд. Щербачев вспоминал: "Было два часа, на Царицыном лугу было народное гуляние...
Многие наблюдатели согласны с тем, что запугивание часто является повторяющимся поведением. Многие современные наблюдатели полагали , что голосование Робертса было ответом на план Рузвельта по сбору средств в суде, но Робертс отрицал это, и доказательства смешаны. Многие наблюдатели рассматривают природу как идеальную модель производства и инновационных материалов. Многие наблюдатели полагали , что намерения Милошевича поддержать такие реформы больше связаны с удержанием власти, чем с улучшением демократии.
Позиция Николая относительно войны настолько расходилась с очевидными фактами, что многие наблюдатели были озадачены. Кастинг Китона вызвал споры , так как к 1988 году он стал типичным комедийным актером, и многие наблюдатели сомневались, что он сможет сыграть серьезную роль. Многие другие наблюдатели сочли его несостоятельным , хотя было возбуждено несколько громких уголовных дел. В 19 веке многие наблюдатели утверждали , что период вращения Венеры составлял примерно 24 часа.
Милютиным, который очень сильно поддерживал выступление Лорис-Меликова, настаивая на необходимости пойти навстречу общественному мнению страны, указывая на то, что опубликование предложенного правительственного сообщения даст сразу симпатичный для общества тон прогрессивности новому царствованию, и в то же время доказывая, что в обсуждаемом докладе Лорис-Меликова не содержится никаких элементов конституции и ограничения самодержавия, а на этом именно пункте и сосредоточились, главным образом, нападки представителей противоположного направления, реакционеров, которые старались доказать, что вся эта мера направлена к конституции, пагубной для России.
Используя отрывок, укажите два аргумента в поддержку проекта, которые использовал в своём выступлении Д. Укажите первое слово в названии этого документа. Укажите смысл одного любого положения этого документа.
Леонид Ляшенко - Александр II, или История трех одиночеств
Милютин и сам это прекрасно понимал. Язык, надо думать, действительно вырезали бы, да и было за что. Обращаясь к депутатам губернских комитетов, Милютин говаривал: «Вас, дворян, нельзя расшевелить мелочами. Вы почешетесь, перевернетесь, да и опять заснете. Вас надобно так кольнуть, чтобы вы подпрыгнули вверх». И надо отдать ему должное — «подкалывал» он дворян постоянно. Работать с ним было вообще далеко не просто. Весь — огонь, страсть, Милютин любил до крика схлестнуться с оппонентом и дожимать его, пока тот не признает своего поражения. Правда, это касалось только работы или узкого круга друзей; в обществе же Николай Алексеевич старался никогда не проронить лишнего слова, так как прекрасно понимал, что за ним следят десятки недружелюбных глаз.
Для многих его блестящие способности действительно были поводом для расстройства; бескорыстие, независимость, ум — вот что приводило врагов в бешенство, вот почему они его сравнивали с Робеспьером и считали достойным эшафота. Милютина в самом деле частенько называли либералом, демократом, «красным», нимало не заботясь о том, что, давая ему такую характеристику, ругатели тем самым намекали на либерализм и «розоватость» самого императора, приблизившего Милютина к своей особе. В 1858 году противники Николая Алексеевича попытались окончательно дискредитировать его, убеждая Александра II в ненадежности ненавистного им чиновника. В качестве подтверждения своих слов они ссылались на то, что Городовое положение 1848 года, разработанное Николаем Алексеевичем, приводит к неповиновению населения. Узнав об этом, Милютин был уязвлен до глубины души и заявил Ланскому, что он вынужден просить об отставке. Министр немедленно отправился к государю и уверил того, что ручается за Милютина, как за самого себя. В защиту талантливого чиновника выступили великая княгиня Елена Павловна и великий князь Константин Николаевич. Через три месяца после этих событий вышел в отставку товарищ заместитель министра внутренних дел Я.
Левшин, освободилась весьма важная вакансия в иерархии российской бюрократии. Против возможного назначения на этот пост Милютина единой когортой выступили П. Игнатьев, М. Муравьев, В. Долгоруков, К. Чевкин, В. Бутков — цвет высшего чиновничества того времени. Однако Ростовцев и Ланской убедили Александра II назначить на данный пост именно Милютина, сделав его хотя бы временным товарищем министра.
Тем временем в деле подготовки крестьянской реформы появились новые сложности, возникшие в связи с крайне печальным обстоятельством. В феврале 1860 года после тяжелой болезни скончался Я. За несколько недель до смерти он изо всех сил торопился завершить окончательный проект освобождения крестьян, получивший название «завещания Ростовцева». Перед самой кончиной Яков Иванович обратился к ежедневно навещавшему его императору с последним кратким напутствием: «Государь, не бойтесь! Дело не в бесчувственности или лицемерии монарха, а в политическом расчете, от которого тот не мог отрешиться ни на минуту. Наступало время серьезных компромиссов, а имя Ростовцева стало для поместного дворянства и части столичной бюрократии слишком одиозным. Теперь, после его смерти, председателем Редакционных комиссий можно было назначить деятеля совершенно иного толка, который был бы способен успокоить встревоженных «правых». Такой человек нашелся без особого труда, им стал бывший министр юстиции Николая I В.
Это назначение вызвало в российском обществе бурное негодование одних и восторженное ликование других. Это мистификация! Не только Герцен, вынужденно находившийся в английском далеко, но и вся прогрессивно мыслившая Россия недоумевала и скорбела. Милютин, узнав о сенсационном назначении, хотел вновь подать в отставку, и только настойчивые убеждения великой княгини Елены Павловны заставили его отказаться от этого намерения. Сама Елена Павловна рискнула высказать императору недоумение по поводу назначения Панина на столь неподходящий для него пост, но не добилась от монарха внятного ответа. Однако даже ей, несмотря на все усилия, не удалось уязвить бронированную душу бывшего министра юстиции. Заметим, кстати, что самого Александра II вся эта суета вокруг Панина, может быть, и забавляла, но нисколько не смущала. Император настолько твердо решил довести крестьянское дело до конца, что оценка общественным мнением действий монарха его совершенно не интересовала.
Нельзя быть любимому всеми». Главное же, при выборе Панина он трезво взвесил все «за» и «против». Если бы освободившаяся должность досталась, скажем, М. Муравьеву, тот бы притворился послушным исполнителем воли императора, но обманул бы его доверие, подыгрывая крепостникам. Наконец, Александр II твердо знал, что Панин никогда не был идейным борцом. Он являлся служакой до мозга костей, для которого на первом месте всегда стоял приказ «сверху». Собственно, это подтвердил и сам граф в беседе с великим князем Константином Николаевичем, заявив: «Каковы бы ни были мои личные убеждения, я считаю своим долгом верноподданного прежде всего подчинить их взгляду императора... Сказанное, безусловно, объясняет практическую сторону назначения Панина, но психологически его появление на посту председателя Редакционных комиссий на многих подействовало угнетающе.
В России от верховной власти всегда ждут смелых, неожиданных решений, а когда они, наконец, принимаются, власть тут же начинают подозревать в том, что это сделано для отвода глаз, в собственных интересах и т.
Ниже приведена одна из спорных точек зрения, существующих в исторической науке. О какой стороне жизни помещиков рассказывается в приведённом отрывке? Чем можно объяснить отмеченные автором явления? Как вы полагаете, были ли они общепринятыми? Выскажите суждение, каковы были следствия подобной практики.
К чему привыкали помещики, к чему — крепостные, дворовые люди? В отрывке рассказывается о лучшей стороне жизни помещиков. Отмеченные автором явления можно объяснить тем что крепостное право было отменено только в 1861 году. Эти явления были общепринятые высший слой общества-дворянство это устраивало 3. Вследствие этой практики помещики привыкли ничего не делать и жить в свое удовольствие, крепостные же наоборот привыкли делать все были случаи когда крепостные не знали зачем нужно отдыхать, если можно постоянно работать на своего хозяина. Составьте схему, отражающую сословную структуру российского общества.
Дополните её указанием прав и привилегий отдельных сословий. Назовите основные повинности помещичьих крестьян. Объясните, от чего зависел объём и характер этих повинностей. Какую из повинностей вы считаете наиболее тяжёлой? Зависимые крестьяне в пользу феодалов несли две повинности: барщину и оброк. Барщина заключалась в обязанности крестьян часть своего времени отводить обработки земель феодала.
Оброк представлял собой некоторое количество продукции, которую крестьяне были обязаны регулярно предоставлять феодалу. Соотношение барщины и оброка различалось в зависимости от конкретного региона или периода. Оброк мог быть натуральным продукты сельского хозяйства и денежным. Крепостная зависимость могла принимать более мягкие и более жесткие формы. Например, в одних случаях, крестьяне имели право менять феодала, переселяясь с места на место, в других же им было запрещено переселяться, а в самых крайних случаях, в руках феодала полностью находилась жизни его крепостного. Расширяем исторический кругозор.
В каких произведениях литературы первой половины XIX в. Какие это образы? Во многих произведениях русской литературы изображены образы помещиков. Например, в произведении А. Грибоедова «Горе от ума» Фамусов — представитель дворянского общества. Он также как и герои Фонвизина — Простакова и Скотинин отрицают важность и нужность образования.
Фамусов говорит «Забрать все книги бы да сжечь» — это отражает невежество и непросвещенность русского дворянства. Также, к этой теме прибегает Чехов, в комедии «Вишнёвый сад». В образе Любви Раневской автор отражает не праведный образ жизни русского дворянства. Также как и в «Недоросле» героиня Чехова не заботится о «завтрашнем дне», главное для неё — это материальное благополучие и роскошь. Таким образом, в русской литературе образ дворянства занимает важное место. Большинство авторов в своих произведениях обличают невежество, безграмотность и ветренность власть имущих.
Привлекая иллюстрации учебника, историко-краеведческий материал, составьте описание дворянской усадьбы рассматриваемого периода. О чём позволяют судить находящиеся в ней объекты, предметы? Усадебный мир создавался очень тщательно и подробно. В хорошей усадьбе всё должно быть продумано до мелочей. К примеру, жёлтый цвет усадебного дома подобно золоту являл богатство хозяина. Кровлю поддерживали белые символ света колонны.
Серый цвет флигелей — это удаленность от деятельной жизни.
Общее количество всех возможных фраз из такого словаря представляет весьма скромную величину: 50 000100. Если составлять фразы, имеющие лингвистическую непротиворечивость, и затем отбросить фразы, в которых слова грамматически правильно связаны, но содержание их не имеет даже видимости смысла, то число внешне осмысленных фраз сократится до 50 00025. Отсев ложных от истинных утверждений оставляет, по самым завышенным оценкам, список всего из 3,9 1037 утверждений, которые могут быть высказаны вами и должны соответствовать реальности. Между тем нам известны представители животного мира на различных планетах, способные дать не меньшее число разнообразных безусловных реакций, вполне адекватных действительности, на различные комбинации временных раздражителей, но эти представители, тем не менее, не могут быть названы разумными.
По-видимому, правильнее было бы считать Человечество не разумной, а потенциально разумной расой, поскольку ограниченность мышления всё же не является у вас врождённой. Но развитие вашего мышления с самого начала шло по абсолютно неверному пути. В начале становления этого процесса способность мышления кроется в потенциальной возможности многообразных реакций на одно и то же информационное воздействие. Это логический фундамент. Если на графике по вертикали отложить силу или ощутимость реакции на информационное воздействие, по горизонтали приемлемость, приятность этой реакции, то, как всё в природе, что ещё не отработано противодействующей энтропии деятельностью разума, этот график будет хаотичен; всплески кривой на нём объясняются чисто физиологическими пороговыми эффектами.
Самовоспитание разума заключается не только в построении сложной системы логического мышления, но и в переработке и улучшении фундамента, на котором эта система базируется. Как показывает пример многочисленных разумных рас, наиболее соответствующая требованиям успешного познания природы перестройка логического фундамента проводится так, когда график напоминает одногорбую гауссову кривую. Они составляют собственное объединение рас, в Коалицию не входят, так как не смогли найти с нами общего языка. Принципиальное отличие их мышления от нашего заключается в том, что площадь, описывающая фундамент, у нас конечна, а в их мышлении бесконечна. Мы даже затрудняемся представить, как они воспринимают бытие, и не можем понять, что сохраняет им жизнь под яростными ударами уходящих в неограниченную бесконечность положительных и отрицательных реакций на информационные воздействия.
Необработанный логический фундамент человека имеет два заметных всплеска справа и слева от нуля и несколько мелких. Его исследование показывает, что у человека не было и нет никаких препятствий для построения своего логического фундамента по схеме, общепринятой во Вселенной. Между тем разум человека с самого начала развивается в корне ошибочно, он ориентировался на эти всплески, и сейчас его логический фундамент имеет вид двугорбой кривой. Высокие всплески справа и слева от нуля и есть то, что вы называете «да» и «нет», и без чего в принципе вы не можете представить мышления. Между тем в вас говорит только сила привычки.
Нелепое расщепление логического фундамента на понятия «да» и «нет» является самым большим препятствием на пути к познанию вами бытия. Более того, теоретические разработки логического мышления, предпринятые вами вместо исправления ошибки, только усугубляют дело. Теоретические логические системы оперируют только рафинированными понятиями «да» и «нет», исключая другие варианты логических реакций. Эти разработки являются шагом назад даже в сравнении со сложившимся логическим фундаментом человеческого мышления, так как площадь фигуры, описывающей логический фундамент, вместо конечной становится равной нулю. Дорогие читатели, подписывайтесь на Ютуб-канал СекретБлога - Вас ждёт много полезной информации о медитации и внутреннем развитии.
Пользуясь вашим математическим языком, можно сказать, что ваша логика базируется на дискретном фундаменте вместо непрерывного, причём, принята за основу самая примитивная функция, имеющая всего два значения. Отсюда напрашивается неизбежный вывод, что если ваш метод восприятия бытия и можно назвать мышлением, то эта система мышления является самой примитивной из всех возможных. Дискретизация логики вынуждает вас распространить принцип дискретности на всё сущее. Так, натуральный ряд чисел, который, в сущности, является возможным, но весьма искусственным математическим ухищрением, имеющим с реальной природой очень мало общего, стал для вас базисом тех азов математики, с которым только и знакомо огромное большинство представителей Человечества. Вы стремитесь подсчитать всё подряд, и в то же время не в силах точно передать, например, информацию о силе ветра, если не выразите её численно в баллах, или давление на квадратный метр или милю, причём, эти три числа не вызовут у вас одинаковой реакции, пока вы не проделаете дополнительных расчётов и не убедитесь, что они в действительности свидетельствуют об одном и том же.
Арифметический счёт привёл вас к появлению головоломок, вызванных не реальностью мира, а именно примитивностью вашего мышления; между тем вы тратите силы, пытаясь решить их и согласовать с представляющейся вам картиной мира как реальные загадки природы: например, расположение рациональных и иррациональных чисел на вещественной шкале. Дискретизация логики вынуждает вас дробить цельно воспринимаемое на отдельные факты, явления, понятия и категории, проводя между ними искусственные границы. Дискретизация логики и принцип счёта принуждает вас предполагать число признаков предмета конечным и давать название каждому из них. Движение по ступеням абстрагирования ко всё более общим признакам считается вами единственным путём познания истины, между тем как это движение является путём, уводящим в обратную от истины сторону — во тьму. Не случайно все ваши абстрактные конструкции, именуемые философскими системами, взаимно противоречивы, хотя базируются на одной и той же логике.
Прочитайте отрывок из сочинения историка и выполните задания. Толстого в апреле 1880 г. На этом совещании вновь обнаружилось, в сущности говоря, довольно ясно, что император Александр III совершенно сочувствует тем речам реакционеров, которые тут были произнесены, и очень несочувственно относится к тем заявлениям, которые были сделаны со стороны либеральной части совещания, особенно ярко это сказалось по поводу заявления, сделанного Д. Милютиным, который очень сильно поддерживал выступление Лорис-Меликова, настаивая на необходимости пойти навстречу общественному мнению страны, указывая на то, что опубликование предложенного правительственного сообщения даст сразу симпатичный для общества тон прогрессивности новому царствованию, и в то же время доказывая, что в обсуждаемом докладе Лорис-Меликова не содержится никаких элементов конституции и ограничения самодержавия, а на этом именно пункте и сосредоточились, главным образом, нападки представителей противоположного направления, реакционеров, которые старались доказать, что вся эта мера направлена к конституции, пагубной для России.
Наблюдатели в один голос подтверждали легитимность референдума
| «Цепь великая» | Они же сказали: «Ходили к болгарам, смотрели, как они молятся в храме, т.е. в мечети нет в них веселия, только печаль И пришли мы к немцам, и видели в храмах многие их службы, а красоты никакой не видели. |
| Какие обязанности и ограничения для помещиков определяются данным отрывком - История | Премьера произведения состоялась 5 марта 1942 года в Куйбышеве, где в то время находилась в эвакуации труппа Большого театра. Седьмая симфония была впервые исполнена в театре оперы и балета оркестром ГАБТ СССР под управлением дирижёра Самуила Самосуда. |
| Задание №3137. Тип задания 2. ЕГЭ по истории | Нечего сказать, умные головушки приказные! «Выстрел» Рассеянные жители столицы не имеют понятия о многих впечатлениях, столь известных жителям деревень или городков, например, об ожидании почтового дня: во вторник и пятницу полковая наша канцелярия бывала полна. |
| Наблюдатели в один голос подтверждали легитимность референдума | По его словам, уже вечером 6 ноября наблюдатели сопоставят и проанализируют информацию, которую собирали в течение всего дня, а первичные результаты будут обнародованы 7 ноября. |
| Женская «революция». Что мы на самом деле отмечаем 8 марта? | Многие раненые в Крыму солдаты и офицеры обязаны ей жизнью, так как именно она в свое время выхлопотала у Николая I командировку в Севастополь известного хирурга Н. И. Пирогова. |
Что в приведённом отрывке свидетельствует о размахе восстания Ника?
Однако воюющие стороны, разделенные нейтральной полосой в некоторых местах ее ширина достигала 200 м , были готовы в любой момент их возобновить. Этот рубеж протяженностью в 230 км контролировали всего восемь патрулей военных наблюдателей, в состав которых входили и представители СССР. Они для нас выдались крайне трудными. Нам пришлось участвовать в ряде серьезнейших миротворческих операций. Одна из них — «Омега» — проводилась с 5 февраля по 31 марта. Ее целью являлся поиск останков военнослужащих, погибших в ходе недавнего октябрьского военного конфликта. Перед наблюдателями ООН стояли следующие задачи: встреча израильских или египетских поисковых команд в заранее намеченных пунктах и сопровождение их к месту поиска; обеспечение ведения переговоров между поисковыми командами и местными командирами; обеспечение безопасности поисков; содействие возникновению деловых, а не враждебных отношений между поисковыми группами; разрешение на месте вероятных проблем и конфликтов. Наблюдательный пункт ООН в г. Суэц Египет , октябрь 1973 года.
В ходе «Омеги» было проведено 173 поисковые операции, каждая из которых длилась несколько суток. Были обнаружены 183 погибших израильских военнослужащих и 321 арабский. Операция проводилась в обстановке, приближенной к боевой. В феврале подорвался на мине патруль Кантарского центра — двое аргентинских наблюдателей получили тяжелые ранения, а израильский офицер связи был убит. В не менее сложной обстановке проводилась и операция «Линия Альфа» определение границы между буферной зоной и зоной ограниченного количества войск Египта. Для ее участников это были невероятно трудные испытания, ведь им пришлось почти в течение месяца действовать на местности, представляющей сплошное минное поле. Впрочем, не могу припомнить, чтобы служба военных наблюдателей проходила в спокойной и безопасной обстановке. Не могу не сказать и о том, что личный состав нашей группы, прибыв на Ближний Восток, сумел оказаться на высоте положения.
Награждение Медалью ООН «На службе мира» Мы не только сообща несли службу, но и дружили, проявляли самый настоящий интернационализм, который был необходим для поддержания мира. Действуя под эгидой ООН, мы обладали статусом международных должностных лиц, подчинясь только военным властям этой крупнейшей и авторитетнейшей организации. Но вместе с тем не теряли связи с родным военным ведомством. В чем-то она была эффективной, в чем-то нет. Например, мы настойчиво просили прислать нам новую форму. Просьбу выполнили лишь через полгода. Зато не испытывали недостатка в инструкциях, наставлениях. В большинстве своем они носили запретительный характер.
Каир, Гелиополис, вилла ООН. Начало декабря 1973 года. Вечер отдыха миротворцев. Начальник контрольного центра французский майор коммандант Волош докладывает собранию о прибытии первых советских наблюдателей ООН.
Милютин, узнав о сенсационном назначении, хотел вновь подать в отставку, и только настойчивые убеждения великой княгини Елены Павловны заставили его отказаться от этого намерения. Сама Елена Павловна рискнула высказать императору недоумение по поводу назначения Панина на столь неподходящий для него пост, но не добилась от монарха внятного ответа. Ее фрейлина, баронесса Сталь, почему-то особенно неотразимая для стареющих сановников, решила сыграть роль современной Юдифи и, пообещав Олоферну-Панину свою благосклонность, заставить его отказаться от поста председателя Редакционных комиссий. Однако даже ей, несмотря на все усилия, не удалось уязвить бронированную душу бывшего министра юстиции.
В чем же, однако, секрет этого странного назначения, да и был ли здесь какой-либо секрет? Заметим, кстати, что самого Александра II вся эта суета вокруг Панина, может быть, и забавляла, но нисколько не смущала. Император настолько твердо решил довести крестьянское дело до конца, что оценка общественным мнением действий монарха его совершенно не интересовала. Нельзя быть любимому всеми». Главное же, при выборе Панина он трезво взвесил все «за» и «против». Если бы вместо Ростовцева был назначен, предположим, Милютин или еще кто-то из реформаторов, то это вызвало бы такую бурю и такие интриги, что борьба с ними могла заставить отложить на время само дело реформ. Если бы освободившаяся должность досталась, скажем, М. Муравьеву, тот бы притворился послушным исполнителем воли императора, но обманул бы его доверие, подыгрывая крепостникам.
Наконец, Александр II твердо знал, что Панин никогда не был идейным борцом. Он являлся служакой до мозга костей, для которого на первом месте всегда стоял приказ «сверху». Собственно, это подтвердил и сам граф в беседе с великим князем Константином Николаевичем, заявив: «Каковы бы ни были мои личные убеждения, я считаю своим долгом верноподданного прежде всего подчинить их взгляду императора... Если я какими-либо путями, прямо или косвенно, удостоверюсь, что государь смотрит на дело иначе чем я, — то я долгом почту тотчас отступить от своих убеждений и действовать совершенно наперекор им даже с большею энергией, чем если бы я руководствовался собственными убеждениями... Сказанное, безусловно, объясняет практическую сторону назначения Панина, но психологически его появление на посту председателя Редакционных комиссий на многих подействовало угнетающе. В России от верховной власти всегда ждут смелых, неожиданных решений, а когда они, наконец, принимаются, власть тут же начинают подозревать в том, что это сделано для отвода глаз, в собственных интересах и т. В отношениях с «верхами» для россиян всегда характерно ожидание чуда, с одной стороны, и недоверие — с другой что в общем-то неудивительно. Назначение же Панина действительно выглядело странно, тем более что впоследствии Милютин не раз ловил за руку нового председателя Редакционных комиссий, который не брезговал произвольными изменениями протоколов заседаний комиссий в угоду собственным воззрениям 51.
Дворянские же депутаты, вдохновленные назначением Панина, с новыми силами обрушились на главные пункты проекта, говорившие о наделении крестьян землей и об организации крестьянского самоуправления. Тогда, наверное, и была разорвана последняя нить, которая могла связать воедино самодержца и общественное мнение. Странны и наивны сетования тогдашних и более поздних либералов на слепоту Александра II, не разглядевшего в адресах и записках депутатов рационального зерна и не защитившего их от произвола бюрократии. Во-первых, даже сейчас трудно отличить либеральную «конструктивность» от правительственной. Во-вторых, император, вынужденный начать реформу в союзе с частью бюрократии, сразу столкнулся с противодействием подавляющего большинства столичного и провинциального дворянства. Чиновников Александр Николаевич не без оснований надеялся заставить подчиняться своей воле, ведь в его руках находились все рычаги воздействия на бюрократию. Дворянство же, даже просвещенный его авангард, с точки зрения монарха, было не только неуправляемым, но просто не понимало своих выгод. Таким образом, трения между верховной властью и поместным дворянством вполне объяснимы и закономерны, но они сулили стране много тяжелых испытаний.
В конце концов депутатов губернских комитетов удалось заставить одобрить проект Редакционных комиссий, но борьба за отмену крепостного права на этом отнюдь не закончилась. С осени 1860 года реформа вступила в решающую стадию. В октябре Редакционные комиссии прекратили свою работу, и проект ушел на утверждение в Главный комитет, председателем которого, как мы уже знаем, являлся великий князь Константин Николаевич. Ситуация в Комитете сложилась непростая: из десяти его членов лишь четыре человека поддерживали Положения, разработанные Редакционными комиссиями; трое требовали существенных доработок; а еще трое не были согласны с ними вовсе. В данном случае свое веское слово должен был сказать и действительно сказал император, который потребовал, чтобы последним сроком рассмотрения проекта освобождения крестьян в Комитете стало 15 февраля 1861 года. На этой дате он настаивал, с одной стороны, потому, что Положения должны были быть опубликованы к началу полевых работ в деревне, а с другой — Александр II хотел, по старой русской традиции, эффектно отметить пятую годовщину своего вступления на престол 19 февраля 1861 года. Говоря о необходимости закончить работу Комитета в срок, император был краток, заявив: «Этого я желаю, требую, повелеваю! После таких слов сопротивляться принятию проекта стало невозможно, и он, пройдя раньше срока Главный комитет, поступил в Государственный Совет.
В первый же день работы Совета перед его членами с большой речью выступил Александр II. Он сказал: «Я требую от Государственного Совета, чтобы оно крестьянское дело. Повторяю, и это моя непременная воля, чтобы дело это теперь же было кончено... Закончил же он речь следующими словами: «Взгляды на представленную работу могут быть различны. Потому все различные мнения я выслушаю охотно; но я вправе требовать от вас одного, чтобы вы, отложив все различные интересы, действовали как государственные сановники, облеченные моим доверием. Вот уже четыре года оно длится и возбуждает опасения и ожидания как в помещиках, так и в крестьянах. Всякое дальнейшее промедление может быть пагубно для государства». Голосовали проект в Совете по параграфам и подавляющего преимущества не имели ни противники, ни сторонники реформы.
Однако решающее значение в данном случае имели не позиции «фракций», а голос императора. Но главное являлось неизменным — крепостному праву в России приходил конец. Блудов заверил своей подписью подлинность высочайшей резолюции. Оставалось последнее — составление Манифеста, объявлявшего стране о долгожданном событии. Написать его поручили активному деятелю Редакционных комиссий Ю. Самарину, но у известного славянофила-либерала документ получился слишком сухим и малопонятным. Тогда обратились к митрополиту Филарету, но тот, будучи принципиальным противником реформы, отказался от почетного поручения. Только нажим со стороны императора и настойчивые просьбы духовника митрополита заставили последнего взяться за перо.
Манифест все равно получился неудачным, чувствовалось, что автор писал его через силу, впадая в ложный пафос и неискренность. Но это уже казалось мелочью. Все активные участники подготовки крестьянской реформы получили специально изготовленные медали с профилем императора на одной стороне и надписью: «Благодарю» — на другой. Всего отправлено было сорок наблюдателей. Каждого из них государственный секретарь В. Бутков снабдил портфелем с особым ключом. В портфелях находились Положения, которые должны были быть сданы губернаторам, как руководство к действию. Между тем в столице принимались экстренные и странные на первый взгляд меры.
Войска, в том числе и артиллерийские части, приводились в состояние полной боевой готовности. Говорили, будто отец и сын Адлерберги ночевали в Зимнем дворце и имели под рукой запряженные экипажи на случай внезапного бегства царской семьи от угрозы то ли крестьянского бунта, то ли выступления недовольных дворян. Вообще-то меры, принятые правительством, вполне объяснимы. Все дело в традиционности ожидаемых последствий крупных аграрных перемен в России. Как бы ни были подобные перемены настоятельно необходимы, как бы тщательно их ни готовили, какой бы аппарат ни подключали к их проведению, все равно никто и никогда не мог точно предсказать, чем они закончатся. К счастью, в 1861 году ничего страшного так и не произошло. Многие и многие наблюдатели в один голос свидетельствовали, что день 5 марта 1861 года дата объявления свободы крепостных прошел буднично и до обидного тихо. Причинами этой незаметности и обыденности великого события критики реформы называли книжный язык Манифеста, беспрецедентные полицейские меры, принятые в стране, недоверие народа к любому документу, исходившему от правительства, трудные для понимания крестьян условия их освобождения.
Все это так, всенародных торжеств 5 марта действительно не наблюдалось, однако не было и полного равнодушия. Да его и не могло быть при снятии варварского клейма с 23 миллионов человек. Утром этого дня Александр II возле манежа лично прочитал Манифест собравшейся здесь толпе. Народ слушал, но безмолвствовал, то ли по укоренившейся в России привычке — почтительно, то есть без бурного реагирования, выслушивать монарха, то ли подействовал странный запрет полиции проявлять в этот день какие-либо сильные чувства. Зато, как вспоминает П. Кропоткин, на разводе офицеры окружили государя и восторженно кричали «ура». К середине дня начал осознавать происходившее и простой городской люд. Щербачев вспоминал: «Было два часа, на Царицыном лугу было народное гуляние...
Государь ехал с развода... Никакое перо не в состоянии описать тот восторг, с которым освобожденный народ встретил своего царя-освободителя». Позже на одном из спектаклей оркестр по требованию публики трижды играл «Боже, царя храни», причем только на третий раз музыка гимна пробилась сквозь громогласное пение зала. На следующий день фабричные Петербурга послали депутацию к генерал-губернатору столицы с просьбой разрешить им подать государю соответствующий адрес и хлеб-соль. Хозяин города встретил представителей народа очень грубо и отказал в их просьбе. Тогда фабричные пригрозили ему, что обратятся к министру двора, и губернатору пришлось пойти на попятную. Да и в провинции, при развозе Манифеста по губерниям народ оказывал всяческое содействие по скорейшей доставке документа на места. Крестьяне сами вызывались помогать курьерам и перевозили их от одного селения к другому с необыкновенной скоростью.
В Кишиневе был случай, когда крестьяне выпрягли уставших лошадей у курьера и везли его на себе несколько верст. Слушая Манифест, народ благоговейно крестился, клал земные поклоны, ставил свечи к образам и служил молебны за Александра II, «не довольствуясь одними общими молебствиями, отправляемыми повсеместно». Было, конечно, и другое. Как же в России без бестолковщины? По стране рассредоточились 80 полков, в задачу которых входило внушение крестьянам смирения и уважение к действиям властей. Но серьезные беспорядки возникли только в Спасском уезде Казанской и Чембарском Пензенской губерний. Здесь пришлось прибегать к вводу в села воинских частей, пускать в ход оружие для разгона многотысячных толп, пытавшихся оспорить подлинность Манифеста 19 февраля 1861 года или дать ему свое толкование. В результате этих событий десятки крестьян были убиты и ранены 52.
Император, искренне огорченный трагическими инцидентами, все же отметил, что военные действовали единственно возможным образом. Трагическое, как известно, в жизни очень часто ходит бок о бок с комическим, так было и в этот раз. Скажем, из-за нелепого распоряжения полиции о запрещении населению 5 марта бурно выражать чувства одного петербургского дворника выпороли за то, что бедолага после объявления воли троекратно крикнул «ура! И правильно, не велено, не ликуй. Короче говоря, власти ждали проявления массового недовольства, а к празднованию великого события подготовиться забыли. Александр Николаевич признался близким, что считает 5 марта 1861 года лучшим днем своей жизни, и он был совершенно прав. Однако этот воистину знаменательный день так и не стал государственным праздником ни до революционных событий 1917 года, ни тем более после них. Мы предпочитаем отмечать другие «красные» даты, полагая, видимо, что освобождение 23 миллионов соотечественников от рабства — событие для нас совершенно ординарное.
Для властей и общества день достаточно невнятной солидарности трудящихся или создание Красной почему дата создания только Красной? Но это так, к слову, праздники, конечно, можно назначать и отменять, но если они не стали «своими» для большинства населения, то подобные внедрения и отмены — занятия абсолютно бесполезные. Кстати, за границей день 5 марта 1861 года практически сразу был оценен по достоинству. Например, в одной из статей в «Кельнской газете» от 13 марта того же года говорилось: «Редко, или лучше сказать, никогда еще смертному не доводилось совершать дело столь важное и благородное, как то, которое совершил благодушный император Александр II. Одним росчерком пера он возвратил 23 миллионам людей их права... Что же принесла России крестьянская реформа и каковы были ее ближайшие последствия? Итак, крепостные были освобождены и получили пахотную землю для ведения собственного хозяйства. Мужиков прежде всего интересовали размер надела и условия пользования им.
Их ждало сильное разочарование, надел они получили совсем не такой, какой ожидался, к тому же за него надо было платить разорительный выкуп, да и зависимость крестьян от помещика исчезала далеко не сразу. Поэтому крестьянское «ожидание» осталось, изменилась лишь его суть. Деревня теперь ждала, что через два года срок, отведенный правительством для заключения сделок между помещиками и крестьянами выйдет «полная», настоящая воля с бесплатным дарованием земли трудящимся на ней. Те же, кто сейчас подпишет уставные грамоты соглашения с прежним хозяином, этой земли не получат. Поведение крестьян трудно назвать бунтом, это было скорее подобие забастовки, проводимой из боязни нарушить «истинную царскую волю», которая должна быть вот-вот явлена. Таким образом, в 1861 году в России произошло столкновение двух пониманий собственности: одного, основанного на римском праве, то есть том убеждении, что частная собственность есть основа прочного государственного устройства, и крестьянского понимания собственности на землю. По мнению селян, с полным основанием владеть можно было только имуществом, а земля, как воздух или вода, принадлежит Богу или царю, остальные же люди ее у них арендуют. Поэтому по справедливости первенство среди таких временных хозяев должно принадлежать тем, кто обрабатывает землю, трудится на ней.
Здесь, наверное, самое время остановиться на том, что недовольные реформой упрекали ее за недостаточную радикальность, хотя для своего времени она оказалась весьма решительной. Упреки же критиков основываются на утверждении, что реформа не соответствовала чаяниям народа. Но она и не могла им соответствовать, ведь крестьяне стремились к утопии, к построению общества без начальства на всех уровнях, к догосударственному устройству, но с царем во главе общества, которое делит между своими членами помещичьи земли, инвентарь, хлеб и т. Разве на таком основании можно было построить что-то реальное? Другое дело, что условия реформы требовали исправлений, подсказанных ходом их конкретного применения что в общем-то и было заложено в проект его авторами, но потом благополучно забыто властью. Александр II вернулся к таким исправлениям, но сделал это только в начале 1881 года. Мне хотелось дать время помещикам устроиться с крестьянами домашним образом, отнюдь не допуская над ними насилия. Но я никак не ожидал, чтобы в двадцать лет это не могло окончиться, а потому полагаю ныне, что оно должно быть завершено...
А что же помещики? Как на их судьбе сказалась отмена крепостного права? Реформа 1861 года с экономической точки зрения во многом являлась спекуляцией землей, проводившейся в интересах помещиков и государства. В черноземных губерниях был назначен выкуп в 342 миллиона рублей золотом, хотя реальная стоимость земли здесь составляла 284 миллиона рублей. Освобожденные 23 миллиона крепостных крестьян получили 33,7 миллиона десятин пахотной земли, помещикам же оставались 71,5 миллиона десятин. Среди душевладельцев нашлось немало «пошехонцев», у которых 1861 год вызвал вопль: «Ах, господи! Да что же это такое? Какие мы теперь господа?
То получали все, получали, а то вдруг и ничего. Да какая же это воля? Нельзя уж и распорядиться своими рабами... Участь таких и не только таких хозяев была достаточно безрадостной. Новые времена, в полном смысле этого слова денежные, новые условия хозяйствования, вишневые сады под топор... Обезземеливание и разорение дворянства в пореформенную эпоху приняли достаточно широкие размеры. Те же, кто сумел здраво распорядиться выкупными деньгами, вынуждены были резко перестраивать свои хозяйства, жить в ином окружении и отчасти в другой стране. Больше всего на первый взгляд от крестьянской реформы выиграло государство.
Оно получило долги от имений, заложенных и перезаложенных помещиками в казенных учреждениях во время проведения выкупной операции долги автоматически вычитались из положенных дворянам сумм. Многие годы власти собирали проценты с крестьян в счет их долга по выкупной операции. Ведь помещики получали всю положенную сумму сразу, а поскольку крестьянство таких денег не могло выплатить единовременно, оно брало в долг у государства.
Всего отправлено было сорок наблюдателей.
Каждого из них государственный секретарь В. Бутков снабдил портфелем с особым ключом. В портфелях находились Положения, которые должны были быть сданы губернаторам, как руководство к действию. Между тем в столице принимались экстренные и странные на первый взгляд меры.
Войска, в том числе и артиллерийские части, приводились в состояние полной боевой готовности. Говорили, будто отец и сын Адлерберги ночевали в Зимнем дворце и имели под рукой запряженные экипажи на случай внезапного бегства царской семьи от угрозы то ли крестьянского бунта, то ли выступления недовольных дворян. Вообще-то меры, принятые правительством, вполне объяснимы. Все дело в традиционности ожидаемых последствий крупных аграрных перемен в России.
Как бы ни были подобные перемены настоятельно необходимы, как бы тщательно их ни готовили, какой бы аппарат ни подключали к их проведению, все равно никто и никогда не мог точно предсказать, чем они закончатся. К счастью, в 1861 году ничего страшного так и не произошло. Многие и многие наблюдатели в один голос свидетельствовали, что день 5 марта 1861 года дата объявления свободы крепостных прошел буднично и до обидного тихо. Причинами этой незаметности и обыденности великого события критики реформы называли книжный язык Манифеста, беспрецедентные полицейские меры, принятые в стране, недоверие народа к любому документу, исходившему от правительства, трудные для понимания крестьян условия их освобождения.
Все это так, всенародных торжеств 5 марта действительно не наблюдалось, однако не было и полного равнодушия.
С появлением на свет этих маленьких помощников жизнь человека намного упростилась. Кроме того, на сегодняшний день существует три вида спичек: деревянные, восковые и из картона. Но самыми стандартными считаются обычные советские спички, которые имеют четкие 5 см.
История праздника слегка расплывчата, но существует одна версия, приближенная к правде. Впервые спички появились в России в 1830 году, а через 18 лет было налажено их производство.
Отмена крепостного права 1861 г.
Прочтите отрывок из работы историка. «Многие и многие наблюдатели в один голос свидетельствовали, что день. 5 марта прошёл буднично и до обидного тихо. Причинами этой незаметности. и обыденности великого события критики реформы называли книжный язык. На протяжении нескольких дней возникали напряженные столкновения между гражданами Бостона и стационированными британскими войсками. Вечером 5 марта группа колонистов перекрестилась с группой солдат около Custom House (Таможенного дома). На сеансе демонстрировалась звуковая сборная программа 1, составленная кинорежиссёром Абрамом Роомом. • 1936 — В Москве открылся Центральный детский театр, которым на протяжении многих лет руководила Наталия Сац. Степень включения наблюдателя в исследуемую ситуацию во многом зависит от характера самого исследования и его задач. В исследованиях разведывательного плана, для того, чтобы лучше понять исследуемое явление, предпочтительнее осуществлять полное включение. Собственно говоря, речь идет лишь об одном его поступке, совершенном 12 декабря 1825 года. В тот день в девять часов вечера в Зимний дворец явился подпоручик Ростовцев и сообщил великому князю Николаю [182]Павловичу о надвигавшемся восстании декабристов.
Открытый архив: электронные публикации архивных документов
Муза, по его признанию, впервые посетила его еще "на слабом утре дней златых", "во дни утех и снов первоначальных" Те вечера, когда ребенок-поэт оставался один со своей любимицей и ожидал от нее сказки, запечатлелись навсегда в его памяти. На том самом месте, где пал 14-го бедный Милорадович, мы сегодня отслужили молебен и панихиду по нём и погибшим в тот день. Что в приведённом отрывке свидетельствует о размахе восстания Ника? Что в приведённом отрывке свидетельствует о размахе восстания Ника? «Вставай, одевайся!» — кричало мне несколько голосов. Я наскоро оделся и вышел. «Знаешь, что случилось?» — сказали мне в один голос три офицера, пришедшие за мною; они были бледны как смерть. 5 Марта 1939 произошло сразу несколько исторических событий. В этот день начались мятежи против Испанской республики в Картахене и Мадриде. Еще в этот день киевскому университету присвоено имя Тараса Шевченко. Взрыв хохота в одной из таких групп заставил Василия Петровича обернуться. Весёлая гурьба шла мимо; один из юношей говорил что-то молоденькой гимназистке; товарищи шумели и перебивали его горячую и, по-видимому, оправдательную речь.
Параллельные места
- Привет! Нравится сидеть в Тик-Токе?
- Связанных вопросов не найдено
- Леонид Ляшенко: другие книги автора
- Леонид Ляшенко: другие книги автора
- Александр II, или История трех одиночеств: краткое содержание, описание и аннотация
Страсти по крепостничеству 3 страница
Что в приведённом отрывке свидетельствует о размахе восстания Ника? Что в приведённом отрывке свидетельствует о размахе восстания Ника? Выступление Мартова встречается шумными аплодисментами очень большой части собрания. Видимо, многие и многие большевики, не усвоив духа учения Ленина и Троцкого, были бы рады пойти именно по этому пути. Ленин же с Троцким ныне были вполне единодушны. Я был наблюдателем от Прохорова на УИК 820 в Санкт-Петербурге. Приключения начались сразу по прибытии на участок. Мне заявили, что на участке уже есть два представителя Прохорова, поэтому они не могут меня записать.
Редактирование задачи
Но главный вопрос состоит в том, как его довершить». Видимо, вопрос состоял в том, «довершать» ли дело силами бюрократии или постепенно подключать к нему общество. Власти по-прежнему склонялись к первому варианту. Понятно, что руководители этого движения стараются прикрыть его разными законными причинами... Чтобы, оградить общественное спокойствие, необходимо устранить враждебные происки, не допуская разыгрываться партиям и смыкаться в политическую оппозицию». Одними адресами противники реформы не ограничились, в ход пошли и прямые доносы, обвинявшие Ланского, Н. Милютина, великого князя Константина Николаевича в провоцировании распада страны и разжигании гражданской розни. Александр II наветам не поверил и испещрил эти доносы резкими замечаниями типа: «хорош софизм», «непомерная наглость», «вздор», «надобно начать с того, чтобы самого его обуздать». Однако он взял на заметку имена деятелей, вызвавших наибольшее недовольство поместного дворянства. Первым в ряду этих «крамольных» деятелей стоял Н.
Николай Алексеевич Милютин и в личном, и в профессиональном отношениях был одновременно членом высшей бюрократии и представителем передовой интеллигенции, причем оказывался совершенно органичным и в той, и в другой ипостаси. Он обладал огромными знаниями, редкой трудоспособностью, не был новичком в бюрократических играх в 1840-х годах, являясь чиновником Министерства внутренних дел, разрабатывал смелый для тех лет проект реорганизации органов городского самоуправления. Помимо этого Милютин отличался ораторским талантом, был хорошим организатором, человеком неуступчивым и настойчивым в достижении поставленных целей. Цели же эти являлись достаточно высокими, хотя и не бесспорными. В основе позиции Николая Алексеевича лежало убеждение, что в данный исторический момент только правительство может убедительно сыграть роль двигателя реформ. Он и служил-то так истово потому, что правительственная программа оказалась близка его собственным взглядам. Милютин не доверял общественно-политическим устремлениям дворянства, не признавая за ним никаких особых прав на исполнение первой скрипки в жизни страны. Он предпочитал руководствоваться в своей деятельности подлинно общественными интересами и нуждами, а не сословными амбициями. Надо отдавать себе отчет в том, что он выступал не против самодеятельности общества, а против непомерных притязаний дворянства на роль лидера общества.
Милютин боролся против подобных притязаний, поскольку считал, что в основе преобразований должны лежать чисто социальные проблемы, а политические изменения являются только следствием уравнивания сословий в глазах закона. Излюбленный девиз Николая Алексеевича: «ни деспотизма, ни конституции» — оказался достаточно шаткой платформой для серьезной практической деятельности. Милютин и сам это прекрасно понимал. Уже после своей отставки он горько шутил: «Еще хорошо, что удалили меня с почетом и выпроводили за границу; все-таки прогресс; при Анне Иоанновне вырезали бы мне язык и сослали в Сибирь». Язык, надо думать, действительно вырезали бы, да и было за что. Обращаясь к депутатам губернских комитетов, Милютин говаривал: «Вас, дворян, нельзя расшевелить мелочами. Вы почешетесь, перевернетесь, да и опять заснете. Вас надобно так кольнуть, чтобы вы подпрыгнули вверх». И надо отдать ему должное — «подкалывал» он дворян постоянно.
Работать с ним было вообще далеко не просто. Весь — огонь, страсть, Милютин любил до крика схлестнуться с оппонентом и дожимать его, пока тот не признает своего поражения. Правда, это касалось только работы или узкого круга друзей; в обществе же Николай Алексеевич старался никогда не проронить лишнего слова, так как прекрасно понимал, что за ним следят десятки недружелюбных глаз. Для многих его блестящие способности действительно были поводом для расстройства; бескорыстие, независимость, ум — вот что приводило врагов в бешенство, вот почему они его сравнивали с Робеспьером и считали достойным эшафота. Милютина в самом деле частенько называли либералом, демократом, «красным», нимало не заботясь о том, что, давая ему такую характеристику, ругатели тем самым намекали на либерализм и «розоватость» самого императора, приблизившего Милютина к своей особе. В 1858 году противники Николая Алексеевича попытались окончательно дискредитировать его, убеждая Александра II в ненадежности ненавистного им чиновника. В качестве подтверждения своих слов они ссылались на то, что Городовое положение 1848 года, разработанное Николаем Алексеевичем, приводит к неповиновению населения. Узнав об этом, Милютин был уязвлен до глубины души и заявил Ланскому, что он вынужден просить об отставке. Министр немедленно отправился к государю и уверил того, что ручается за Милютина, как за самого себя.
В защиту талантливого чиновника выступили великая княгиня Елена Павловна и великий князь Константин Николаевич. Через три месяца после этих событий вышел в отставку товарищ заместитель министра внутренних дел Я. Левшин, освободилась весьма важная вакансия в иерархии российской бюрократии. Против возможного назначения на этот пост Милютина единой когортой выступили П. Игнатьев, М. Муравьев, В. Долгоруков, К. Чевкин, В. Бутков — цвет высшего чиновничества того времени.
Однако Ростовцев и Ланской убедили Александра II назначить на данный пост именно Милютина, сделав его хотя бы временным товарищем министра. Тем временем в деле подготовки крестьянской реформы появились новые сложности, возникшие в связи с крайне печальным обстоятельством. В феврале 1860 года после тяжелой болезни скончался Я. За несколько недель до смерти он изо всех сил торопился завершить окончательный проект освобождения крестьян, получивший название «завещания Ростовцева». Перед самой кончиной Яков Иванович обратился к ежедневно навещавшему его императору с последним кратким напутствием: «Государь, не бойтесь! Дело не в бесчувственности или лицемерии монарха, а в политическом расчете, от которого тот не мог отрешиться ни на минуту. Наступало время серьезных компромиссов, а имя Ростовцева стало для поместного дворянства и части столичной бюрократии слишком одиозным. Теперь, после его смерти, председателем Редакционных комиссий можно было назначить деятеля совершенно иного толка, который был бы способен успокоить встревоженных «правых». Такой человек нашелся без особого труда, им стал бывший министр юстиции Николая I В.
Это назначение вызвало в российском обществе бурное негодование одних и восторженное ликование других. Это мистификация! Не только Герцен, вынужденно находившийся в английском далеко, но и вся прогрессивно мыслившая Россия недоумевала и скорбела. Милютин, узнав о сенсационном назначении, хотел вновь подать в отставку, и только настойчивые убеждения великой княгини Елены Павловны заставили его отказаться от этого намерения. Сама Елена Павловна рискнула высказать императору недоумение по поводу назначения Панина на столь неподходящий для него пост, но не добилась от монарха внятного ответа. Ее фрейлина, баронесса Сталь, почему-то особенно неотразимая для стареющих сановников, решила сыграть роль современной Юдифи и, пообещав Олоферну-Панину свою благосклонность, заставить его отказаться от поста председателя Редакционных комиссий. Однако даже ей, несмотря на все усилия, не удалось уязвить бронированную душу бывшего министра юстиции. В чем же, однако, секрет этого странного назначения, да и был ли здесь какой-либо секрет? Заметим, кстати, что самого Александра II вся эта суета вокруг Панина, может быть, и забавляла, но нисколько не смущала.
Император настолько твердо решил довести крестьянское дело до конца, что оценка общественным мнением действий монарха его совершенно не интересовала. Нельзя быть любимому всеми». Главное же, при выборе Панина он трезво взвесил все «за» и «против». Если бы вместо Ростовцева был назначен, предположим, Милютин или еще кто-то из реформаторов, то это вызвало бы такую бурю и такие интриги, что борьба с ними могла заставить отложить на время само дело реформ. Если бы освободившаяся должность досталась, скажем, М. Муравьеву, тот бы притворился послушным исполнителем воли императора, но обманул бы его доверие, подыгрывая крепостникам. Наконец, Александр II твердо знал, что Панин никогда не был идейным борцом. Он являлся служакой до мозга костей, для которого на первом месте всегда стоял приказ «сверху». Собственно, это подтвердил и сам граф в беседе с великим князем Константином Николаевичем, заявив: «Каковы бы ни были мои личные убеждения, я считаю своим долгом верноподданного прежде всего подчинить их взгляду императора...
Если я какими-либо путями, прямо или косвенно, удостоверюсь, что государь смотрит на дело иначе чем я, — то я долгом почту тотчас отступить от своих убеждений и действовать совершенно наперекор им даже с большею энергией, чем если бы я руководствовался собственными убеждениями... Сказанное, безусловно, объясняет практическую сторону назначения Панина, но психологически его появление на посту председателя Редакционных комиссий на многих подействовало угнетающе. В России от верховной власти всегда ждут смелых, неожиданных решений, а когда они, наконец, принимаются, власть тут же начинают подозревать в том, что это сделано для отвода глаз, в собственных интересах и т. В отношениях с «верхами» для россиян всегда характерно ожидание чуда, с одной стороны, и недоверие — с другой что в общем-то неудивительно. Назначение же Панина действительно выглядело странно, тем более что впоследствии Милютин не раз ловил за руку нового председателя Редакционных комиссий, который не брезговал произвольными изменениями протоколов заседаний комиссий в угоду собственным воззрениям 51. Дворянские же депутаты, вдохновленные назначением Панина, с новыми силами обрушились на главные пункты проекта, говорившие о наделении крестьян землей и об организации крестьянского самоуправления. Тогда, наверное, и была разорвана последняя нить, которая могла связать воедино самодержца и общественное мнение. Странны и наивны сетования тогдашних и более поздних либералов на слепоту Александра II, не разглядевшего в адресах и записках депутатов рационального зерна и не защитившего их от произвола бюрократии. Во-первых, даже сейчас трудно отличить либеральную «конструктивность» от правительственной.
Во-вторых, император, вынужденный начать реформу в союзе с частью бюрократии, сразу столкнулся с противодействием подавляющего большинства столичного и провинциального дворянства. Чиновников Александр Николаевич не без оснований надеялся заставить подчиняться своей воле, ведь в его руках находились все рычаги воздействия на бюрократию. Дворянство же, даже просвещенный его авангард, с точки зрения монарха, было не только неуправляемым, но просто не понимало своих выгод. Таким образом, трения между верховной властью и поместным дворянством вполне объяснимы и закономерны, но они сулили стране много тяжелых испытаний. В конце концов депутатов губернских комитетов удалось заставить одобрить проект Редакционных комиссий, но борьба за отмену крепостного права на этом отнюдь не закончилась. С осени 1860 года реформа вступила в решающую стадию. В октябре Редакционные комиссии прекратили свою работу, и проект ушел на утверждение в Главный комитет, председателем которого, как мы уже знаем, являлся великий князь Константин Николаевич. Ситуация в Комитете сложилась непростая: из десяти его членов лишь четыре человека поддерживали Положения, разработанные Редакционными комиссиями; трое требовали существенных доработок; а еще трое не были согласны с ними вовсе. В данном случае свое веское слово должен был сказать и действительно сказал император, который потребовал, чтобы последним сроком рассмотрения проекта освобождения крестьян в Комитете стало 15 февраля 1861 года.
На этой дате он настаивал, с одной стороны, потому, что Положения должны были быть опубликованы к началу полевых работ в деревне, а с другой — Александр II хотел, по старой русской традиции, эффектно отметить пятую годовщину своего вступления на престол 19 февраля 1861 года. Говоря о необходимости закончить работу Комитета в срок, император был краток, заявив: «Этого я желаю, требую, повелеваю! После таких слов сопротивляться принятию проекта стало невозможно, и он, пройдя раньше срока Главный комитет, поступил в Государственный Совет. В первый же день работы Совета перед его членами с большой речью выступил Александр II. Он сказал: «Я требую от Государственного Совета, чтобы оно крестьянское дело. Повторяю, и это моя непременная воля, чтобы дело это теперь же было кончено... Закончил же он речь следующими словами: «Взгляды на представленную работу могут быть различны. Потому все различные мнения я выслушаю охотно; но я вправе требовать от вас одного, чтобы вы, отложив все различные интересы, действовали как государственные сановники, облеченные моим доверием. Вот уже четыре года оно длится и возбуждает опасения и ожидания как в помещиках, так и в крестьянах.
Всякое дальнейшее промедление может быть пагубно для государства». Голосовали проект в Совете по параграфам и подавляющего преимущества не имели ни противники, ни сторонники реформы. Однако решающее значение в данном случае имели не позиции «фракций», а голос императора. Но главное являлось неизменным — крепостному праву в России приходил конец. Блудов заверил своей подписью подлинность высочайшей резолюции. Оставалось последнее — составление Манифеста, объявлявшего стране о долгожданном событии. Написать его поручили активному деятелю Редакционных комиссий Ю. Самарину, но у известного славянофила-либерала документ получился слишком сухим и малопонятным. Тогда обратились к митрополиту Филарету, но тот, будучи принципиальным противником реформы, отказался от почетного поручения.
Только нажим со стороны императора и настойчивые просьбы духовника митрополита заставили последнего взяться за перо. Манифест все равно получился неудачным, чувствовалось, что автор писал его через силу, впадая в ложный пафос и неискренность. Но это уже казалось мелочью. Все активные участники подготовки крестьянской реформы получили специально изготовленные медали с профилем императора на одной стороне и надписью: «Благодарю» — на другой. Всего отправлено было сорок наблюдателей. Каждого из них государственный секретарь В. Бутков снабдил портфелем с особым ключом. В портфелях находились Положения, которые должны были быть сданы губернаторам, как руководство к действию. Между тем в столице принимались экстренные и странные на первый взгляд меры.
Войска, в том числе и артиллерийские части, приводились в состояние полной боевой готовности. Говорили, будто отец и сын Адлерберги ночевали в Зимнем дворце и имели под рукой запряженные экипажи на случай внезапного бегства царской семьи от угрозы то ли крестьянского бунта, то ли выступления недовольных дворян. Вообще-то меры, принятые правительством, вполне объяснимы. Все дело в традиционности ожидаемых последствий крупных аграрных перемен в России. Как бы ни были подобные перемены настоятельно необходимы, как бы тщательно их ни готовили, какой бы аппарат ни подключали к их проведению, все равно никто и никогда не мог точно предсказать, чем они закончатся. К счастью, в 1861 году ничего страшного так и не произошло. Многие и многие наблюдатели в один голос свидетельствовали, что день 5 марта 1861 года дата объявления свободы крепостных прошел буднично и до обидного тихо. Причинами этой незаметности и обыденности великого события критики реформы называли книжный язык Манифеста, беспрецедентные полицейские меры, принятые в стране, недоверие народа к любому документу, исходившему от правительства, трудные для понимания крестьян условия их освобождения. Все это так, всенародных торжеств 5 марта действительно не наблюдалось, однако не было и полного равнодушия.
Да его и не могло быть при снятии варварского клейма с 23 миллионов человек. Утром этого дня Александр II возле манежа лично прочитал Манифест собравшейся здесь толпе. Народ слушал, но безмолвствовал, то ли по укоренившейся в России привычке — почтительно, то есть без бурного реагирования, выслушивать монарха, то ли подействовал странный запрет полиции проявлять в этот день какие-либо сильные чувства. Зато, как вспоминает П. Кропоткин, на разводе офицеры окружили государя и восторженно кричали «ура». К середине дня начал осознавать происходившее и простой городской люд. Щербачев вспоминал: «Было два часа, на Царицыном лугу было народное гуляние... Государь ехал с развода... Никакое перо не в состоянии описать тот восторг, с которым освобожденный народ встретил своего царя-освободителя».
Позже на одном из спектаклей оркестр по требованию публики трижды играл «Боже, царя храни», причем только на третий раз музыка гимна пробилась сквозь громогласное пение зала. На следующий день фабричные Петербурга послали депутацию к генерал-губернатору столицы с просьбой разрешить им подать государю соответствующий адрес и хлеб-соль. Хозяин города встретил представителей народа очень грубо и отказал в их просьбе. Тогда фабричные пригрозили ему, что обратятся к министру двора, и губернатору пришлось пойти на попятную. Да и в провинции, при развозе Манифеста по губерниям народ оказывал всяческое содействие по скорейшей доставке документа на места. Крестьяне сами вызывались помогать курьерам и перевозили их от одного селения к другому с необыкновенной скоростью. В Кишиневе был случай, когда крестьяне выпрягли уставших лошадей у курьера и везли его на себе несколько верст.
Возникающие из сего обязательные поземельные отношения между помещиками и крестьянами определяются правилами, изложенными как в сем Общем, так и в особых местных положениях. Наделение крестьян землёю и другими угодьями, а равно следующие за сим повинности в пользу помещика определяются преимущественно по добровольному между помещиками и крестьянами соглашению с соблюдением лишь следующих условий: 1 чтобы надел, предоставляемый крестьянам в постоянное пользование для обеспечения их быта и исправного отправления ими государственных повинностей, не был менее того размера, который определён с этою целию в местных положениях; 2 чтобы те повинности крестьян в пользу помещика, которые отправляются работою, определялись не иначе как временными договорами на сроки не долее трёх лет причём не воспрещается, однако же, возобновлять такие договоры в случае желания обеих сторон, но также временно, не долее как на трёхлетний срок ; 3 чтобы вообще заключаемые между помещиками и крестьянами сделки не были противны общим гражданским законам и не ограничивали прав личных, имущественных и по состоянию, предоставляемых крестьянам в настоящем Положении. Во всех тех случаях, когда добровольные соглашения между помещиками и крестьянами не состоятся, наделение крестьян землёю и отправление ими повинностей производятся на точном основании местных положений». Укажите год, когда был издан данный законодательный акт. Назовите императора, правившего страной в этот период. Укажите название государственного учреждения, в котором был разработан проект данного документа. Какие обязанности и ограничения для помещиков определяются данным отрывком? Назовите всего не менее трёх обязанностей ограничений. При ответе избегайте цитирования избыточного текста, не содержащего положений, которые должны быть приведены по условию задания. Как назывались крестьяне, о которых говорится в ст. Укажите название операции, после осуществления которой крестьяне переставали отбывать повинности, определённые данным законодательным актом. Объясните роль правительства в осуществлении данной операции. Получив Положение, они сначала обратились для объяснения к помещикам, дворовым людям, священникам и местным начальникам, но видя, что мечтаемой ими воли в Положении никто не вычитывает, т. Эти толкователи, получая за это от крестьян деньги и из видов корыстолюбия, некоторые же, как можно предполагать, из ненависти противу помещиков, поняли, что могут воспользоваться при настоящих обстоятельствах невежеством крестьян, начали делать самые нелепые толкования нового узаконения. Другой пример подобного же объяснения относится к правилам о порядке приведения в действие «Положения…», где сказано в пункте втором, что со дня обнародования высочайше утвержденных «Положений…», прекращаются... Кроме этих двух примеров, было множество других, которых всех исчислить невозможно, но которые произвели совершенное неповиновение крестьян к учрежденным от правительства властям и лицам, могущим иметь на них влияние.
Пpoизвeдeниe иcкyccтвa ecть caмoe выcшee пpoизвeдeниe чeлoвeчecкoгo дyxa; oнo дaeт жизнь, oнo coвepшeнcтвyeт чeлoвeкa". Нo здecь, иcпyгaвшиcь oпять yвлeчeния иcкyccтвoм, oн пoвepгaeтcя c ним к нoгaм мopaли. Нo нe нaдo зaбывaть, чтo oтeц нaш нeбecный c вeликoю любoвью coвepшeнcтвyeт и внeшнюю cтopoнy пpиpoды, нe пpeнeбpeгaя никaким ничтoжecтвoм coздaния.
Многие годы власти собирали проценты с крестьян в счет их долга по выкупной операции. Ведь помещики получали всю положенную сумму сразу, а поскольку крестьянство таких денег не могло выплатить единовременно, оно брало в долг у государства. Казна получила к тому же долгожданную возможность эксплуатировать деревню напрямую, без посредника помещика. Не будем забывать и о том, что основное значение отмены крепостного права заключалось не только в тех экономических последствиях, которые она имела для крестьянства, дворянства, предпринимателей России, хотя эти последствия были весьма весомы. Еще внушительнее было значение того коренного изменения в правовом и психологическом состоянии населения, что произошло после падения крепостного права. Совсем не либеральная «Северная пчела» писала в новогоднем номере за 1861 год: «В самых глухих городах, где до сих пор все насущные интересы состояли в картах, водке, взятках и сплетнях, являются публичные библиотеки, журналы и газеты, везде проснулась и воспрянула умственная жизнь». Иными словами, отменив крепостное право, Россия не только повысила свой политический и нравственный престиж в мире, но и приобрела новые проблемы. Да и для мира она оставалась в чем-то привычным «козлом отпущения». Европейский либерализм в любой момент был готов осудить российское правительство за внутреннюю или внешнюю политику, возмутиться российскими порядками, в которых мало что понимал кроме того, что они не такие, как «у людей». В подобных условиях отмена крепостного права явилась сильным козырем в руках российских властей, но игра была далеко не кончена. Между тем оказалось, что и для государства крестьянская реформа стала не только благом, она и ему добавила трудностей. Прежде всего реформа далеко не одинаково сказалась на хозяйстве различных губерний и краев империи. В нечерноземном центре, к примеру, обязанность крестьян нести какое-то время барщину и платить выкуп за землю не компенсировала помещикам потерю доходов от сторонних заработков и промыслов бывших крепостных. Реформа подрывала два столпа самодержавной монархии: жесткую иерархию сословий и материальное благополучие дворянства, как опоры трона. После 1861 года права помещика частично перешли к соответствующим общегосударственным органам, но главным образом - к «миру», общине. Между крестьянами и властью исчезло амортизирующее сословие помещиков, то есть отношения между властью и народом перешли в новую фазу, и правила игры в ней были недостаточно известны как «верхам», так и «низам». И все-таки, говоря о трудностях и недостатках крестьянской реформы, не следует забывать, что именно она была решительным, если не решающим шагом на пути построения в России гражданского общества. Именно она сняла со значительной части населения страны отвратительную кличку «рабы». Именно она помогла избежать в XIX веке ужасов гражданской войны и анархии бунта. Иными словами, Александру II в 1861 году удалось действовать успешнее А. А чего не удалось избежать российскому самодержцу в ходе проведения реформы? Первый такой момент связан с величиной выкупа пахотной земли. Ведь после 1861 года уровень эксплуатации деревни значительно увеличился. Между тем в Европе во время проведения подобных мероприятий цена земли всегда была ниже рыночной, государство понимало, что возьмет свое с окрепшего крестьянства позже, через налоги. Если бы Россия пошла по этому пути, рентабельное крестьянское хозяйство и развивающееся крестьянское предпринимательство сделали бы ее поистине процветающей державой. Второй момент касается крестьянской общины. Ее сохранение имело под собой объективное основание - крестьянство привыкло к коллективному хозяйствованию, и сам «мир» мог в переходный период достаточно эффективно выполнять функции защитника своих членов. Однако жесткость закрепления общинных порядков вряд ли можно оправдать какой бы то ни было необходимостью. Можно и нужно было дать возможность некоторой части «крепких» хозяев выхода из общины. Третьим моментом, как уже упоминалось, было крестьянское малоземелье. По реформе селяне получили не по 8-9, как планировалось Ростовцевым и Милютиным, а по 4-5 десятин земли. Быстрый рост населения деревни после реформы вел к дроблению хозяйств и обнищанию крестьянской массы. Впрочем, даже если бы помещичьи и государственные земли были поделены между селянами европейской части России, это дало бы столь малую прибавку к их владениям, что никак не решило бы проблему малоземелья [18]. Выход из данного тупика состоял либо в массовом переселении крестьянства, либо в повышении эффективности сельского хозяйства страны. И то и другое требовало огромных капиталовложений и вряд ли было возможно в 1870-1880-х годах. Сохранение же помещичьего землевладения имело не столько экономический, сколько психологический эффект, вызывая ненависть крестьянства и желание расправиться со своим старым врагом. Что же касается новой общественно-политической ситуации, складывавшейся в стране в результате упразднения крепостного права, то император, к несчастью, не смог оценить ее в полной мере. Все последующие преобразования, кроме, пожалуй, военной реформы, он рассматривал исключительно как естественное продолжение изменений, происшедших в деревне, а потому не ждал от них никакого подвоха. Не прошло и двух месяцев со дня отмены крепостного права, как в отставку были отправлены Ланской и Милютин. Либерально настроенного министра народного просвещения Е. Ковалевского сменил адмирал Е. Путятин, никакого отношения к делу просвещения не имевший. Монарх был, конечно, сентиментален и очень привязан ко многим своим сотрудникам, но он не мог себе позволить выражать чувство удовлетворения ими публично. Прощаясь с министрами и их заместителями, Александр II был внешне спокоен, не желая показаться обескураженным или расстроенным. Кстати, мало кто обратил внимание на то, что уже при Николае I проходит время «визирей». Действительно, трудно себе представить рядом с независимым Николаем Павловичем Потемкина или Аракчеева. Не было подобных «визирей» и у его сына. Но дело сейчас не только и даже совсем не в этом. В 1861 году впервые проявилась характерная черта александровского царствования: разработку планов преобразований, начальную борьбу за них всегда вели одни люди реформаторы , а проведение в жизнь реформ поручалось другим в лучшем случае нерассуждающим исполнителям. Преобразования вызывали яростное сопротивление реакционеров и осуждение консерваторов, и Александру II, занявшему позицию надсословного и надпартийного третейского судьи, приходилось отправлять в отставку тех людей, с которыми он вместе разрабатывал планы реформ. Делалось это ради того, чтобы в иных случаях сохранить, в других - установить абсолютное равновесие политических сил в стране, а также - «фракций» в бюрократических сферах. С точки зрения монарха, это являлось одной из самых главных задач в период проведения реформ. Александр II надеялся, что, удержав в руках рычаги управления, он не только спасет преобразования, но и сохранит мир и спокойствие в стране. Подобная цель теоретически стоит любых жертв. Вернее так: теоретически может быть и стоит, но в реальной жизни наш герой не учитывал того, что люди, проводящие реформы, имеют большее влияние на их судьбы, чем те, кто эти реформы разрабатывает. Попадая в чужие или равнодушные руки, суть преобразований страдала и выхолащивалась, а сами преобразования начинали раздражать общество невнятицей, половинчатостью. Не учитывал Александр II и того обстоятельства, что его политическая позиция становилась и уникальной, и опасной. Пытаясь в одиночку играть роль политического центра, он был вынужден постоянно расставаться с реформаторами: оставаясь же царем, он все больше опирался на консервативную бюрократию, которая не могла предложить никаких мер по обновлению страны, отстаивая лишь сохранение старого порядка. Император же не поднимался, а как бы зависал над схваткой, над политическими баталиями. Вопрос заключался в том, может ли такая позиция правителя считаться достаточно прочной и конструктивной. Новым помощникам, явившимся на смену прежним, монарх не то что не доверял, скорее он не очень верил в них как в государственных мужей. Прежних же деятелей он из тактических соображений возвращать не собирался вернее, они имели шанс вернуться в какой-то чрезвычайной ситуации. Они и Александр Николаевич существовали как бы в разных политических плоскостях: либеральная бюрократия видела в реформах инструмент для построения новой России; для него же реформы являлись лишь сильнодействующим лекарством, приняв которое, старый организм России должен был обрести стабильность. Монарх опасался интриг, протестов, разрушения того политического центра, который начал формировать вокруг себя, точнее из себя самого. Общество, как уже говорилось, он не считал надежным единомышленником, не видя от союза с ним никакой реальной пользы, не ожидая от него никакой действенной помощи. Император, бюрократия, общество, дворянство, народ - от противостояния или взаимодействия этих сил зависела дальнейшая судьба России [19]. Примечания 4. В московской речи императора некоторые исследователи видят желание монарха снять с себя ответственность за трудное решение, а то и просто увильнуть от проблемы. Говорят и о том, что эта речь свидетельствовала о недостаточной подготовленности Александра II для решения важнейшего вопроса русской жизни. Вряд ли подобные утверждения справедливы. В словах императора действительно чувствуется неуверенность, даже, если хотите, смятение. В этом нет ничего удивительного он, безусловно, рисковал, поскольку никто не мог сказать, как отреагирует на его речь российское дворянство, да и вообще, насколько благоприятен для начала реформы именно этот момент. Обращает на себя внимание отсутствие идеологического обеспечения будущих мероприятий императора. Вспомним, что Александр I действовал под эгидой Просвещения. Николай I использовал знаменитую формулу-лозунг: православие, самодержавие, народность. Александру II не понадобились идеологические одежды - необходимость перемен была слишком очевидна, да и касались эти перемены, как казалось, социально-экономических проблем, которые менее идеологизированы, чем политические. В состав Секретного комитета 1857 г. Орлов, С. Ланской, В. Адлерберг министр двора , П. Брок министр финансов , М. Муравьев министр государственных имуществ , В. Чевкин, Д. Блудов главноуправляющий II отделением с. Долгорукий шеф жандармов , П. Гагарин, М. Корф, Я. Ростовцев как члены Государственного Совета и государственный секретарь В. В начальный период подготовки отмены крепостного права не было более крупного специалиста по крестьянскому вопросу, чем П. В его руках находилось созданное им Министерство государственных имуществ со слаженным, им самим подобранным аппаратом, разбиравшимся во всех тонкостях сельского хозяйства. И хотя Павлу Дмитриевичу было далеко за шестьдесят, он оставался достаточно крепким и активным человеком. Антиреформаторские силы в Петербурге именно против него и направили первый удар. Им удалось переместить Киселева с поста министра государственных имуществ на дипломатическую работу. Александр II, не догадываясь о подоплеке интриги, сам уговаривал Киселева стать послом в Париже, говоря, что просит даже не о согласии, а о пожертвовании. Пост посла России во Франции в конце 1855-го - начале 1856 г. Прогрессисты с ужасом думали о том, что будет, когда умрут немногочисленные старики-либералы, находящиеся рядом с новым императором. Действительность оказалась намного проще - самый достойный государственный деятель, способный возглавить проведение реформы, был от нее отстранен. Киселеву, правда, позволили самому избрать себе преемника, и министром государственных имуществ стал В. Однако он вскоре умер, а на одном из ключевых постов государства оказался М. Муравьев, проводивший, как мы увидим, совсем иную политику, нежели Киселев. Рескрипт Назимову содержал, по сути, первую правительственную программу отмены крепостного права. Она предусматривала уничтожение личной зависимости крестьян от помещиков при сохранении всей земли в собственности последних. Для поддержания хозяйства крестьян «и для выполнения их обязанностей перед правительством и помещиком» им должно было быть предоставлено определенное количество земли, за которую они или платят оброк, или отбывают барщину. Со временем крестьяне должны были получить право выкупать свои усадьбы. Полицейская власть в деревне оставалась в руках помещиков. Александр II, будучи во Владимире, выразил неудовольствие дворянам по поводу насильственного переселения ими крестьян в Сибирь. Еще строже прозвучала его речь, обращенная к дворянству в Москве. То же самое повторилось в Смоленске, Костроме, Вильно. Двухмесячная поездка императора по России, хотя и не достигла своей главной цели, имела большое значение, поскольку тысячи людей услышали лично от него слова о непреклонной воле императора отменить крепостное право. Рубикон был перейден - обсуждение крестьянского вопроса в губерниях началось. Правда, шло оно достаточно вяло и чаще всего не в том направлении, какого желало правительство, но все же шло. В то же время в конце 1858 г. Александр II приветствовал любые инициативы, выражавшие сочувствие освобождению крестьян. Однако даже при этом условии проявлять такие инициативы оказалось делом далеко не простым, грозившим серьезными неприятностями. В 1858 г московские либералы решили дать обед в поддержку отмены крепостного права и пить за здоровье государя. Генерал-губернатор Москвы А. Закревский, узнав об этом, отправил в столицу донос, в котором выражал опасение, что обед может перерасти в антиправительственную демонстрацию. Александр II, выяснив обстоятельства дела, немедленно разрешил проведение обеда и поблагодарил московских дворян за сочувствие к великому начинанию. Однако даже это не спасло В. Кокорева от неприятностей. Он произнес вдохновенную речь в поддержку освобождения крестьян, в которой, кстати, превозносил императора как инициатора реформы. С этого дня Кокорев надолго попал под негласный надзор полиции, которая не пожелала отличать патриотического воодушевления от оппозиционного протеста. Работа Редакционных комиссий продолжалась и после окончания их официальных ежедневных заседаний. Приезжали мы к 9 часам вечера и засиживались до 3, 4 и даже 5 часов утра». Уходили собравшиеся от Николая Алексеевича через парк возле Министерства внутренних дел, где уже вовсю заливались соловьи. Милютин, смеясь, говорил, что поют не птицы, а спрятавшиеся в кустах чиновники министерства, которые таким образом выражают сочувствие коллегам-полуночникам. Названия печатных трудов Редакционных комиссий занимают в библиографическом указателе 12 страниц убористого текста - и все это за полтора года работы. Депутаты губернских дворянских комитетов съезжались в Петербург не одновременно, а как бы в два приема. В августе 1859 г. В силу различных почвенно-климатических условий губерний и неодинаковой собственной политической позиции депутаты так и не сумели договориться о совместном выступлении против правительственной программы преобразований. Первая неясность, которая бросается в глаза, когда речь заходит о демократии, - это то, какой, собственно, ее тип имеется в виду. Ведь существует понимание демократии с позиции силы: «Народ всегда прав! И существует понимание демократии, базирующееся на общечеловеческих ценностях, с точки зрения которого большинство может быть право далеко не всегда. На взгляд автора, демократия - это принятие законов, в основу которых положено признание ценности личности, уважения ее прав, а также неукоснительное соблюдение этих законов всеми органами, организациями и частными лицами. Сложности начинаются позднее, когда выясняется, что демократия в чистом, идеальном виде не существует. Ведь защита интересов одного субъекта демократического общества часто если не всегда приводит к нарушению каких-то прав или интересов другого его субъекта. Значит, речь должна идти о преимущественной защите интересов определенных слоев населения. Каких же именно? Здесь дело не в количественном составе слоев, а в том, какой из них в данный момент ближе к идеалу, выбранному данным обществом. Иными словами, основная трудность заключается в определении идеала для неустойчивых или неопределившихся обществ. В них идеалом зачастую становится то, что не было, нет и не может быть идеалом, или то, о чем его члены имеют смутные, превратные представления. Чтобы избежать нежелательных последствий политических баталий, нужно, наверное, согласиться с тем, что демократия - это не соло какой-то одной социальной или политической силы, считающей себя хранительницей демократических сокровищ. Говоря широко, демократия - это и есть общественное согласие, ради которого все цивилизованные политические силы готовы пойти на серьезный компромисс, не выбрасывая при этом, естественно, своих программных установок. В самом начале 1862 г. Свободные учреждения, к которым ведут эти реформы, могут выйти только из самого народа, а иначе будут одною только мертвою буквою и поставят общество в еще более натянутое положение. Посему дворянство... Этот путь есть собрание от всего народа без различия сословий». В результате этого обращения к монарху тринадцать тверских дворянских депутатов были арестованы и пять месяцев провели в Петропавловской крепости. После этого им грозило двухлетнее тюремное заключение, но по ходатайству генерал-губернатора Петербурга дело ограничилось уже закончившимся предварительным заключением. На заседаниях Редакционных комиссий Н. Милютин и В. Панин схватывались по любому поводу. Так, когда Панин предложил внести в проект реформы, подготовленный комиссиями, вставки из всех законов, касающихся крепостных и не отмененных подготовленным Положением, Милютин, Черкасский и другие члены комиссий возразили, что подобная работа заняла бы не менее полугода. Тогда Панин посетовал, что при Ростовцеве они были бы сговорчивее. Милютин, вспыхнув, возразил, что на предложения, подобные панинскому, члены комиссий никогда не соглашались и не могли согласиться. Чуть позже председатель вообще обвинил Милютина чуть ли не в саботаже, хотя затягивал работу комиссий не и. По его словам выходило, что с 1858 г. Слух о новом прочтении Положения привлек в Бездну около 5 тысяч крестьян из других деревень. Властям пришлось высылать туда две роты Тарутинского полка под командованием графа А. На требование выдать Петрова крестьяне ответили отказом, и он был схвачен только после нескольких залпов по плотной толпе селян. По сообщению врача, лечившего раненых, общее число жертв расстрела превысило 350 человек. В том числе был расстрелян и сам Петров. Тогда же в селах Черногаи и Кандеевка Пензенской губернии начались волнения 10 тысяч крестьян из 26 окрестных сел. И здесь толпа была расстреляна солдатами, в результате чего 9 человек погибло и десятки были ранены. Вообще же крестьянские беспорядки в 1861 г угасли довольно быстро. Подошла страдная деревенская пора, да и надежда стать самостоятельными хозяевами заставила крестьян не бунтовать, а обустраивать свое хозяйство в новых условиях. Несмотря на многочисленные утверждения, что крестьянская реформа была проведена исключительно в интересах помещиков, само дворянство видело в ней нарушение своих прав и интересов. Вот несколько откликов провинциальных дворян на реформу. Один из них отмечал: «... Не все имеют достаточно твердости, чтобы не сожалеть о важных правах, может быть, и не своевременных, но составляющих материальную основу жизни сословия». Другой помещик предвидел, что он будет «висеть на фонаре параллельно и одновременно с петербургскими реформаторами» последнее его, видимо, несколько утешало. Третий заявлял «... Миллион войска не удержит крестьян от неистовства». Наконец, их четвертый коллега замечал, что «разрушить этот порядок значит приготовить гибель государству».